Основатели - Айзек Азимов

Антор пожал плечами и бросил панель управления Дареллу на колени.

— Придется верить вам на слово. Мне трудно представить, что в тот момент, когда я поворачивал ручку, что-то происходило.

— Вы правы, Пеллеас Антор, в тот момент ничего не происходило, — сказал Дарелл, поджав губы. — Вы держали в руках макет. А настоящая панель осталась у меня.

Дарелл расстегнул пиджак и взял в руку пристегнутую к поясу точно такую же рогатую коробочку.

— Вот сейчас произойдет! — и Дарелл повернул регулятор мощности до упора.

С жутким криком Антор повалился на пол. Он стал кататься по полу и рвать на себе волосы.

Мунн, глядя на него полными ужаса глазами, подобрал на кресло ноги, чтобы случайно не коснуться корчащегося на полу тела.

Турбор и Семик сидели неподвижно, бледные, как гипсовые статуи.

Дарелл выключил генератор. Антор несколько раз дернулся и затих. Он был жив и дышал, как загнанная лошадь.

— Помогите мне положить его на диван, — сказал Дарелл, беря молодого человека под мышки.

Турбор взял его за ноги, и вдвоем они подняли Антора, как мешок с мукой, на диван.

Прошло несколько минут. Дыхание молодого человека успокоилось, веки дрогнули и приподнялись. Лицо его пожелтело, по вискам струился пот. Он заговорил чужим, надтреснутым голосом:

— Не надо! Не надо больше! Вы не представляете, не представляете, как это о-о-о…

— Не будем, — сказал Дарелл, — если вы признаетесь, что вы агент Второго Фонда.

— Дайте воды, — попросил Антор.

— Принесите воды, Турбор, — распорядился Дарелл, — и бутылку виски.

Влив в Антора стакан виски и два стакана воды, Дарелл повторил вопрос. В молодом человеке сломалась какая-то пружина.

— Да, — сказал он устало, — я агент Второго Фонда.

— Который, — продолжал Дарелл, — находится на Термине?

— Да, да, вы абсолютно правы, доктор Дарелл.

— Хорошо. Теперь объясните нам, что происходило в последние полгода.

— Я сейчас засну, — прошептал Антор.

— Нет! Сейчас же говорите!

Антор прерывисто вздохнул и едва слышно торопливо заговорил. Все склонились к нему, чтобы ничего не упустить.

— Сложилась опасная ситуация. Мы знали, что на Термине физики заинтересовались электромагнитными полями мозга и созрели для того, чтобы создать прибор вроде вашего генератора. Появились враждебные настроения по отношению ко Второму Фонду. Нужно было изменить ситуацию, не нарушая Плана Селдона.

Мы пытались управлять процессом, влившись в него, чтобы снять с себя подозрения. Война с Калганом была развязана для того, чтобы отвлечь ваше внимание. Специально для этого я отправил Мунна на Калган. Любовница Штеттина — наш человек. Она позаботилась о том, чтобы Мунн действовал, как надо.

— Как! Каллиа… — начал Мунн, но Дарелл жестом велел ему молчать. Антор продолжал, не заметив, что его перебили.

— С Мунном полетела Аркадия. Мы этого не ожидали, мы не можем все предусмотреть. Каллиа отправила ее на Трантор. Вот и все, за исключением того, что мы проиграли.

— Вы и меня пытались отослать на Трантор, — напомнил Дарелл.

— Мне нужно было убрать вас с дороги, — кивнул Антор. — Я чувствовал триумф, сопровождавший вашу работу над генератором.

— Почему вы не взяли меня под контроль?

— Не мог. He мог. He имел права. Мы работали по плану. Отход от плана означал его крах. План предсказывает лишь вероятности… как План Селдона, — Антор говорил короткими, почти несвязными фразами, вертя головой из стороны в сторону. — Мы работали с отдельными людьми… не с группами… очень низкие вероятности… почти нулевые. Кроме того, нейтрализовать вас… изобрел бы кто-нибудь другой. Нужно было управлять временем… очень тонко… по плану Первого Спикера… мне не все известно, — он замолк.

Дарелл грубо встряхнул его.

— Спать нельзя! Сколько вас здесь?

— А? Что? немного… вы удивитесь… пятьдесят… больше не нужно.

— Все здесь, на Термине?

— Пять или шесть… в других местах… как Каллиа… спать хочу.

Антор вдруг взбодрился, глаза его прояснились. В последней попытке сгладить свое поражение он сказал:

— В конце я раскусил вас. Я хотел отключить систему, но вы дали мне нерабочую панель. Вы подозревали меня все время, — и заснул.

Взглянув на Дарелла с благоговением, Турбор спросил:

— Когда вы начали его подозревать?

— С самого начала, — был ответ. — Он сказал, что пришел от Кляйзе. Ах, я знал Кляйзе и помнил, как мы расстались. Он был фанатиком, а я отошел от него. Я считал, что безопаснее работать в одиночку. Сказать этого Кляйзе я не мог, да он и не стал бы слушать. Для него я был трус, предатель и, может быть, даже агент Второго Фонда. Кляйзе не умел прощать и почти до самой смерти не хотел со мной разговаривать. Вдруг он присылает мне письмо, в котором приглашает к сотрудничеству и возобновлению старой дружбы. Это было не в его характере. Кляйзе мог так поступить, лишь находясь под чьим-то влиянием. Я подумал, что таким образом ко мне в доверие хочет втереться настоящий агент Второго Фонда. Так и оказалось.

Дарелл вздохнул и прикрыл глаза.

— Что мы станем с ними делать, — спросил Семик, — с этими ребятами из Второго Фонда?

— Не знаю, — печально ответил Дарелл. — Их можно куда-нибудь сослать. Например, на Зоранель, и окружить статистическим полем. Можно разлучить или стерилизовать полы, и через пятьдесят лет от Второго Фонда ничего не останется. А может, гуманнее будет их убить.

— А нельзя ли, — предложил Турбор, — перенять их способность? Они ведь не рождаются с ней, как Мул?

— Наверное, нет. Энцефалограммы показывают, что в зачаточном виде такая способность существует у каждого человека. Психологи, очевидно, тренируют ее. Только зачем она нам? Даже им она не помогла.

Дарелл нахмурился и умолк.

Слишком легко все получилось. Невероятно легко пали эти колоссы, и это настораживало. Можно ли быть уверенным, что ты не марионетка в чьей-то руке?

Как в этом убедиться?

Скоро возвратится Аркадия. Доктор Дарелл даже думать не хотел о том, что будет, если…

Вот уже неделю Аркадия дома. Вот уже две. По какому-то волшебству