Владимир Кузьменко - Древо жизни (Книга 3)

- Синченко убил свою жену! - сообщил Василии, едва переводя дыхание.

"Началось!" - с досадой подумал Сергей. Случилось то, чего он так опасался. Однако он не предполагал, что события могут принять столь трагический характер. Сергей знал жену Синченко. Они поженились перед самым полетом. Да ее и невозможно было не запомнить. Это была высокая темноволосая девушка с невероятно большими глазами, всегда удивленно смотрящими на мир. Она чем-то напоминала Эльгу, но Сергей должен был сам себе признаться, что Оксана, так звали жену Синченко, чем-то превосходила Эльгу - и красотою лица, и фигурою. Обычно, когда она появлялась, все мужчины замолкали, очарованные красотой женщины.

- Как это случилось? - почувствовав спазм в гортани, спросил он Федотова.

- Никто ничего понять не может. Он ударил ее только один раз, наотмашь, и этого оказалось достаточно. Два часа назад.

- Где он?

- Под стражей. Его сразу же скрутили, да он и не сопротивлялся.

Сергей в сопровождении Федотова и Николая направился к крайнему домику, где сидел арестованный Синченко. Возле домика уже собралась возбужденная толпа мужчин и женщин. Женщины плакали. Тут же, на двух вынесенных из дома столах, лежала Оксана.

В доме под охраной двух бойцов сидел Синченко.

- Анатолий, - Сергей узнал в нем одного из своих бойцов, участвовавшего в разгроме лагеря Бэксона в Сельвии. Синченко поднял глаза и отрешенным невидящим взором посмотрел на командира.

- Развяжите его! - приказал Сергей охранникам.

Освободившись от пут, Синченко положил руки на колени и замер.

- Оставьте нас одних!

Через полчаса Сергей вышел из комнаты.

- Собери Совет командиров, - попросил Сергей Николая. - И приведите Огаркова из восьмого отряда...

- Во всем, что случилось, - начал он, когда Совет собрался, - виноват прежде всего я. Я не учел ситуации, которая может сложиться при таком соотношении состава экспедиции. Нам надо было или вообще не брать женщин, либо подождать, пока каждый участник найдет себе спутницу. Ошибка непростительная. Если наказание за эту, совершенную мною ошибку, что-то даст, я готов понести его.

- Перестань, Сергей! - крикнул со своего места Вальтер. - Все знают, в какой спешке мы собирались в полет. Потом, мы были рады, что так отделались. Всем же грозила смертная казнь. Ни у кого и мысли не было...

- Все равно! Я обязан был предусмотреть!

- Подожди, Сергей, кого мы должны судить и кого судим: Синченко или тебя?

- В первую очередь - меня. Я виновен в создавшейся кризисной ситуации. Синченко, Огарков, Оксана - жертвы этого положения.

- А что делать с Огарковым? -послышался голос одного из командиров. - Это ведь он послужил причиной убийства Оксаны.

- Огарков не совершал насилия над Оксаной. Она сама пришла к нему. За что же судить его?

- За непорядочность по отношению к товарищу! - высказал общее мнение Николай. Остальные одобрительно зашумели. - Я скажу так, - продолжил Николай, - если ты настоящий мужчина, то жена твоего товарища для тебя неприкосновенна в любых, слышите, в любых обстоятельствах.

- Ну это ты так думаешь, - послышался голос. Это говорил Семен Приходько, командир восьмого отряда, - А что по этому поводу думают женщины? Попробуй удержаться, если они вовсю крутят задом. Ты что, не замечал, как они ведут себя сейчас? Очутились в таком окружении. А что? - он обвел взглядом собравшихся, - что можно от них ожидать теперь? Як там кажуть у нас на Украине: "Сучка не схоче - кобель не вскоче!"

- Так ты что, оправдываешь Огаркова?

- Оправдываю или нет, то дело другое. А вот что я тебе скажу, человиче, як бы до мене така гарна жинка залыцялась, то ей Богу бы не выдержал! А если каждая из них будет во так по мордам получать, то скоро мы вообще без жинок останемся.

- Что же ты предлагаешь? - спросил Сергей, уже догадываясь, куда клонит хитрый Приходько.

- Шо я предлагаю? Да то не я, а ты. Ты сам говорил, и все слыхали, - он снова посмотрел на собравшихся, как будто призывая их в свидетели, - сам говорил, когда нам передал свой элианский подарунок, говорил, шо жинка мае право выбора. Говорил? Оттож! Ну так и хай воны сами себе выбирають, бо выбор у них богатый!

Поднялся шум. Приходько подождал, пока утихнут, и продолжал, хитро подмигнув кому-то.

- Хай выбирают, а как вернемся на Землю, то мы, мужики, будем выбирать. Сколько нам тут жить? Пять-шесть рокив? Потерпим! Повернемся на Землю. Уж коли жинка здесь была верна чоловику, то честь ей и хвала! Живите дальше на здоровье, диточек рожайте. А нет, то на нет и суда нет. Кто тебя осудит, если по возвращению ты ей скажешь: "Прощай, дорогая!" Только убивать друг друга из-за этого не стоит! А то может случиться, что корабль назад вести будет некому. Вы померкуйте себе. Чего мы здесь очутились? Какое славное дело зробили! Можно сказать. Землю от ворога лютого спасли. Так что, из-за этих вертихвосток так бесславно погибнем?

Собравшиеся снова зашумели. Но это был другой шум. Видно, доводы Приходько убедили если не всех, то большинство присутствующих на Совете.

Хитрый Приходько предложил выход, до которого не додумался и сам Сергей. И в то же время Сергей чувствовал, что должен совершить над собой моральное насилие. То же самое он много лет назад пережил на Элии, когда обстоятельства сделали его многоженцем. Его мораль тогда так же сопротивлялась, как и сейчас. Но теперь он окончательно понял и другое. Мораль не может быть одной и той же в любых обстоятельствах, в которые попадает человек. Мораль - это приспособление общества, она имеет главной целью его совместимость и выживание. Если общество попадает в экстремальные условия и тянет за собой старую мораль, оно рискует погибнуть, если не выработает в себе новую, отвечающую создавшимся условиям. И хотя душа его протестовала, он не мог ничего предложить лучшего, чем предложил Приходько.

- Ну хорошо, - Сергей встал и поднял руку, призывая собравшихся к тишине. - Как видно, мнение Приходько не отрицается. Я не могу предложить ничего другого. Есть ли еще соображения по этому поводу?

Собрание загудело, но никто не стал брать слова.

- Тогда будем считать, что предложение проходит. Однако нам надо провести его через общее голосование. Как будем голосовать?

- По отрядам! - послышались крики.

- Хорошо, пусть будет по отрядам. Как решит большинство, так и поступим. Теперь, что скажут женщины?

- А шо воны скажуть? - опять подал голос Приходько. - Им же выбирать. Никто их насильно к себе в постель не потащит. Полная свобода выбора! Я так меркую, шо со стороны жинок заперечень не последует.

- Но довести до их сведения надо!

- А чего ж! Доведем! То не трудно! - под общий смех ответил Приходько.