Веда Талагаева - "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)

- А по чьей наводке вы его взяли, если не секрет? - спросил Лавров.

- Анонимный донос, - Плутон пожал широкими плечами, - Думаю, информация пошла после того, как в Галанете объявили о награде. Скорее всего, в ближайшее время кто-то обратится за вознаграждением.

Лавров понимающе кивнул.

- Где номер два и три? - спросил он у Ферье.

Остальные участники трибунала в присутствии оперативников носили порядковые номера от одного до трех.

- Сейчас подойдут, я их оповестил, - Ферье бросил мрачный взгляд на иллюминаторы шаттла.

- Скоро начнем, - сказал Лавров Плутону.

- С ним был еще один человек, - заметил агент, - Он тоже в шаттле и спит.

- Но это безобразие! - возмутился Лавров, - Надо было отсечь второго. Некачественная работа, Плутон.

- Так уж вышло, - агент виновато пожал плечами, - Что с ним делать?

- Глаза не развязывайте, отведите пока в одну из комнат и заприте, - распорядился Лавров, - Потом сделаем еще инъекцию снотворного и отвезем подальше отсюда. Впредь не вмешивайте посторонних в наши дела.

Оперативник кивнул. В ангар вошли Зара и Ланскис. Они были взволнованы и выглядели бледновато. Ферье был прав - день сегодня особенный. Человек, которого Лавров всегда представлял себе с черным пятном вместо лица, сейчас обретет плоть, кровь и внешность.

Поначалу вместо лица у телепата впрямь было черное пятно. На голову ему агенты натянули черный матерчатый мешок, как всегда делали при перевозке арестованных.

- Свет поярче, - распорядился Лавров.

Ланскис повернул выключатель рядом с входом, под потолком ангара зажглись старые электрические лампы. Помещение залилось резким желтым светом. Оперативники протащили арестованного по ступенькам трапа, опустили на пол, сняли с головы мешок и отклеили пластырь, закрывавший рот. Участники трибунала, стоя за спиной Лаврова в безопасном отдалении, смотрели с болезненным любопытством на человека, одним усилием воли убившего целый город. Телепат оказался молодым парнем значительно младше тридцати лет. В его наружности не было ничего устрашающего: азиатское молодое лицо, волнистые волосы, пухлый детский рот. Глаза моргали от яркого света. Непонимающие глаза, растерянные. Отметив про себя эту растерянность, Лавров испытал горькое удовлетворение и одернул сам себя. Он - председатель трибунала, занимающегося осуждением военных преступников. Даже если он отец Лары, это сейчас к делу отношения не имеет. Мечтая о том дне, когда Сато схватят, он давно для себя решил, что не уступит личным эмоциям и останется объективным. Только так можно достойно выполнить грязную работу, которая им досталась.

- Готова? - обернувшись, спросил Лавров Зару.

Она кивнула и нервно откашлялась.

- Кристофер Сато, особый трибунал правительства Марсианской республики приговорил вас заочно к смертной казни за преступления против марсианского народа в военное время, - проговорила Зара стандартную формулировку, затверженную уже, наверное, наизусть, - Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Обвинительное заключение будет вам зачитано завтра, послезавтра вы будете доставлены к месту казни на орбиту, где вас выбросят в открытый космос.

Она замолчала, возникла пауза. Лавров ждал напряженно, с интересом. Прошло несколько секунд. Сидя на полу со связанными руками, телепат опять моргнул. В его глазах отразилось понимание, грусть и - Лавров решил, что ему показалось - облегчение.

- Вам понятен смысл сказанного? - строго спросила Зара, видя, что арестованный молчит.

- Да, - голос был тихий, слегка охрипший после долгого пребывания с кляпом во рту.

- Есть, что сказать в свое оправдание? - следуя правилам, спросила Зара.

- Нет.

- Вы хотите сказать, - голос Ферье задребезжал от возмущенного недоверия, - что признаете свою вину?

- Сказать ничего не хочу, - телепат равнодушно глядел в пол, - Вину признаю.

Участники трибунала и оперативники замолчали, потрясенно глядя на него. Никто не мог ожидать, что такой человек будет вести себя столь покорно и тихо и не станет отпираться. Первым опомнился Лавров.

- Уведите его. На нижний уровень. Проверьте браслет.

На правом запястье Сато поблескивал ободок из гелиастриума. Кемаль Мехмет выделил свои личные средства на приобретение этой дорогой ловушки для телепатов. Оперативники подняли Сато на ноги, и он позволил себя увести. Судьи остались одни в ангаре. Ферье с шумом перевел дыхание.

- Ну, дела, - изрек он озадачено.

- М-да, - с неудовольствием промычал Ланскис, ероша ладонью короткие льняные волосы, - А это правда он? Мальчишка какой-то.

- Слышал же: сказал, что признает свою вину, - проворчал Ферье, - Чё надеется, мы его пожалеем?

Вопрос был адресован Заре. Она молчала, глядя в пустоту.

- Ладно, господа, - глубоко вдохнув, подытожил Лавров, видя растерянность своих соратников, - Сегодня отдыхаем, завтра зачтем обвинительное заключение и приговор полностью.

- Надо еще раз ознакомиться, чтобы все было, как положено, - тихо отозвалась Зара.

- Сил нет на ночь читать эту дрянь, - скривился Ланскис.

- А я вот прочту, чтоб не возить нюни, как вы, - огрызнулся Ферье.

Все кандидатуры для работы в трибунале были одобрены премьер-министром Мехметом лично, но Ферье не нравился Лаврову. После того, как его семья погибла в концентрационном лагере для гражданских лиц, для Ферье весь мир был окрашен в черные погребальные цвета и в кроваво-красные цвета мести. У Лаврова были серьезные основания сомневаться в беспристрастности этого парня.

- Отдыхаем, - повторил Лавров с нажимом в голосе, чтобы утихомирить Ферье и пошел к выходу.

- Что ты опять бушуешь? - услышал он за спиной укоризненный шепот Зары, - Он, вон, молчит, а уж кому бы бушевать, как ни ему!

- Ну, и зря молчит, - совсем не так тихо возразил Ферье, - Я бы...

Лавров не стал его дослушивать и вышел на взлетную полосу. "Надо выпить", - он знал, до чего могут довести такие мысли, и избегал их, не смотря ни на что, но сейчас...

- Здорово, Председатель, - вкрадчивый голос над правым ухом заставил Лаврова остановиться и остановил поток его мрачных размышлений.

Скользящей походкой пересекая бетонку, его догонял доктор Паук. Тощий, в белом халате, с вечно немытой головой он своей манерой двигаться, смотреть, перебирать цепкими бледными пальцами напоминал паука, хищно крадущегося по паутине. Отсюда и прозвище.

- Здравствуй, док, - кивнул Лавров, пытаясь для себя определить, рад он сегодня видеть Паука или нет.

Паука он знал давно. Они были вместе в отряде. Доктор немало раненных бойцов поставил на ноги. Теперь он возглавлял небольшой медицинский исследовательский центр, ютившийся в соседнем крыле космодрома, в его бывших офисных службах. Еще один секретный правительственный проект, разумеется.