Роберт Силверберг - Время перемен (сборник)

Заканчивая кухонные дела, она услышала, как к дому подъехал автомобиль. Отворилась и захлопнулась дверца. Легкие шаги неожиданного гостя стихли у двери. А потом раздался звонок.

С экрана улыбнулось лицо красавицы-блондинки.

— Миссис Мэйсон?

— Кто вы? — дрогнувшим голосом спросила Кэтрин.

— Меня зовут Глэйр. Я подруга Ворнина. Вы впустите меня?

«Глэйр? Подруга Ворнина?!»

Он упоминал это имя, находясь в забытьи…

Кэтрин услышала, как где-то в глубине сознания с хрустальным звоном разбивается так тяжело доставшееся ей счастье.

Глэйр оказалась невысокой и необыкновенно красивой — красотой кинозвезды. По сути, она являлась женским эквивалентом Ворнина. У нее были теплые, добрые глаза, безукоризненная кожа молочной белизны. Кэтрин знала, что на ощупь эта кожа такая же гладкая, прохладная и атласно-бархатистая, как и та, которую она с таким наслаждением гладит каждую ночь…

Некоторое время женщины внимательно рассматривали друг друга. Затянувшееся молчание прервал появившийся в дверях спальни Ворнин:

— Кэтрин, я слышал звонок…

— Ворнин!

— Глэйр! Ты?!

Нет, они не бросились навстречу друг другу, как того опасалась Кэтрин. А то, что произошло между ними, не было высказано словами и осталось ею незамеченным…

Стараясь заполнить чем-то эту оглушительную тишину, Кэтрин спросила, едва сдерживаясь, чтобы не закричать:

— Вы пришли за ним?

— Я очень сожалею, миссис Мэйсон, — тихо произнесла Глэйр. — Знаю, как вам тяжело…

— Откуда вам это знать?

— Знаю. Поверьте мне, — горько улыбнулась гостья и повернулась к Ворнину. — Миртин тоже жив. Его уже забрали отсюда. Знает ли она…

— Да. В достаточной степени.

— Тогда я могу говорить свободно. Нас ждет корабль. Меня нашли сегодня утром. Я жила в Альбукерке. Один человек был настолько добр ко мне, что забрал к себе и выхаживал, пока мне не стало лучше.

— Ты выглядишь прекрасно, — констатировал Ворнин.

— Ты тоже. Очевидно, за тобою был не менее хороший уход.

— Великолепный. — Он взглянул на Кэтрин. — Да, великолепный!

— Приятно слышать, — улыбнулась Глэйр. — А сейчас, будь добр, выйди в другую комнату. Я хочу поговорить с Кэтрин. А потом оставлю вас наедине и не стану торопить. Мне самой только что пришлось испытать такое…

Ворнин кивнул и закрыл за собой дверь спальни. Глэйр испытующе глянула в глаза Кэтрин.

— Вы очень сильно ненавидите меня?

Губы женщины задрожали.

— Ненавижу? Но почему мне следует ненавидеть вас?

— Я намерена отобрать у тебя Ворнина.

— Он принадлежит своему народу. Я не имею на него никаких прав.

— За исключением права на любовь.

— Откуда вы знаете…

Глэйр улыбнулась.

— У меня есть определенные способности, Кэтрин. Я могу видеть то, что вы чувствуете. И то, что чувствует он — тоже. Ворнин любит вас. — Она неуклюже села, отложив свои алюминиевые палки, и ласково взяла Кэтрин за руки. — Кроме этого, у меня есть еще кое-какие возможности. Поверьте мне, я испытала то же самое в отношении человека, который прятал меня. Я жила с ним. И любила его, если можно назвать любовью чувство, возникшее между жителями разных планет… Мне кажется, можно. А потом пришли наши и сказали, что пора уходить. Так что я знаю, как это…

Глэйр умолкла. Кэтрин казалось, что голова ее набита ватой. Все произошло так быстро, что предстоящая разлука с Ворнином не обрела еще для нее реальных очертаний. Ее только удивляло, что ладони инопланетянки оказались неожиданно теплыми. Потом она поняла, что просто ее собственные руки похолодели…

— Мы были очень счастливы вместе… Но он… он ваш, не так ли? Вы — его супруга…

— Одна из его супругов. Нас двое. Он говорил об этом?

— Немного. Но я не совсем поняла.

— Я хочу, чтоб он вернулся, — тихо сказала Глэйр. — Вы поймете меня, потому что знаете его. Простите… Вы способны меня простить?

Кэтрин пожала плечами.

— Мне будет очень больно. Как только я окончательно пойму… Он уйдет сегодня?

— Так будет лучше.

— Как скоро?

— Нескольких часов вполне хватит, чтобы распрощаться навеки. Ворнин не принадлежит этому миру. Он даже не сможет вернуться. Вы знаете о соглашении?

— Да.

— Значит, поймете.

— Я понимаю. Но не хочу понимать! Я старалась уверить себя, что он останется. Мне хотелось и дальше заботиться о нем, любить его, чувствовать рядом…

— Вам нравится заботиться о людях? — встрепенулась Глэйр.

— Разве это не очевидно?

— Тогда не могли бы вы позаботиться еще об одном человеке? Ради меня. Он живет в Альбукерке. Он выходил меня. А сейчас чувствует себя страшно одиноким… Ему так необходимо человеческое тепло… Увидьтесь с ним, поговорите, и вы поймете, как много у вас общего…

— И это все, чего бы вам хотелось? — грустно улыбнулась Кэтрин. — Чтобы я поговорила с ним?

— Я не могу просить большего, — опустила голову Глэйр. — Но попытайтесь, если это в ваших силах, сделать его счастливым. Может быть, вы сами станете счастливой, доставив счастье ему. А может быть, и нет. Кто может это предсказать? И все-таки повидайтесь с ним. Пожалуйста…

— Хорошо, — согласилась Кэтрин. — Обещаю.

— Вот его имя и адрес.

Кэтрин взглянула на карточку и отложила ее в сторону. «Том Фолкнер». Это имя ничего ей не говорило. Но они все же встретятся. И побеседуют.

Глэйр попыталась подняться, не прибегая к помощи своих палок. Покачнулась. Ее красивое лицо исказилось от напряжения. Кэтрин бросилась ей на помощь. Руки дирнанки обхватили плечи земной женщины. Так они и стояли некоторое время — обнявшись и чуть не плача.

— Я хочу поблагодарить вас за него, Кэтрин. Что еще сказать. Огромное вам спасибо…

— И вам спасибо, Глэйр. За то, что он был со мной…

— Я должна поговорить с ним. А потом оставлю вас наедине.

Она подняла свои палки и зашла в спальню, не закрыв за собой дверь. Говорили они по-английски, и Кэтрин поняла, что это сделано специально.

— Тебе очень повезло, Ворнин. Тебя нашел хороший человек.

— Да.

— И ты не хочешь ее покидать?

— Я ее люблю, Глэйр. Это гораздо серьезней, чем я сам ожидал. Но остаться мне нельзя, не так ли?

— Нельзя.

— Соглашение?

— Да, соглашение.

— Как вы нашли меня?

— Сейчас это уже не имеет значения. Скажи спасибо Сартаку. Он, кстати, и меня нашел. Но об этом позднее. Ты здоров?

— Так, ничего серьезного. А ты?

— Почти здорова. Где твой костюм?

— Спрятан.