Игорь Ревва - Конец света

- И ты из-за этой вот статьи?! - недоумевала Таня. Всё-таки, она здорово на него обиделась.

- Нет... прости... понимаешь... не только... Вошёл в образ... - Костя смущённо улыбнулся. - Прости меня...

- А про что ты пишешь? - вдруг спросила Таня.

Костя невольно вздрогнул и посмотрел на неё. Но в глазах у жены был только интерес. Интерес к теме романа.

- Про писателя, - ответил Костя.

- Про себя, что ли?! - не поняла Таня.

- Да нет! Про другого писателя. Американского.

- И - что?!

- Ну, понимаешь... У него жена - жуткая сволочь, - принялся объяснять Костя. - И они друг друга просто ненавидят... А я попытался представить себе, что должен был бы испытывать этот парень по отношению к своей жене... И у меня это получилось... Слишком хорошо получилось...

- Поздравляю, - сказала Таня.

- Издеваешься? - горько спросил Костя.

- Нет, правда! - Таня опять присела возле него на корточки. - Я очень рада, что работа у тебя идёт хорошо! Это же просто замечательно!

- Ты так думаешь?

- Ну да! Только... - в глазах её промелькнули тревожные искорки. Главное, чтобы он свою жену не убил. Часом, не собирается? А? Ты ведь у меня довольно кровожадный писатель! Всех своих героев убиваешь...

Костя пожал плечами.

- Не знаю... Если бы он был уверен, что завтра наступит конец света, то, может быть, и убил бы...

- Тогда ты мне скажешь, когда он соберётся это сделать. Хорошо? - Таня рассмеялась. - Чтобы я смогла куда-нибудь уехать. Ладно? А то ты опять "войдёшь в образ" и...

Она говорила это с улыбкой, но в глазах её, где-то на самом дне, сидел съёжившийся страх. Костя понял это только тогда, когда она вышла из комнаты и он остался один

(с Джоном Расселом! и с ЕГО женой!).

Но Костя так до конца и не смог понять, что это был за страх. За кого Таня так перепугалась? За него или за себя?..

А за меня-то чего бояться?!

Эта внезапно пришедшая в голову мысль, вызвала у Кости изумление. И ещё ему показалось, что мысль эта прозвучала в его голове каким-то незнакомым голосом. Словно бы не он сам подумал, а кто-то другой вслух произнёс эти слова. Ощущение это было настолько сильным, что Костя даже оглянулся, ища взглядом этого нахала.

Никого в комнате, естественно, не было. А действительно, чего за него за Костю - бояться?! Он что, ненормальный, что ли?! Как бы глубоко он не входил в образ своего героя, он всегда умел возвращаться обратно! И не надо держать его за сумасшедшего! Он вполне нормальный человек! И нечего за него бояться! (Косте опять показалось, что эти слова произнёс кто-то другой).

Нечего за меня бояться!

Пусть лучше за СЕБЯ боится!

За СЕБЯ?! Кто?! ТАНЯ?!

Костя сжал виски ладонями. Что-то с ним происходит не то... Что-то не то... Что-то...

- ...болит? - участливо спросила Таня. - Может аспирину дать?

- А? Нет, спасибо, - нашёл в себе силы ответить Костя. - Просто задумался... Просто...

Он поднял глаза и оторопел. Перед ним была Таня. Она стояла в дверях, прислонившись плечом к косяку. Прежняя, хорошо знакомая ему женщина. Его жена. Но Костя поймал себя на мысли, что почему-то ожидал увидеть совсем другую женщину. Другую. Ниже ростом. Со светлыми волосами. С презрительно-брезгливым выражением на лице... Ларису... Ту, с которой он писал образ жены Джона Рассела.

- Точно голова не болит? - заботливо спросила Таня, не решаясь войти в комнату.

- Да, спасибо, - ответил Костя, закрывая глаза. - Ничего не нужно. Спасибо Ди... Л-л-л... Таня...

Таня пожала плечами, повернулась и вышла. Костя дрожащими руками вытряс из пачки сигарету, раскурил её и глубоко, с наслаждением, затянулся.

Чёрт побери! Этого ещё не хватало!!!

Нет, ему сейчас лучше молчать! Лучше всего - лечь спать! Или... Во! Точно! Где-то в холодильнике оставалась почти полная бутылка водки! Вот что ему сейчас нужно!

Костя прошёл на кухню и достал из холодильника бутылку. Закуска?.. Есть колбаса, сыр... Кетчуп есть. Хотя - кетчуп с сыром?! Ну, ничего! Сойдёт.

Таня удивлённо посмотрела на его приготовления, но ничего не сказала. Костя с деловым видом отнёс всё это к себе на рабочий стол, потеснил пишущую машинку и налил себе рюмку.

Вы когда-нибудь обращали внимание на то, что телефон постоянно звонит в самое неподходящее время? Странно, но - факт! И не успел Костя полностью осознать весь процесс пития первой рюмки, как мерзкое устройство подало признаки активной жизни. Костя недовольно смотрел на аппарат, жуя кусок колбасы. Не возьму, подумал он злорадно. Подождёшь! Не буду я торопиться! Тем более, номер какой-то незнакомый...

Телефон оказался весьма настойчивым. Проглотив колбасу, Костя медленно, тихо злорадствуя в душе своей маленькой победе над телефоном, поднял трубку.

- Ой, а Танюшу можно?..

- Таня! - громко крикнул Костя. - Возьми трубку! Тебя!

Он услышал, как Таня подошла к параллельному аппарату и подняла трубку. У Кости возникло мимолётное желание узнать, о чём Таня будет говорить с этой девушкой. Но он не поддался порыву любопытства. К тому же, Таня говорила довольно громко и Костя сразу же понял, что это звонят ей с работы.

- Да ты что?! - изумлённо возмущалась Таня. - Да о чём же он раньше-то думал?! Что? Завтра?! Хорошо хоть, под вечер... А надолго? Ну, это ничего... Тогда ладно...

Костя выпил вторую рюмку, чувствуя, как нервное напряжение начинает проходить. Это хорошо. Теперь бы ещё музычку послушать!

После спиртного Костя обожал слушать Высоцкого. Впрочем, здесь всё зависело от дозы выпитого. Две рюмки - это как раз Высоцкий. Вот шесть рюмок, это уже Битлз... А вторую бутылку лучше всего приканчивать под "Pink Floyd"... концерт "Animals"... семьдесят седьмого года... Или даже под "Wish you were here", семьдесят пятого. Всё равно уже к тому моменту перестаёшь разбирать слова песен... Костя встал, нашарил на полке кассету и вставил её в магнитофон. Он не знал, какая именно кассета ему попалась под руку. И его разобрало любопытство - что за песни на ней окажутся? Вроде лотереи... Тем более, что плёнка на кассете была перемотана больше, чем на половину.

Костя нажал кнопку и в динамике зазвучали затихающие аплодисменты. Конец предыдущей песни, понял он.

Запись была очень старая. Качество оставляло желать лучшего. Но и слова, и музыка, и - самое главное! - голос, были слышны хорошо.

Истома ящерицей ползает в костях,

И сердце с трезвой головой не на ножах,

И не захватывает дух на скоростях,

Не холодеет кровь на виражах.

И не прихватывает горло от любви,

И нервы больше не в натяжку, хочешь - рви...

Костя закурил сигарету и прибавил звук. Он почти физически ощущал, как все его тяжёлые мысли растворяются, тонут в низком хрипловатом голосе, в таких простых и таких сильных словах...

Я на коне, толкани - я с коня,