Время, гравитация, любовь и прочие неприятности - Алёна Фаверо
— Жаль, Николай никак не удосужится нам помочь. А мог бы — разламывая очередную фалангу произносит Владимир. Ник задерживает дыхание.
— Родной, мы обсуждали эту тему много раз, давай не будем сейчас — мягко вмешивается Елена, касаясь руки младшего сына. Тишина чуть затягивается, но отец, продолжая свои манипуляции с содержимым тарелки, обращается к Диане, которая молчала весь вечер.
— А ты кем работаешь?
— Я блогер и фитнес тренер — улыбаясь и хлопая ресницами чуть чаще нужного, отвечает девушка.
— Это теперь считается профессией? — тон серьезный, он смотрит в тарелку, ковыряя салат.
— Пап, у нее аудитория почти десять тысяч и заработок отличный — Антон с нежностью берет маленькую ладонь девушки, и накрывает своей огромной лапой.
— Учить людей жопу качать — благородно, ничего не скажешь! Амалия, ты тоже блогер? — он переключается на меня. Сглатываю.
— Она психиатр — вклинивается мягкий баритон. Владимир отрывается от салата и изучающие смотрит мне в глаза. Отвечаю тем же, стараясь не отвести взгляд от волнения. У этого мужчины глаза цвета черной дыры, проницательные и «тяжелые».
— Врач? — утвердительно киваю. Он переводит взгляд на Ника и поднимает палец вверх, давая свое одобрение, я полагаю. Впервые за вечер их отец не критикует. Видимо это одна из нескольких или вообще единственная причина, почему Ник предложил именно мне такую взаимовыгодную сделку. Улыбаюсь и делаю три больших глотка шампанского, морщусь от пузырьков и выдыхаю. Судя по всему, понравиться папе моего ненастоящего парня действительно непросто и пока мне это удается. Но было бы здорово еще понравиться и самому парню.
Вечер становится чуть расслабленнее, может это связано с несколькими тостами от Антона, может Владимир был слишком голоден и раздражен, передавая всем состояние. Ник откидывается на стуле и я наконец-то слышу его смех. Мне тоже комфортнее, я забываю и о договоренности, и о миссии и об утекающем времени. Позволяю себе просто быть. Елена и Владимир очень уважительны друг к другу, они интеллигенты, образованы, интересуются современной культурой, много путешествуют. Ловлю себя на том, что наслаждаюсь обществом этих людей. И грустно думать, что это наша первая и последняя встреча.
— Амалия, ты на праздники в городе остаешься? — интересуется Елена. Утвердительно киваю, запивая торт. — Приезжайте с Ником на дачу на Рождество? Мы празднуем и католическое, и православное. В четверг ужин. Медлю с ответом, ведь план был только на один вечер. Ник взглядом спрашивает, не против ли я. Киваю. Я за.
— Конечно, мам — улыбается он в ответ. Предложение звучит как очередное одобрение, не могу сдержать улыбку.
Диана с Антоном тоже подтверждают свое согласие. Елена радостно потирает ладони и говорит, что предвкушает чудесные праздники. Потом Антон помогает ей с посудой, а Ник с отцом уходят в кабинет. Диана оказывается приятной девушкой, мы немного говорим о разнице профессиональной литературы и популярного нон-фикшн. Девушка рассказывает о сложностях в работе, спрашивает несколько советов о мотивации и работе нервной системы.
— Амалия — мое имя голосом Елены звучит мягко и элегантно — позови ребят из кабинета, Антон с Дианой уезжают, проводим их. — Как, наверное, здорово расти с такой женщиной в качестве мамы.
Иду через холл по коридору, в дальнюю комнату. Продолжаю рассматривать детали интерьера, останавливаюсь возле одной из картин — на черном фоне переливающиеся нейроны головного мозга. Я знаю эту картину, ее автор Грег Данн, бывший ученый. Здесь — строение задней теменной коры, отвечающей за координацию движений. Интересно, откуда она у них? Задерживаюсь, чтобы рассмотреть получше. Нахожу сайт художника, оставляю в закладках. Было бы здорово повесить такую в кабинете.
— Когда вы начали встречаться? — доносится из приоткрытой двери.
— Недавно.
— Она знает про Диану?
— Нет.
— Тебе же лучше, чтобы никто не узнал. Если еще раз увижу вас вместе, молчать не буду. Она — девушка твоего брата. Тебе что, мало девок для развлечения? Зачем с будущей женой брата спать?
— Все не так, пап. Она моя бывшая…
— Просто не вздумай продолжать — я до боли сжимаю в руках телефон и боюсь пошевелиться.
— С врачихой серьезно?
— Вряд ли.
— Ну разберешься. Что с инвестициями? — пульсация в голове глушит голоса, медленно выхожу в общий холл.
Я — не чучело, а прикрытие. Щит, закрывающий постыдные связи. И это «вряд ли» — вишенкой на куче. Сердце превращается в шаманский бубен, тело мелко трясет. Поднимается злость. «Подонок, я для тебя шутка что ли?» — кричит Богиня, голосом Жириновского. Да, он мне ничего не обещал, мы договорились о помощи друг другу открыто и цивилизовано. Но боль предательства пронзает желудок. Кажется, меня сейчас стошнит. Как можно спокойнее, чтобы не привлекать внимание, иду в туалет. Холодная вода, жаль макияж мешает умыться. Полоскаю рот, дышу, смотрю в отражение. Стучу поочередно по плечам, чтобы помочь психике «переварить» услышанное. Информация тоже может отравить, сейчас мое тело реагирует на слова как на прокисшее молоко — пытается избавиться. Но не получится как с молоком, я не могу расслышать «зачем спать с будущей женой брата». Кишечник готов вывернуться наизнанку. Так, важно включить логику и анализ, иначе эмоции захлестнут с головой. А ревущая без повода Амалия на этом празднике жизни точно будет лишней. Довести уговор до конца, отыграть свою роль, улыбнуться на прощание и больше никогда их не видеть. Завтра это будет просто воспоминание, туман, нелепое совпадение. В целом, я делаю благое дело — помогаю сохранить пару Антона и Дианы. При мысли об этом передергивает. Сочувствую старшему брату, которого обманывает девушка, брат и отец, скрывающий правду. Это слишком сложно и драматично для моей скучной, последовательной жизни. Моя симпатия к Нику растворяется, как еще минуту назад
