Гордон Диксон - Иные

– Какая муха укусила Ану? – спросил Блейз у Данно, когда дверь наконец закрылась и они остались наедине.

– Неужели непонятно, – пожал плечами Данно. – Она глава большой, богатой и, главное, легальной организации, человек, вхожий в самые избранные круги ниспровергателей здешних устоев. Теперь же, если какие-нибудь твои слова или действия не понравятся ПСД или Гильдиям, с ее Иными – да и с ней самой – может произойти все, что угодно.

Глава 6

– А почему ты велел им одеться как последним нищим? – спросила Тони.

Они на двух лимузинах ехали на ужин в клуб ПСД. Блейз и Тони находились в первом, где кроме них впереди, рядом с водителем, сидел один из людей Генри. Пятеро других Солдат, включая и самого Генри, следовали за ними во втором. Уже смеркалось, Сириус опускался за горизонт, и палящие белые лучи этой так называемой Собачьей Звезды, чей диск едва достигал двух пятых размера Солнца, заслоняли высокие городские здания. Тем не менее ее свет окрашивал воздух над городом в легкий зеленовато-золотистый цвет, отражаясь от облаков, затянувших небо во второй половине дня.

Тони имела в виду Генри и шестерых Солдат, которых он решил взять с собой. Блейз велел Генри одеть их – и тот выполнил приказ – в поношенные грубые одежду и ботинки, что носят фермеры и рабочие в сельской местности на Гармонии и Ассоциации.

– Это проверка, – ответил Блейз. – Небольшая, хотя очень показательная. Таким образом я надеюсь выяснить, так ли отчаянно ПСД нуждаются во мне. И ради того, чтобы встретиться со мной, им придется поступиться принципами и впустить не только меня, но и Генри с его ребятами.

Он улыбнулся ей какой-то чуть ли не озорной улыбкой.

– К тому же это будет еще и напоминанием о том, что большинство моих верных последователей, как на этой планете, так и на всех остальных, являются людьми труда.

Тони кивнула. Она бросила взгляд в окно на проносящиеся мимо в золотом свете сумерек высокие здания.

– Неужели этот такой упорядоченный и благополучный с виду мир на самом деле раздирают такие противоречия?! – воскликнула она. Блейз сочувственно взглянул на нее. Должно быть, подумал он, ей вспомнилась и постоянная борьба за существование, которую ведет население Квакерских миров на протяжении вот уже трехсот лет.

– Я в последнее время и сам не раз говорил то же самое – имея в виду и не только это, – заметил он. – Беда в том, что Новая Земля, как и все остальные Новые Миры, всегда была чересчур сосредоточена исключительно на своих собственных сиюминутных проблемах. А соответственно, полностью игнорировался прошлый опыт – как свой собственный, так и накопленный за многотысячелетнюю историю Старой Земли. В противном случае они бы давно заметили, что исторические силы неотвратимо влекут Старое и Новое к одной кризисной точке…

Тони улыбнулась.

– В чем дело? – поинтересовался Блейз.

– Ты никогда не замечал, что порой начинаешь говорить слишком напыщенно?

Блейз нахмурился. Перед своими слушателями он готов бы предстать каким угодно, но только не напыщенным. Обращать на это его внимание входило в круг обязанностей Тони.

– Вполне возможно, – кивнул он. – Просто некоторые вещи всегда звучат именно так.

Он замолчал, ожидая ее реакции, но она молчала.

– В любом случае спасибо, что заметила. Я обязательно поработаю над этим.

– Не за что, – отозвалась Тони. – Извини, я тебя перебила.

– Я хотел только сказать, – продолжал Блейз, – что для Новых Миров и Старой Земли это вопрос обретения своего собственного, отличного от Старой Земли облика – например, в плане общественного устройства.

– И все же… – Тони на мгновение запнулась, потом решила сменить тему. – Интересно, как пройдет сегодняшний ужин?

– Полагаю, война нервов, – ответил Блейз, – или, если хочешь, война характеров. Они будут пытаться давить на меня, а я попробую сбить с толку их – по крайней мере настолько, чтобы они хоть ненадолго растерялись и позволили мне прочитать пусть даже несколько лекций и соответственно какое-то время не вмешивались в мои дела.

– Сколько же лекций ты хотел бы успеть прочесть? – поинтересовалась Тони.

– Понятия не имею, – пожал плечами Блейз. – Но даже одной достаточно для того, чтобы вся планета узнала о моем прибытии. Тогда и в ПСД, и в Гильдиях сразу начнется брожение, к которому я буду приспосабливаться уже на ходу. Мое главное преимущество перед подобными организациями в том, что им всегда необходимо время на обсуждение, прежде чем они решатся на конкретные шаги. Я же, пока они дискутируют, могу спокойно заниматься своим делом.

– Понятно, – протянула Тони и замолчала. Потом снова улыбнулась. – По крайней мере, мне не пришлось одеваться как нищей или крестьянке.

– Нет. – Блейз взглянул на нее. – Мы с тобой должны представлять резкий контраст с Генри и остальными. Поэтому очень важным будет и то, примут тебя или нет, – еще один небольшой тест. Но самая главная причина, почему я взял тебя с собой, – потом мы сможем обсудить все, что видели и слышали, с двух независимых точек зрения.

Он не сразу отвел одобрительный взгляд от Тони. Она обладала великолепной подтянутой фигурой, доведенной до совершенства длительными занятиями боевыми искусствами. Сейчас на девушке было роскошное длинное вечернее платье цвета слоновой кости, поверх которого она накинула короткий жакет из черного искусственного меха. Мех соответствовал цвету ее волос и подчеркивал необыкновенную красоту ее внимательных и проникновенных глаз, которые поражали своей темной синевой.

Сам он был одет так, как обычно одевался для выступлений: черный плащ с красной подкладкой, накинутый поверх голубой куртки и узких черных брюк в обтяжку, заправленных в черные же короткие сапоги. Все это, если не считать плаща, вполне соответствовало здешней моде. Они с Тони, особенно на фоне Генри и его людей, казались исключительно хорошо и дорого одетой парой.

Наконец лимузин доставил их к месту назначения. Клуб ПСД находился на углу одного из кварталов в деловой части города. Высокое здание с фасадом, облицованным камнем, похожим на гранит. К этому лишенному окон фасаду вела подъездная дорожка для машин, а та часть здания, которая соседствовала со следующим, не менее высоким, была отделена от него только узенькой пустынной аллейкой. Ее освещал одинокий фонарь, висевший над двойной, скорее всего служебной, дверью, что располагалась метрах в двадцати от начала аллейки.

В отличие от боковой двери, парадный вход был достаточно освещен. К высокой и широкой двери, в которую легко могли одновременно войти хоть четверо, вели пологие ступени.