Джек Вэнс - Властители Зла. Кн. 1. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви)
— К сожалению, ваше имя мне не известно, — вежливо ответил Джерсен.
— Меня зовут Сутиро. Сивидж Сутиро.
Джерсен окинул его пристальным взглядом. Перед ним стоял мужчина средней комплекции, со странно плоской головой, выдающей жителя степей Саркоя, и широким лицом. Глаза мертвенно-оливкового цвета; нос, вздернутый так, что видны были только черные дырочки ноздрей; широкий и толстогубый рот — на лице Сутиро явственно отпечатались многие века тщательного отбора и межродственных браков.
Большинство ойкуменцев придерживались невысокого мнения о саркойцах прежде всего из-за их отвратительной манеры есть и вызывающей сексуальности с большим уклоном в эксгибиционизм. Не меньшее негодование вызывал и их любимый вид спорта — хэрбайт, бой хэрикапов, крупных, покрытых жесткой щетиной существ, обладающих зачатками интеллекта и обитающих в северных лесах планеты. Несчастное существо, доведенное до крайности голодом, помещалось в круг мужчин, вооруженных вилами и факелами. Зажав в таком кольце, хэрикапов травили огнем, отбрасывая вилами назад, в центр, при малейшей попытке вырваться из окружения.
Саркой, единственная планета Фи Змееносца, был весьма мрачным миром, сплошь покрытым степями, болотами, черными лесами и страшными трясинами. Все саркойцы жили в высоких деревянных домах за мощными частоколами, но даже самые большие города не были застрахованы от нападений бандитов и бродяг из заброшенных земель.
Вместе с тем за саркойцами укрепилась слава непревзойденных отравителей. Говорили, что их лучшие мастера могли убить человека, просто пройдя рядом с ним.
Но сейчас Джерсен не уловил так называемого «дыхания смерти», этого характерного атрибута всех наемных убийц с Саркоя. Подобное искусство убивать не только укорачивало собственную жизнь человека, овладевшего им, но и придавало коже желтый оттенок и делало волосы жесткими, похожими на проволоку. Кожа Сутиро, напротив, была бледно-матовой, цвета слоновой кости, а его волосы лоснились и слегка завивались. Правую щеку его украшала татуировка: небольшой мальтийский крестик саркойских хетменов,
— Примите мои извинения, благородный Сутиро, — произнес Джерсен, — но я что-то не припоминаю, чтобы мы встречались.
— О! — Глаза Сутиро расширились от удивления, и Джерсен сразу определил его положение в саркойском обществе. — Вы посещали Саркой. О дорогой сердцу, цветущий Саркой, безбрежные степи, веселье празднеств!
— Веселье, которое закончится, когда погибнет последний хэрикап. Кого потом вы будете мучить?
Сутиро как представитель расы, привыщней ко всяческим оскорблениям в свой адрес, и глазом не моргнул.
— Кто-нибудь да найдется. Соседи, например... Вижу, вы хорошо знакомы с моей родной планетой.
— Да, я бывал там. Может, мы встречались на Саркое?
— О нет, — скривив губы, возразил Сутиро, — В другом месте, и причем совсем недавно.
Джерсен покачал головой:
— Этого не может быть. Я только что прибыл с Края Света.
— Вот именно. Там-то мы с вами и встречались. В таверне Смэйда.
— Неужели?
— Точно так. Вместе с товарищами я приезжал повидаться с одним моим давним другом — Луго Тихолтом. Луго был так взволнован нашей встречей, что, улетая с планеты, ненароком перепутал корабли и воспользовался вашим. Вы наверняка уже заметили это?
— Что ж, — рассмеялся Джерсен, — если Тихолт захочет попросить у меня прощения за свой проступок или у него возникнут какие-нибудь жалобы, он, я уверен, всегда сможет разыскать меня.
— Именно, — сказал Сутиро. — Как раз Луго Тихолт и послал меня уладить это недоразумение. Он просит прощения за столь досадную ошибку и хочет лишь одного: чтобы вы вернули принадлежащий ему монитор.
— Вы его не получите, — грустно покачал головой Джерсен.
— Да ну? — удивился Сутиро, подбираясь поближе. — А Луго предлагает вам тысячу севов[3], лишь бы вы простили его промашку.
— Я с благодарностью приму его дар. Давайте деньги.
— А монитор?
— Я верну его Тихолту лично.
Худощавый мужчина раздраженно фыркнул, но Сутиро лишь улыбнулся:
— Такое вряд ли возможно. Вы ни с того ни с сего получаете деньги, а мы уходим с пустыми руками, так, значит?
— А почему я должен его вам отдавать? Знаете ли, в этом деле заинтересованной стороной является сам Луго Тихолт, так что монитор я отдам только ему одному. Но, в принципе, меня можно назвать другой заинтересованной стороной, так что можете смело вручать мне деньги — закон этому не препятствует. Если, конечно, вы доверяете мне и не считаете, что я потом обману вас.
— Что вы, что вы, мы совсем не собираемся испытывать вашу порядочность! По сути дела, мы предлагаем вам отдать нам монитор именно сейчас.
— Нет, ничего не получится, — ответил Джерсен. — Кроме того, я и сам собирался посмотреть, что там у него в памяти.
— Об этом не может быть и речи! — мягко сказал Сутиро.
— А вы попробуйте остановить меня. — Джерсен вернулся к своей работе и отвинтил последнюю скобу, крепящую монитор к нише.
Сутиро какое-то время невозмутимо наблюдал за его действиями, потом вдруг подал знак худощавому. Тот отступил на пару шагов и оглянулся по сторонам.
— Я мог бы остановить вас так внезапно, что вы превратились бы в мраморное изваяние. — Сутиро обернулся через плечо и взглянул на худощавого.
Тот кивнул.
Сутиро показал оружие, которое все это время прятал в руке:
— Я могу обеспечить вам сердечный приступ, кровоизлияние в мозг или просто спазмы кишечника, на ваш выбор.
Джерсен оторвался от своей работы и тяжело вздохнул:
— Ваши доводы произвели на меня большое впечатление. Выкладывайте пять тысяч севов.
— Я бы вам вообще ничего не платил. Но вот та тысяча, о которой я упоминал.
Он швырнул Джерсену пачку банкнот и сделал знак худощавому. Тот подошел, поднял инструменты Джерсена и быстро завершил его работу. Джерсен, пересчитав деньги, отступил в сторону. Сутиро и худощавый уложили монитор в сумку и, не произнеся больше ни слова, пошли в сторону здания космопорта. Джерсен тихо усмехнулся. Этот монитор он приобрел и установил на Эвилле, и стоил он ему четыре сотни севов. Монитор же Тихолта в целости и сохранности лежал внутри корабля.
Джерсен вернулся на корабль и задраил люки. Теперь время — деньги. Сутиро потребуется минут десять, чтобы связаться с Даски, а может, и с самим Малагейтом и сообщить о своем успехе. Потом во все порты Скопления будет разослан приказ — снять наблюдение. Монитор попадет в руки Малагейта только через несколько часов, а если Джерсену очень повезет, то и через несколько дней — все зависит от того, где Малагейт сейчас. Еще немного времени пройдет, пока они его будут вскрывать, а вот затем вся организация Малагейта вновь будет приведена в боевую готовность, и тогда уже все внимание будет приковано к «Компании точных навигационных приборов Ферицци» в Сансонтиане на планете Оллифэйн.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});