Джек Вэнс - Станция Араминта

Флорест взял ручку и подписал документ, затем протянул ручку Маркусу Диффину:

— Подпишите.

Маркус Диффин подписал.

Флорест протянул ручку Бодвину Вуку.

— Подпишите.

Бодвин Вук сделал то, о чем его попросили.

Флорест сложил бумагу и вручил ее Бодвину Вуку.

— Я передаю ее вам на сохранение. Проследите за его точным выполнением! Последуют большие возмущения, так как на этих счетах лежат и деньги, которые Симонетта считает своими. Сейчас Намур находится по пути на Соумджиану, чтобы привести в действие мое предыдущее завещание.

— Так вот почему Намур так не хотел являться на утреннее собрание. Корабль вылетает сегодня?

— Сегодня, — подтвердил Флорест, — Это «Карессимус». Намур, должно быть, находится уже на его борту.

Бодвин Вук выбежал из камеры, чтобы воспользоваться телефоном в кабинете Маркуса Диффина.

— Ну вот и все, — сказал Флорест Глауену, — Ты можешь быть свободен, а я буду сидеть здесь и размышлять о тех неизведанных землях, по которым я буду завтра бродить.

— Не хочешь ли бутылку вина, чтобы приободрить свои мысли?

— Какого еще вина? — с подозрением поинтересовался Флорест, — То, которое ты приносил перед этим, было настоящей отравой.

— Маркус принесет тебе хорошего Зеленого Цоквеля.

— Это пойдет.

— Я постараюсь, чтобы твои деньги были использованы по назначению.

— На этот счет я уже не беспокоюсь. Наконец-то я обрел покой.

Глауен вышел из камеры.

— Я пообещал Флоресту бутылку Зеленого Цоквеля, — сказал он Маркусу, — Позаботишься об этом?

— Непременно.

От телефона медленно отошел Бодвин Вук.

— «Карессимус» вылетел более часа назад. Намур был на борту. Каким-то образом он сумел ускользнуть от моих людей. Сейчас Айзель Лаверти разыскивает их.

— Когда Намур прибудет в Соумджиану… что станется с деньгами Флореста?

— Они в полной безопасности. Во-первых, они еще находятся под арестом в связи с твоим иском, который еще не отозван. Во-вторых, такие дела делают очень тщательно. Завещание будет проверено, подняты соответствующие записи, потребуется свидетельство о смерти Флореста. Этот процесс может занять от месяца до трех. А тем временем последнее завещание будет востребовано здесь, для чего потребуется гораздо меньше времени. Собственность Флореста в полной безопасности.

— Теперь мы знаем, почему Флорест настаивал на том, чтобы написать свою информацию.

— Почему?

— Ты готов к шоку?

— К этому я всегда готов.

— Как ты думаешь, почему Титус Помпо так старательно скрывает свое лицо и старается остаться в неизвестности?

— Меня всегда это удивляло.

Глауен объяснил ему сложившееся положение вещей.

Наконец, Бодвин Вук обрел дар речи.

— Это, возможно, было главной причиной такого поспешного отъезда Намура. На данный момент он продемонстрировал, что является, по крайней мере, пассивным соучастником в делах Огмо Энтерпрайсис и экскурсиях на остров Турбен, и теперь ему не уйти от сурового наказания. Ему грозит минимум двадцать лет работ на мысе Джоурнал. Больше мы его на станции Араминта не увидим. А сейчас, извини меня пожалуйста, мне надо подготовиться к предстоящей казни Флореста.

— По крайней мере, когда в камеру Флореста поступит газ, он будет пить хорошее вино.

— Есть более страшные способы смерти. Ты получил свою информацию?

— Мне не позволено смотреть ее до захода солнца.

— Теперь это уже не играет роли. Намур выскочил из капкана.

— И все же, я уважаю последнюю волю Флореста. В противном случае, у меня останется неприятный осадок.

— Глауен, ты или чересчур сентиментален, или чересчур доверчив, и может то и другое вместе взятое… Но, если подумать, то может быть именно в этом и заключается понятие «честь».

— В этом отношении, я ничего не могу сказать.

Глауен развернулся и вышел из тюрьмы.

Глауен медленно брел вдоль проспекта Венсей. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, растущих вдоль берега реки и отбрасывали на дорогу длинные розовые тени. Глауен оглянулся через плечо. Сирена висела над западными холмами. До заката оставался еще час.

Глауен остановился, чтобы заглянуть в «Старое дерево». Вечерний воздух был наполнен негромкими голосами и приглушенным смехом, что никак не соответствовало нынешнему настроению Глауена. В дальнем углу сидел Кеди, уставившись невидящими глазами в пространство.

У Глауена не было никакого желания встречаться с Кеди и он побрел дальше по проспекту Венсей, направляясь к Дому Вуков, потом он свернул на Вторую улицу и вышел к Дому Ведеров, а затем и к Дому Клаттуков. Глауен остановился и посмотрел на знакомый фасад. Завтра надо будет заглянуть сюда и убедиться, что работа делается как положено, без каких-либо импровизаций, упрощений и халтуры, так как Спанчетта, определенно, предпримет такие попытки.

Его мысли обратились к Спанчетте. Насколько она была вовлечена в махинации Симонетты? Как много, на самом дел, она знала? Она, естественно, с благородным видом будет все отрицать. На данный момент Глауен решил об этом не задумываться. Он опять взглянул на Сирену. Оранжевый шар еще так и не коснулся вершины холмов. Юноша потрогал конверт, лежащий у него в кармане куртки и продолжил свой путь по проспекту Венсей. Прошел мимо Лицея, который сейчас был тих и спокоен, взглянул на другой берег реки, где по проекту Флореста будет построен «Новый Орфей». Счет Флореста в банке Мирсеи вобрал в себя и суммы Огмо Энтерпрайсис, и Глауен, вспомнив об этом, громко рассмеялся. Новость о последнем изменении завещания Флореста вызовет в Йипи-Тауне переполох.

Проспект Венсей вывел его на Прибрежную дорогу. Глауен пересек дорогу и пошел вдоль берега. Сегодня прибой был довольно сильным, шторм в открытом море породил высокие волны, которые одна за другой накатывались на берег, и с грохотом рассыпались в пену.

Глауен остановился там, где полоса шипящих пузырьков почти касалась его ног. Конверт оттягивал его карман. Юноша достал его, внимательно рассмотрел с обоих сторон и еще раз прочитал инструкцию. Конверт был высокого качества, из плотного глянцевого пергамента, подкрашенного бежевой и серой краской, такой, в которых обычно хранят официальные документы. Хотел ли Флорест этим подчеркнуть важность лежащего внутри документа? Вряд ли, подумал Глауен. Скоре всего, Флорест просто играл очередную роль в своей последней драме. А, может быть, это был просто единственный конверт, который попался ему под руку.

«Если внутри лежат действительно ценные факты, то ждать не имеет смысла» — решил Глауен. Но тут же прогнал из головы эти мысли, положил конверт обратно во внутренний карман куртки и аккуратно застегнул клапан. Он снова взглянул на Сирену, которая теперь уже почти врезалась в холмы. На краю дороги стоял человек и наблюдал за ним. Глауен, глядя против солнца, прищурился и его сердце сильно забилось. Эту угрюмую фигуру, он не мог спутать ни с какой другой. Это был Кеди, который очевидно, следовал за ним от самого «Старого дерева».