Юлий Буркин - Цветы на нашем пепле. Звездный табор, серебряный клинок
— Да, слышат, — отозвался Рюрик.
— Я хочу убедиться в этом.
— Генерал, включитесь.
«Генерал», — отметил я про себя. — Разумеется, бессмертный, а значит, трусливый.
Стереоэкран разделился пополам, и во второй половине возникло туповатое и бледное от напряжения лицо пожилого астролетчика, облаченного в форму с золочеными лампасами.
— Генерал, — обратился к нему Рюрик, — если на экране появится старуха, уничтожьте их корабли.
Тот кивнул. Рюрик продолжал:
— Вы слышали, о чем мы беседовали с этим милым юношей?
— Да, я все слышал, — заверил тот и, надувшись от собственной важности, обратился ко мне. — Каким образом мы произведем обмен?
— Минутку, — приостановил я его и, включив громкоговорящую связь, объявил: — Аджуяр! Это я — Роман. Не вздумай появиться в рубке! Ни при каких условиях! Кто-нибудь из экипажа, последите за ней. Если она войдет в рубку, нам всем конец! — Я отключил переговорник и взглянул на генерала: — Что вы спросили?
— Каким образом мы произведем обмен? — повторил он.
— Значит, так. Прежде всего уясните себе, что ваше судно находится под прицелом трех моих кораблей, — и это было истинной правдой. — Пилоты слышат нас. Мой корабль приблизится к вам, мы произведем стыковку, я перейду к вам, а ваши пленные пересядут сюда, на мое место.
Внезапно в наш разговор вклинился взволнованный голос дядюшки Сэма (говорят, «взволнованный» на иврите означает «мудак»):
— Что вы творите! Не порите горячку! Это предательство!
— Филипп! — рявкнул я. — Отключите этого кретина!
Рюрик вновь ощерился в улыбке:
— А вот и мой беглый советник… Травоядные сбиваются в стада…
Филипп тем временем сделал короткое движение и сообщил:
— Он больше не помешает.
А ведь дядюшка — его непосредственный начальник. И к тому же Филипп-то, наверное, тоже думает, что я не блефую, а и впрямь решил пожертвовать собой. В таком случае его преданность мне безгранична…
Вся эта катавасия дала возможность рюриковскому генералу обдумать сказанное мной, и он, натянуто улыбнувшись, заявил:
— Стыковка вовсе необязательна. Вы можете воспользоваться шлюпкой…
— Не держите меня за идиота, генерал, — отозвался я. — Миг — и вы в гиперпространстве… Если же мой корабль будет к вам пристыкован, вы не сможете уйти, не повредив собственное судно.
— Я могу дать слово офицера…
Мы — я, Филипп и рыжий парнишка стрелок — захохотали одновременно. «Маркес, Борхес, Кортасар отвечают за базар» — мое любимое двустишие в бытность студентом-филологом… Краем глаза я заметил, что лающим смешком разразился и Рюрик.
— Делайте так, как он велит, — продолжая ухмыляться, скомандовал оборотень. Приведите в боевую готовность весь свой экипаж. Если щенок смухлюет, уничтожьте и его, и все его семейство. И успейте при этом обстрелять его корабли первыми. Если все будет чисто, дайте им уйти.
— А если смухлюете вы, генерал, рванем все вместе, — заверил я.
Затравленно глянув на меня, генерал кивнул:
— Приближайтесь и приготовьтесь к стыковке. Мы не хотим кровопролития, добавил он почти просительно и тут же, отвернувшись в сторону, отдал распоряжение по интеркому: — Подготовить стыковочный терминал! Всем принять боевую готовность!
Мы переглянулись с Филиппом, и тот еле заметно кивнул мне. Ну, слава богу! Он понял мой замысел и не считает меня камикадзе! Я отстегнул ремни кресла и вышел из поля зрения камеры модуля связи, чтобы создавалось впечатление, что я отправился готовиться к высадке.
Медленно, на реактивной тяге, наш корабль подплыл к махине крейсера. До стыковочного терминала оставалось сотни полторы метров, когда Филипп нажал заветную кнопку, и абордажный шлюп, оторвавшись от нашей поверхности, но словно пуповиной связанный толстенным кабелем с нашим кораблем, прилип к боку крейсера.
— Что это?! — выпучив глаза, вскричал военный, почувствовавший мощный удар в обшивку. — Вы что, не обучены стыковке?! Вы повредите мне корабль! Вы же сами настояли на стыковке, так какого черта вы отстегнули шлюпку?! Немедленно отзовите ее и повторите действие!
Я мигом вернулся в кресло, и при виде меня глаза у генерала вылезли на лоб окончательно. Чтобы не дать ему успеть совершить необдуманные поступки, я повелительно рявкнул:
— Спокойно! Главное, не делайте резких движений, генерал! Слушайте меня внимательно. Сейчас на поверхности вашего судна находится мощный термоядерный заряд. Как говорится, «большому кораблю — большая торпеда»… Если вы уйдете в гиперпространство, кабель запала, вы должны видеть его посредством камер внешнего обзора, оборвется, и, где бы вы ни вышли в реальность, вашу посудину разнесет в щепки! Вам это надо?!
Второй и третий «призраки» уже неслись к нам.
— Я не понял! — взвизгнул генерал. — Что все это значит?! Вы мухлюете?!
Двойной удар потряс его судно.
— Чего тут непонятного? Конечно, мухлюю. Еще два термоядерных заряда той же мощности у вас на брюхе, — сообщил я. — И повторяю, стоит запалам оборваться, и вы превратитесь в сверхновую! У вас случайно не наблюдается болезненной склонности к суициду? Тогда сдавайтесь, искренний мой совет. Пленным гарантируем жизнь.
— Полный вперед! — прорычал Рюрик.
Еще бы! Он-то был где-то далеко от этого места. Скорее всего в Кремле, если таковой еще имеется.
— Я приказываю! — орал он.
Как это было бы удобно для него — укокошить и меня, и царевича, пожертвовав лишь одним жандармским крейсером и его экипажем. До последнего момента он, похоже, с удовольствием играл со мной. Но игра вышла из-под контроля: его партнер по шахматной партии вдруг вынул из кармана пистолет…
Склонности к суициду генерал явно не имел. Он, наконец, сообразил, в какой попал переплет, и говорил теперь только со мной, не обращая ни малейшего внимания на выкрики Рюрика:
— Ваши пилоты достаточно опытны?! — умоляющим голосом простонал он. — Мой корабль вращается, это может привести к обрыву одного из кабелей!
— Не дрейфьте, генерал, — успокоил я его. — Нам наши жизни тоже дороги, хоть они и не такие длинные, как ваши. Все мы сейчас на волоске от смерти, и спасти нас могут только полное спокойствие, выдержка, ваша безоговорочная капитуляция и синхронность наших действий.
— Я сожру вас всех!!! — рычал Рюрик, и морда его сейчас даже отдаленно не напоминала человеческую. И его серый череп, минуту назад голый, как футбольный мяч, и лоб, и щеки буквально на глазах покрывались жесткой клочковатой шерстью.
— Отключите эту собаку, генерал, — велел я. — Она мешает нам понимать друг друга.
Военный сделал суетливое движение, и его раскрасневшееся лицо теперь полностью заняло весь экран.
— Мы сдаемся без всяких условий, — бойко заговорил он, слегка заикаясь. «Он» и «Гири» — японские добродетели явно были чужды ему. — Нам нужно действовать быстро и слаженно. Минут через пятнадцать-двадцать здесь будет весь царский флот, и — я знаю! — они расстреляют нас всех без разбора, не задумываясь — своих и чужих!!!
— Я рад, что мы нашли взаимопонимание, — заверил я. — Главное, не суетитесь. Мы все успеем. Готовьте шлюзы. Принимайте гостей, бросайте оружие, подставляйте руки для наручников. Как только ваш корабль будет полностью в нашей власти, мы отключим взрыватели и смоемся отсюда куда глаза глядят.
— Ну, быстрее же! — завопил генерал. — Вот мои руки! Нужно успеть! Это чрезвычайно важно!.. И кстати, я прошу у вас политической защиты!
Еще бы! Попадись он теперь Рюрику в лапы, тот, как и обещал, сожрет его в прямом и переносном смысле.
Я дал команду, и из «призраков» посыпались Гойкины головорезы в одноместных спасательных капсулах. Для полноты средневековой картины им не хватало только абордажных крючьев.
Итак, хоть операция прошла и не так гладко, как было запланировано, но закончилась она успешно. Мы отыграли основные фигуры, взятые у нас в прежних партиях. Но это не победа, счет пока что — ноль-ноль. Решающая схватка нам только предстоит. Но перелом уже наметился достаточно явственно… Главное — не расслабляться.
— Я был не прав, Чечигла, — услышал я голос позади и, обернувшись, обнаружил за своей спиной Зельвинду. Его осунувшееся лицо светилось улыбкой, и, если бы не худоба, он был бы похож на себя прежнего. Однако зачем он здесь? Формированием экипажей занимались Филипп и Гойка. Я глянул на «пчеловода», и тот, догадавшись о том, что я хочу его спросить, объяснил:
— Ваш друг джипси уговорил меня взять этого человека на борт нашего корабля. Он сказал, что его опыт может помочь нам в непредвиденной ситуации…
— Но вы справились сами, — вновь ухмыльнулся Зельвинда. — На самом деле, Рома, все не так. Ha самом деле я должен был убить тебя, если ты окажешься предателем. Я рад, что наша предосторожность оказалась излишней. Возьми мое оружие и, если хочешь, зарежь меня за то, что я не доверял тебе. Так я решил.
