Роберт Рид - Камуфляж

— Кре'ллан хотел тебя, полагаю. Очень хотел. Ты была богатой незамужней человеческой самкой — а джей'джелы преклоняются перед нашей расой — и обеспечила бы ему высоченное общественное положение. Но чтобы соблазнить тебя… ему, скажем так, понадобилась помощь. Вот почему он заплатил твоей подруге, чтобы та исчезла во льдах Лужка, сымитировав собственную смерть… Он воздействовал на твои эмоции порцией смертности…

— Прекрати! — бросила женщина. А Кре'ллан буркнул:

— Идиот, — и еще кое-что.

— Гид-ИИ был прав, — сказал женщине Памир. — Вероятность того, что разум переживет давление льда и трение о гиперфибровые осколки… М-да, я нашел примечательным тот факт, что твою хорошую подругу нашли живой. Так что я решил навести справки.

Если пожелаешь, я покажу тебе результаты расследования. След закамуфлированной передачи ценных бумаг ведет от твоей подруги к компании, учрежденной всего за несколько часов до ее смерти. Загадочное предприятие осуществило всего один перевод средств, после чего объявило о своем банкротстве и испарилось. Получателем выступила твоя подруга. Возродилась она очень богатой душой, крупным акционером той самой недолговечной компании, особой, на пару с которой твой первый любовник и муж состряпал взаимовыгодное дельце.

Розелла сидела, оцепенев. Рот ее медленно открылся, закрылся и снова начал открываться. Ставшие ватными ноги отказывались поднимать тело, однако женщина все равно озиралась, не находя ни двери, ни люка, в которые можно было бы выскользнуть. Она угодила в ловушку чудовищной истины. И вдруг, когда Памиру уже казалось, что она вот-вот сломается, распадется на части, молодая женщина поразила его.

Она спокойно сказала Кре'ллану:

— Я расторгаю наш брак.

— Дорогая?.. — начал тот.

— Навсегда, — отрезала она и вытащила из кармана то, что выглядело обычным ножом.

Это и был обычный нож. Сапфировому лезвию не длиннее ладони хозяйки потребовалось десять секунд, чтобы вырезать — во второй раз за два дня — дармионский кристалл из груди женщины; прежде чем упасть, Розелла швырнула окровавленный дар в ошеломленное и жалкое лицо.

XIV

Памир объяснил, что произошло, как только доставил женщину в ее апартаменты. Он опустил свою ношу на огромную круглую кровать; подушки сами удобно легли под голову, а маленький паучок-автоврач засуетился на бледно-голубых простынях, исследуя в первую очередь полузатянувшуюся рану и только потом — общее состояние тела. Апартаменты тихо произнесли:

— Я никогда не видел ее такой.

Памир и сам за всю свою долгую жизнь редко встречал так глубоко погруженную в депрессию, настолько несчастную особу. Розелла лежала неподвижно, бледная и застывшая, и хотя глаза ее оставались открытыми, их заполняла бездонная слепота. Она ничего не видела, ничего не слышала. Как будто женщину сбросили с вершины Откола, и она падала, падала, ударяясь о стены, падала, бичуемая ветрами, истязающими душу, которая уже не чувствовала оскорблений.

— Я озабочен, — признались апартаменты.

— Резонно, — откликнулся Памир.

— Это, должно быть, ужасно, потерять всех, кто любил тебя.

— Но кое-кто все еще любит ее, — возразил мужчина и умолк, снова обдумывая все случившееся. — Скажи, — заговорил он, — какова характерная черта твоей расы?

— Это важно?

— Возможно, нет.

ИИ коротко описал свое происхождение.

— А твой порядковый номер?

— Не понимаю, какое это имеет значение.

— Ладно, забудь. — Человек отошел от неподвижной пациентки. — Я уже узнал достаточно.

Памир перекусил и выпил немного чужеземного нектара, после которого почувствовал себя слегка опьяневшим. Когда в голове прояснилось, он вздремнул, проспав минуту или час, после чего вернулся в спальню, к гигантской кровати. Розелла лежала там, где он ее оставил, только теперь веки женщины были опущены, а руки сложены на груди, поднимающейся, опадающей и снова поднимающейся в медленном мерном ритме, — трудно было оторвать взгляд от этой картины.

— Спасибо.

Голос как будто никому не принадлежал. Рот лежащей был приоткрыт, но услышать такие уверенные, спокойные, лишенные всякой грусти звуки мужчина никак не ожидал. Однако вежливый, очень приятный голос продолжил:

— Спасибо. Спасибо за все, сэр. Сомкнутые веки не дрогнули.

Женщина услышала приближение Памира или ощутила его присутствие.

Он присел возле Розеллы на край постели и после долгой паузы сказал:

— Знаешь, ты имеешь право считать меня — кем бы я ни был — главным подозреваемым. Я мог убить всех мужей. И я определенно положил конец твоим отношениям с Кре'лланом.

— Это не ты.

— Потому что ты подозреваешь другого. Верно? Она ничего не ответила.

— Кто, по-твоему, в ответе за все? — поднажал Памир. Наконец глаза женщины медленно распахнулись и, дважды моргнув, наполнились слезами, которые, впрочем, так и не потекли по бледным щекам.

— Мой отец, — уронила она.

— Он убил твоих мужей?

— Очевидно.

— Вас с ним разделяют световые годы. Молчание.

Памир кивнул и спустя секунду спросил:

— Что ты знаешь о своем отце?

— Довольно много.

— Но ты никогда не видела его, — напомнил мужчина.

— Я изучала его. — Она покачала головой и снова закрыла глаза. — Я проштудировала его биографию и, полагаю, неплохо узнала его.

— Его здесь нет, Розелла.

— Нет?

— Он эмигрировал еще до твоего рождения.

— Да, так говорила моя мама.

— Что еще? — Памир наклонился к женщине. — Что она рассказала тебе об этом мужчине?..

— Что он силен и самоуверен. Что он всегда знает, что правильно и как лучше. И что он очень любит меня, но остаться со мной не мог. — Розелла прикусила губу. — Он не мог остаться здесь, но у него есть агенты, он обладает возможностями, и я никогда не буду без него. Мама обещала.

Памир снова кивнул.

— Мой отец не одобряет Веры.

— Охотно верю.

— Мама призналась, раз или два… что очень любила его, но что он плохо относится к чужакам. И умеет быть жестокосердным и способен на любые, даже самые страшные поступки, если видит необходимость…

— Нет, — прошептал Памир. Светло-голубые глаза открылись.

— Что ты имеешь в виду?

— Твой отец ничего этого не делал, — заверил он женщину, задумался и закончил: — Ну, возможно, только частично.

— Что?..

Памир осторожно прижал пальцы к ее рту, а когда стал отводить руку, женщина стиснула его запястье и снова притянула ладонь мужчины к раздвинувшимся губам, наградив Памира легким стремительным укусом.