Джейн Остин - Разум и чувства и гады морские

Настроение царило приподнятое, и все были полны решимости как следует развлечься и преодолеть любые препятствия, которые встанут на их пути.

Еще не кончился завтрак, как принесли почту; одно письмо было адресовано полковнику. Взглянув на обратный адрес, он переменился в лице. Все смотрели, как он читал и его лицевые щупальца завязывались в яростные узлы. Не говоря ни слова, он вышел.

— Что такое с Брендоном? — спросил сэр Джон.

Ответа никто не знал.

— Надеюсь, это не дурные вести, — заметила леди Мидлтон. — Чтобы полковник так внезапно покинул мой завтрак, должно случиться что-то из ряда вон выходящее.

Минут через пять он вернулся.

— Надеюсь, ничего не случилось, полковник, — сказала миссис Дженнингс, как только он вошел.

— Ничего, благодарю за беспокойство, мэм. Это было деловое письмо с Подводной Станции Бета.

— Но почему тогда вы так встревожились, если это всего лишь деловое письмо? Нет уж, полковник, нас не обманете. Расскажите нам правду.

— Моя дорогая, — вмешалась леди Мидлтон, — что вы говорите!

— Может, вас извещают, что ваша кузина вышла замуж? — продолжала миссис Дженнингс, не обращая внимания на упрек дочери.

— Нет, ничего подобного.

— Ну, тогда я знаю, от кого оно. Надеюсь, полковник, у нее все в порядке.

— О ком вы говорите, сударыня? — спросил он, и дрожь щупалец выдала его смущение.

— Ах, вы и так прекрасно знаете.

— Сударыня, позвольте принести вам мои извинения, — обратился он к леди Мидлтон. — Обидно, что это письмо пришло именно сегодня, поскольку дело, с ним связанное, требует от меня спешного отбытия на Подводную Станцию Бета.

— Какая чепуха! — воскликнула миссис Дженнингс. — Что вы там забыли в это время года!

— Мне чрезвычайно жаль, — продолжал он, — покидать такую прекрасную компанию, но больше всего меня расстраивает, что без моего участия вы не сможете исследовать внутренности затонувшего корабля. Какой это был удар для всех!

— Мы должны ехать, — возразил сэр Джон. — Нельзя отказываться от цели, когда она так близка. Брендон, вы отплываете на Станцию завтра, вот и все.

— Хотел бы я, чтобы все было так просто! Но задержаться хотя бы и на день не в моей власти.

— Ах, смотрите, не вывихните свои щупики! Если вы отплывете после нашего возвращения, то задержитесь всего на шесть часов, — заметил Уиллоби. Ради экспедиции он нарядился в полный костюм для ныряния и водолазный шлем, а Месье Пьера, пловец из которого был не ахти, оставил дома.

— Я не могу терять и часа.

Уиллоби был разочарован более других, так как до него доходили слухи, будто в капитанской кабине на «Мэри» есть сундук с сокровищами, и он твердо вознамерился найти и вскрыть его. Элинор слышала, как он шепнул Марианне:

— Некоторые люди не выносят увеселительных прогулок. Брендон как раз из таких. Испугался, что простудится или что за ним приударит какая-нибудь каракатица, и выдумал это письмо, чтобы выкрутиться. Готов спорить на пятьдесят гиней, что он сам это письмо и написал.

— Никакого сомнения, — согласилась Марианна.

— Я давно вас знаю, Брендон, когда вы что-нибудь решили, вас не переубедить, — сказал сэр Джон. — Я и сам вижу, даже ваши щупальца тянутся к двери. И все же я надеюсь, что вы передумаете.

Полковник Брендон лишь снова повторил, как он сожалеет, что вынужден подвести всех собравшихся, но ни в коем случае не может тянуть с отъездом.

— Ну что ж, и когда вы к нам вернетесь?

— Надеюсь увидеть вас на Острове Мертвых Ветров, — любезно добавила леди Мидлтон, — как только вы вернетесь с Подводной Станции Бета; а до тех пор экспедицию к месту кораблекрушения можно и отложить.

— Вы очень добры. Но я не знаю, когда смогу вернуться, поэтому не смею ничего обещать.

— Ах, он должен вернуться, и он вернется! — воскликнул сэр Джон. — Иначе по истечении недели я отправлюсь за ним!

— Да-да, сэр Джон, отправляйтесь! — подхватила миссис Дженнингс. — Может быть, тогда вы узнаете, что у него там за тайны такие.

— Я не хочу вмешиваться в чужие дела. Наверное, это что-то, о чем ему неловко говорить.

Объявили, что корабль полковника Брендона готов к отплытию.

— Ну, раз вы так решили, доброго вам пути, — сказал сэр Джон. — Но лучше бы вам все-таки передумать.

— Уверяю вас, это не в моей власти.

И полковник Брендон начал прощаться.

— Есть ли у меня хоть малейшая надежда увидеть вас с сестрами этой зимой на Подводной Станции Бета, мисс Дэшвуд?

— Боюсь, что никакой. Нам негде там остановиться.

— Тогда я вынужден попрощаться на более долгий срок, чем мне хотелось бы.

Марианне он просто поклонился, учтиво дрогнув щупальцами, и ничего не сказал.

— Ну что же вы, полковник, — не унималась миссис Дженнингс, — хотя бы перед отъездом объясните, что происходит.

Ей он пожелал доброго утра и в сопровождении сэра Джона вышел.

Жалобы и обиды, до сих пор сдерживаемые рамками приличий, понеслись отовсюду, и все собравшиеся снова и снова соглашались, что подобное разочарование совершенно возмутительно. Затем миссис Дженнингс жизнерадостно сообщила, что у нее есть свои догадки о причинах столь внезапного отъезда полковника.

— Я не сомневаюсь, дело в мисс Уильямс.

— Кто такая мисс Уильямс? — спросила Марианна.

— Как! Вы не знаете? Не может быть, чтобы вы о ней не слышали. Она, моя милая, приходится полковнику родственницей, и весьма близкой. Я лучше не буду говорить, насколько близкой, чтобы не фраппировать юных барышень.

Состроив хитрую, загадочную гримаску, она выдержала долгую паузу и затем сообщила, обращаясь к Элинор:

— Это его родная дочь!

— Неужели?

— О да; и точная его копия.

— Копия? — переспросила Марианна. — Вы хотите сказать…

— И у нее даже есть… — не выдержала Элинор, но умолкла, лишь указав на собственное лицо.

— Да, — подтвердил сэр Джон. — Думаю, полковник оставит ей все свое состояние.

Затем он переменил тему, заявив, что раз экспедиция отменилась, им нужно придумать себе другой способ подобающего увеселения, и после серьезного обсуждения все порешили, что их несколько утешит небольшая экскурсия по самым крошечным клочкам земли, разбросанным по границе архипелага. Велели готовить яхты; судно Уиллоби с гордым «У» на корме, изящно выложенным из трех кладоискательских лопат, было первым, и никогда еще Марианна не сияла таким счастьем, как в тот час, когда ступила на его борт. Превосходная команда направила судно прочь от берега, и до самого возвращения ни Уиллоби, ни Марианну никто не видел, а вернулись они позже других.