Дин Кунц - Человек страха

Годы спустя, на одном приеме у конгрессмена Хорнера, какой-то психолог объяснил мне, что у меня психическая травма, вызванная смертью матери и моим нынешним ее восприятием. Я сказал ему, что “травма” — дурацкое слово, и пошел танцевать с хорошенькой девушкой.

Теперь, по прошествии стольких лет, я испытывал почти такой же страх, как и тогда, когда мне было пять лет и три дня назад погибла моя мать. Это был страх смерти — душный, липкий, всепоглощающий. В начале охоты на меня всегда нападает страх. И не важно, что я отправляюсь на охоту уже в двухсотый раз — мне никуда не деться от знакомых ощущений. Если меня убьют в этих джунглях, Комбинат Вечности не подоспеет вовремя, чтобы оживить меня. Если я умру, то так и останусь мертвым. Очень надолго — навечно.

Зачем же рисковать? Не странно ли, что в нашей обширной галактике, где можно найти так много разнообразных занятий и способов заработать на жизнь, кому-то пришло в голову выбрать такое опасное дело, как охота на зверя? Но ничего не происходит без причины. В действиях человека, поскольку он является частью природы, всегда присутствует какая-то логика. Он, как правило, может дать им объяснение. Иногда, правда, это объяснение вызывает новые вопросы... У Дикого, во всяком случае, была веская причина отправиться на эту охоту: зверь убил его брата, который ходил на него в прошлый раз. Дикий жаждал мести. Настроен он был решительно — совсем как Гамлет. Лотос была с нами потому, что не могла нас оставить, зная, что мы подвергаемся опасности. Иначе она сошла бы с ума. А я? Отчасти из-за денег. За этого зверя обещали щедрый куш, треть которого по праву принадлежала мне. А кроме того, я родился на Земле и на меня повлияло извращенное сознание этой планеты. Мне нравилось убивать. Зверей, конечно, как вы понимаете. На своего собрата я никогда не поднял бы руку. Но звери... Ну, звери другое дело...

Погрузив в летун последнюю камеру, я поглядел на своих спутников.

— Лотос! Дикий! Пошевеливайтесь!

— Ладно, ладно, — проворчал Дикий, спрыгивая с крыльца дома для гостей.

До завершения экспедиции мы жили на земном ранчо конгрессмена Хорнера под присмотром его помощника, Сэма Пенуэля, человека с очень большими странностями. Конь, в котором было триста пятьдесят фунтов живого веса, предпочитал не наступать своими копытами на скользкие полированные ступени из блестящего пластстекла. Да, его полное имя — Дикий Конь, хотя, собственно, при рождении его нарекли Джексоном Линкольном Эйнштейном — в честь знакомого генерала, знаменитого президента и гениального ученого. Но мы все звали его Дикий Конь — в первую очередь за его дикий нрав — ну и, конечно, потому что он был очень похож на лошадь.

Дикий был естественным мутантом, а не продуктом искусственных утроб. На Земле когда-то очень давно разразилась ядерная война, последствия которой сказались на всей цивилизованной галактике. Через несколько поколений на свет появился Дикий — мускулистый, подвижный, с лохматой головой и лошадиным задом. Но, заметьте, не зверь, а человек, причем незаменимый в такой экспедиции.

— Где Лотос? — спросил я.

— Ягоды собирает. Ты же ее знаешь!

— Что он знает? — спросила Лотос, выпорхнув с порывом ветра из-за забора на своих нежно-голубых полупрозрачных крылышках. — Что ты тут говорил у меня за спиной. Дикий?

Дикий Конь, переступив с копыта на копыто, умоляюще сложил руки.

— Что же можно сказать за спиной у создания, у которого такие большие уши, моя хорошая?

Лотос опустилась на траву рядом со мной. Проведя пальцами по нежным, удлиненным, как у всех эльфов, ушам, она поглядела на Дикого.

— Ты на себя посмотри... Если бы у меня на голове висели два таких раздувшихся пузыря, я бы воздержалась от подобных замечаний.

Дикий заржал, тряхнув огромной головой, чтобы своей пышной гривой прикрыть торчащие в стороны уши.

Лотос удовлетворенно произнесла:

— Надеюсь, что я не опоздала.

— Вся беда в том, — сказал я, обнимая ее за тонкую талию (двенадцать дюймов) и оглядывая ее крошечную фигурку (четыре фута одиннадцать дюймов), — что мы можем прождать тебя весь день и не рассердиться — и ты это прекрасно знаешь.

— Потому что я самая симпатичная девушка в округе, — сказала она, кокетливо стрельнув зелено-голубыми глазами.

— Потому что кроме тебя на ранчо вообще нет женщины, — пробормотал Дикий.

— А коней, Дикий, кроме тебя я вообще никогда не встречала, — улыбнувшись, произнесла она таким тоном, что он не знал, рассвирепеть ему или рассмеяться. Сама же она залилась смехом.

Вот такой была наша Лотос. Забавная смесь из рождественских свечей, новогодних хлопушек и ярмарочных шаров, что позволяло ей легко и быстро перемещаться в пространстве. Она была одним из лучших специалистов-ботаников, занимавшихся пост-А-военными растениями, и, кроме того, экспертом по воздушной разведке, поскольку могла лететь впереди, приземляться туда, куда нашему летуну никогда бы сесть не удалось, и сообщать обо всех опасностях и интересных находках, которые ожидали нас на пути. Вы скажете, зачем же нужен ботаник в охоте на зверя? Верно, мы, как правило, занимались животными-убийцами, которые причиняли беспокойство небольшим поселениям на сельскохозяйственных (со времени войны) планетах. Но время от времени встречались растения не менее смертоносные, чем звери.

На Фаннере-Н были ходячие растения, которые, учуяв поблизости теплокровное существо (зачастую человека), кидались на него, опутывали корнями, всю ночь прорастали в него, поглощали богатые белком ткани и с рассветом уходили прочь — довольные, подросшие на несколько дюймов, с новыми побегами — до следующего наступления темноты. А это происходило на Фаннере-Н каждые девять часов. Так что Лотос порой была нам просто необходима.

— Нам пора двигаться, — сказал я. — Я хочу установить эти камеры до наступления темноты.

— После вас, Бабочка, — произнес Дикий, отвешивая самый учтивый поклон, на который только был способен, учитывая его не вполне человеческую конституцию, и делая рукой куртуазный жест.

Лотос облачком впорхнула в летун. За ней последовал Дикий, а последним вошел я, закрыв за собой дверь. В рубке располагалось три кресла — посредине сидела Лотос, я пилотировал.

Летун — это круглый шар, состоящий из независимых друг от друга наружного и внутреннего корпусов. Таким образом, столкнувшись, как, например, это однажды случилось на Капистрано, с восемнадцатифутовой летучей мышью, можно позволить ей растерзать наружный корпус на кусочки и даже не почувствовать этого и нисколько не сбиться с курса. Двигатели и система управления находятся во внутреннем корпусе.