Валентин Бабакин - Путь Анубиса
- Али-Баба, говоришь. Логично рассуждаешь Степа, - согласился Василий. - Пошли обратно.
- Я здесь останусь, - заупрямился Вовка. - Не хочу обратно наверх тащиться. Да и на мертвяка этого, мне, что-то не по себе как-то смотреть. Мороз по коже дерет. Сам не знаю отчего.
- Все вместе пойдем, - строго произнес Василий. - Нам надо вместе держаться.
- Не хочу, - Вовка попятился назад. - Нет там у него никакого ключа! Все проще. Гораздо проще. Вы привыкли думать в рамках привычного. А все гораздо проще.
С этими словами он резко развернулся, закинув ружье на плечо, и быстро направился к кораблю.
- Стой! - окликнул его Василий. Упрямый сын даже не оглянулся. Он перелез через переднюю левую посадочную опору, и, добравшись до борта звездолета, остановился там на несколько секунд, в задумчивости почесал ладонью затылок, а затем медленно пошел вдоль корпуса в направлении его головной части. Вскоре ему снова пришлось перебираться через все ту же левую опору, чтобы продолжить свое исследование.
- Вовка! Назад!
Василий бросился к сыну, чтобы оттащить того от звездолета, таящего в своем чреве неизвестно что. В тот миг в его памяти замелькала смесь кадров из фантастических фильмов серии "Чужие", и подобное тому.
Он бросился, но не успел.
Послышался свистящий звук.
Несколько бронированных чешуй рядом с Вовкой разошлась в стороны, открывая овальный черный проход в недра корабля.
- Ё-мое! - возопил Степан.
- Вот и все дела! - крикнул самодовольно Вовка, и, не раздумывая, нырнул внутрь.
- Вовка! Стой!
Неведомая сила густой плотной волной отбросила Василия. Ощутив спиной каменистую твердь, он, не медля ни секунды, тут же вскочил и снова бросился вперед, но лишь увидел, как на корпусе, закрывая вход, смыкаются чешуйчатые пластины. Василий подбежал к кораблю. Поздно. Проход закрылся. Удар кулаком с замаха по броне, еще один, еще. С таким же успехом можно было колотить по скалистой тверди. Он не чувствовал боли. Внутри горячими всплесками бурлила холодная злость на непослушного Вовку и на себя самого, за то, что не уследил за сыном.
- Васька! Отойди назад! Назад, слышишь! - послышалось за спиной.
Василий оглянулся. Степан лежал ничком, прикрывая голову ладонями.
- Отойди! Снова саданет!
- Что саданет? - Василий опустил кулаки, и поднял, оброненный в падении автомат.
- Оно саданет, - Степан поднялся на ноги, отряхнул штаны и показал рукой на звездолет. - Ты не суетись, коли уж так случилось. Тут с умом надо действовать. Перво-наперво надо подальше отойти. Видел я, как ты летел назад. Хорошо же тебя жахнуло! Аж до меня удар дошел. Я с перепугу-то носом и клюнул. Выходит, что защита у этого клопа имеется. И не мертвый он вовсе. В любой момент может стрельнуть, чем попало. Я бы конечно, сам все же топориком попробовал его вскрыть, да по полосе блестящей той, что у него впереди ударить, но только знаю что бесполезно это. Один вид, что это стекло, а на самом деле прочнее стали. Сам понимаешь. Одна надежда на мертвяка того. Может у него ключ есть.
- Ключ? У мертвяка? Точно, у него! - не раздумывая, Василий рванулся прочь от корабля вверх по склону, затем резко остановился, вернулся к Степану и протянул ему автомат.
- Оружие, конечно в данной ситуации смешное. Но, все же как-никак лучше топора. Держи. Оставайся здесь. А я мигом. Туда и обратно.
- А как же ты без автомата-то? - возразил Степан. - Мало ли там что?
- Здесь оружие нужнее. Держи.
- А может, вдвоем пойдем?
- Нет. Кто-то должен остаться здесь. Вдруг проход вновь откроется, Вовка выберется наружу и нас потеряет. Один я обернусь быстрее.
- И то верно, - согласился Степан, почесав бороду и забирая автомат.
- Ты, наверное, больше спец по гладкоствольному. Умеешь пользоваться-то? - спросил Василий, кивнув на оружие. Степан загадочно усмехнулся.
- Беги, - произнес он. - Одна нога там, а другая здесь.
Василий побежал. Камни посыпались из-под ног. В груди гулко и тревожно нарастающим стуком пульсировало сердце. Все мысли Василия были заняты сыном. Как он там? Что с ним? Из темноты прошлого начали накатываться волны воспоминаний. Как Вовку он из роддома привез. Мордочка величиной с кулак. Как он быстро на четвереньках ползал. Любопытный. Как он пошел. Как на коньках учился кататься. Это в два года-то!
И еще одна волна. Долгая и яркая, будто это было вчера.
* * *
Изредка из глубин ночной тишины доносился мягкий плеск речной волны да осторожный шепот листьев на деревьях. Над лесом всходила луна, а лучисто - мохнатые звезды светили так ярко и казались такими близкими, что хотелось протянуть руку и прикоснуться к ним. Приятная усталость разливалась по телу. Весь день он с Ольгой и сыном собирал грибы. Под вечер разбили палатку на берегу тихой речушки, развели костер, приготовили ужин и вдоволь накупались в теплой воде. Незаметно подкралась ночь. Жена с Вовкой забралась в палатку. Но Василию не спалось.
На реке плеснула рыба, и где-то далеко в лесных кущах заухал филин.
За спиной послышался шорох. Василий оглянулся. Вовка выбрался из палатки и уселся рядом с ним на ствол поваленного дерева.
- Ты чего не спишь?
- Не хочу, - ответил сын.
- А мама спит?
- Спит. А ты зачем тут сидишь один?
- На звезды смотрю.
- Зачем?
- Просто так. Ты не замерз?
- Нет. А зачем ты просто так смотришь на эти звезды?
"Вот любопытный мальчишка, - подумал Василий, не зная, что сказать. - Все ему знать надо. Зачем да почему".
- Наверное, потому, что звезды красивые, - ответил за отца Вовка. - Они разные и красивые. Они разноцветные.
- Да, они красивые, - согласился Василий. - А еще их очень много.
- Много, - кивнул Вовка, глядя на небо. - А ещё они таинственные.
- И сказочные, - добавил Василий. - Ты же знаешь сказки про звёзды.
- Знаю. Звездные войны, например.
- Ну, это не совсем сказка. Это фантастика.
- Сказки, это тоже фантастика. И все это небо над нами тоже фантастика. Иллюзия искаженной реальности, как в кривом зеркале комнаты смеха.
- Как ты сказал? - Василий покосился на сына, удивленный странной фразой произнесенной шестилетним мальчишкой.
- Мы видим не то, что на самом деле, - ответил Вовка.
- Это как? Ты где это услышал?
- Нигде я не слышал. Знаю и все.
- Интересно. А что ты еще знаешь?
- Не скажу. Это тайна.
- Тайна? Даже для родного папы?
- У каждого из нас есть своя тайна, - серьезно произнес Вовка, и в больших темных глазах его отразились звезды. - У каждого своя тайна. Но далеко не каждый об этом знает.
- А ты знаешь свою тайну?
- Не до конца, - ответил Вовка. - Я её вижу, как отдельные обрывки большой картины. Но когда-нибудь я увижу ее всю целиком.
- И что же ты видишь? - поинтересовался Василий.
- А ты никому не расскажешь?
- Никому.
- Поклянись.
- Зачем? Ты мне не веришь? Не веришь своему родному отцу?
- Я верю. Но все равно поклянись, что никому не скажешь. Пусть это будет наша с тобой тайна. Хорошо?
- Я клянусь, что не скажу никому, - серьезно произнес Василий.
- Чем поклянешься?
- Всей своей жизнью, - не задумываясь, ответил Василий.
- Серьезная клятва, - кивнул Вовка.
- Очень серьезная. Рассказывай свою тайну.
- Хорошо, - прошептал Вовка и оглянулся, будто опасался, что его подслушают.
* * *
Над котловиной клубились свинцовые тучи. Они не выплывали из-за дальних скал. Их как бы исторгало сверху само небо. Тучи медленно опускались, растекаясь к горизонту. Потемнело вокруг. В лицо плеснул холодный ветер, унося вдаль картину воспоминаний прошлых лет и накрывая её пеленой мелкого дождя. Жестокая реальность вновь ударила по глазам пустыми черными глазницами черепа космического гостя. А гостя ли? Может быть, он и не гость здесь, а один из хозяев, что правят этим миром уже многие тысячи лет?
Василий склонился над мертвецом, цепляясь взглядом за каждую мелочь на его доспехах. Где тут у него может что храниться? Искать на инопланетном облачении какое-то подобие карманов, более чем глупо. Скорее всего, какими-нибудь кнопочками, что-нибудь здесь открывается. И где они эти кнопочки? Может где внутри, что таится? Жаль, не догадался у Степана топор забрать. Тогда можно было попытаться разворотить эти доспехи и внутрь забраться. Кощунственно, конечно. А что делать? Но, скорее всего тут топор бы не помог. Затупился бы топор. Что же делать-то?
Василий наклонился и попытался ногтями, отодрать от груди инопланетного гостя пластинчатый панцирь. Куда там! Доспехи казались монолитными. Лишь в местах сочленений на изгибах виднелись тонкие стыки.
- Как же он надевал их на себя, - пробормотал Василий. - Может на спине разгадка? Надо бы его перевернуть.
Он подхватил мертвеца под левый бок и начал приподнимать. Внутри доспехов неприятно захрустело. Откинутая в сторону правая рука инопланетянина, не желая сгибаться, уперлась в землю и помешала Василию совершить задуманное. Его пальцы скользнули по гладкому панцирю, и доспехи вновь вернулись в исходное положение.
