Евгений Прошкин - Твоя половина мира

– Но вы слишком любите свою работу, чтобы пренебречь даже таким шансом.

– Я ее ненавижу, – Ефимов улыбнулся. – В том числе из-за подобных звонков. Вас сдали ваши же подельники.

– У меня нет никаких дел. И подельников у меня быть не может.

– Разберемся. Чужие документы – достаточный повод для ареста. Я рассчитываю на ваше благоразумие…

Ефимов снова воспроизвел – почти дословно – свою реплику из того несостоявшегося разговора. Вот это самое он и сказал бы, если бы Ульриха Козаса убили, и если бы Тиль вздумал приехать к его дому.

Следователь поднялся и полез в карман за жетоном.

– Если у вас есть оружие, я искренне советую…

– Почему вы спросили про Козаса? – оборвал его Тиль.

– Звонивший назвал три имени: Федор Полушин, Сергей Максимов, Ульрих Козас. Все упоминались как жертвы. Двое из них действительно погибли, а третий…

Козас. Вот оно как… То, что Тиль видел ночью, не было ни сном, ни пьяным бредом. Форвертс, один из вариантов развития событий. И труп Козаса, который грузили в машину… это тоже был всего лишь вариант. Чей-то форвертс, также нереализованный. Кто-то, как и Тиль, выбрал иное.

– Я навел справки, – сказал Ефимов. – Ночью с гражданином Козасом действительно могло случиться что-нибудь неприятное. Кто-то обстрелял окна в его доме. Не квартиру, а лифтовую площадку. Пострадавших нет, заведено дело по статье «злостное хулиганство». Профиль не мой, я об этом узнал бы только из новостей, но… там живет Ульрих Козас. И у меня возникли вопросы.

– Вы ведь не ожидали меня здесь найти? – спросил Тиль, выглядывая в окно. У тротуара затормозили два черных «Фольксвагена».

– Если бы ожидал, сразу явился бы с группой.

– Они уже здесь.

– Да. – Ефимов приложил палец к левому уху и через секунду повторил: – Да… А то почему же я с вами откровенничаю?

– Потому, что я никуда не денусь, – отозвался Тиль. – Так вам кажется.

– Ну-ну-ну!.. Вы производите впечатление разумного человека.

– Простите, как вас зовут?

Следователь поиграл жетоном и уже раскрыл рот, но ответ Тилю не требовался.

– Николай Васильевич, вашей дочери только семь лет…

Ефимов помрачнел.

– Мне много раз угрожали всякие подонки, и, поверьте, на пользу это никому из них не пошло. А дочь… Если бы у вас были дети, вы бы поняли, насколько упали в моих глазах.

– Работа вас испортила, Николай Васильевич… Не трогайте трубку. Еще секундочку. – Увидев, что его не слушают, Тиль бросил: – Дайвинг!

Следователь замер.

– Что?..

– Ваша супруга помешана на подводном плавании, и это само по себе не плохо, но… – Тиль не спеша расстегнул куртку и занял место в кресле. – Семилетнего ребенка нельзя оставлять без присмотра. Особенно на глубине. Не все рождены пловцами, не все привыкают к аквалангу… это вам не тапочки.

– Вы несете чушь… – пробормотал Ефимов.

– Как зовут вашу жену? Стоп. Ее зовут Ирина. Дочку – Марта. Свяжитесь с ними, они еще не вышли. Свяжитесь, Николай Васильевич. Ирина не простит себя до конца дней, и вы тоже не простите – ни ее, ни себя. Минуту назад это было в моих руках. Теперь – в ваших. Звоните, они уже одеваются.

Следователь нажал три кнопки. В квадратном окошке терминала появилась короткостриженная брюнетка.

– Ира… – тревожно произнес он. – Какие у вас планы?

– Как всегда. У тебя свои, у нас свои, – раздалось из трубки.

Ефимов отвернулся к стене.

– Ира, я запрещаю… Нет. Ты можешь сходить с ума и отращивать жабры. И даже хвост. Но Марту в это не втягивай… Ах, уже оделись? Превосходно. Раздевайтесь… Нет! – рявкнул он. – Потому что потому! Все ясно?! Не все?! Потому, что ты сама проклянешь свой дайвинг!

Тиль, покачивая ногой, отстраненно смотрел куда-то верх.

И последнее. Иначе откуда он узнал бы возраст?..

– Опять «почему»? – проскрежетал Ефимов. – Потому, Ира… Потому, что в семь лет умирать еще рано!! Если ты… если ты, Ира, посмеешь… Я тебя застрелю, – сказал он вполголоса. – Клянусь. Да… Да, да. Я буду… скоро. Да, обязательно сходим. Целую, солнце… Что?.. Хорошо. Рыбка. Целую, рыбка, пока…

Он прислонился к дверному косяку и съехал на корточки.

– Никогда не верил в эти сказки… Ты форвард. Настоящий форвард…

– Слишком нелепая смерть.

– Собирался посвятить целый день дочери, и вдруг этот звонок… Когда я уехал из дома, она плакала целый час… Жена решила взять ее с собой… – Ефимов пожал плечами. – И кто из нас был бы виноват?..

– Уже никто.

– Спасибо… Теперь ты уверен, что я тебя отпущу.

– Раз уж мы на «ты»… Да, Николай, отпустишь. Ты не давал мне никаких гарантий, я их и не требовал… Зачем мне твои гарантии? Я сам знаю, что впереди. Знаю лучше тебя.

– Ты же форвард… Но я не люблю, когда мною пытаются управлять.

– Не пытаются. Управляют. Скажи, зачем ты здесь?

– Кому-то понадобилось, чтобы я тебя арестовал.

– Ошибаешься. Кому-то понадобилось, чтобы ты меня спугнул – либо выгнал из города, либо заставил совершить какую-нибудь глупость. А насчет ареста… слабоваты вы.

– Ты оскорбляешь не только московскую прокуратуру, но и…

– Ай, брось!

Тиль прикрыл глаза. Ему необходимо было увидеть, о чем они поговорят со случайно выжившим Козасом. Вероятно, не о женщинах и не о футболе… Он помассировал веки и… ничего не нашел. Этот вариант больше не просматривался.

– Вызови оперативного дежурного, или кто у вас там сидит, – проговорил он. – Поинтересуйся, пожалуйста, Козасом.

Ефимов хотел было возмутиться, но понял, что это не праздное любопытство. Выслушав чей-то доклад, он поджал губы.

– Только что убит. На стоянке возле дома. Опергруппа выехала.

Тиль промолчал.

– По крайней мере, у тебя есть алиби, – заметил следователь.

– Оно у меня будет всегда. Дело не в нем.

– Вот что… гражданин. Выметайся-ка из Москвы. У тебя ворованные документы, но это мелочь… Похоже, есть проблемы и покрупней. Предупреждаю: в следующий раз я буду менее покладист.

– В следующий раз я снова тебе помогу, и у тебя снова не останется выбора. Ты не откажешься от такой возможности.

– От какой?

– Узнать будущее. Для вас это наркотик.

Ефимов, разминая затекшие ноги, прошелся по комнате.

– От кого ты скрываешься, форвард? У тебя много врагов?

– Врагов у меня нет. Слишком многие хотят стать моими друзьями, и это гораздо хуже.

– Но мы-то с тобой друзьями не будем.

– Я скоро уеду. Позавтракаю и переберусь в другое место.

– Спасибо, форвард. Еще раз спасибо.

– Для меня это легко.

Дверь захлопнулась. Тилю не нужно было подходить к окну, чтобы увидеть, как от парадного отъезжает пара «Фольксвагенов» и «Вольво» Ефимова.