Джеймс Ганн - Мир-крепость
С мерцающим факелом над головой я пошел быстрее.
Вскоре я миновал место, где Силлер замаскировал заднюю дверь книжного магазина. Он был прав - огонь погасили, прежде чем он дошел до стены. Однако выйти здесь было невозможно - запломбированная дверь оказалась нетронута. Где-то был другой выход, ведь Силлер как-то выходил наружу.
Возможно, я шел не туда, но все-таки решил осмотреть коридор до конца. Еще через несколько десятков шагов он кончился.
Свет факела отражался от гладкой пластиковой стены. Пламя мерцало и должно было скоро погаснуть. Тогда мне придется вернуться тем же путем мимо освещенной двери; я не смогу удержаться, чтобы не заглянуть внутрь, и увижу на полу мертвое тело.
И тут я заметил, что стены по обе стороны коридора были из досок. Соединявшая их пластиковая стена казалась не на месте.
Факел погас, и я бросил его на пол. Свет уже не имел значения, а мне нужны были обе руки. Я старательно ощупал стену, но не нашел ничего похожего на замок, никакого выступа или углубления. Я толкнул стену плечом. Ничего. Попытался сдвинуть ее вбок, но она даже не дрогнула. Тогда я перебрался на другую сторону, толкнул еще раз и едва не вывалился на улицу. Плита не сдвигалась, а наклонялась наружу.
Я не заметил, когда выцветшая плита тихо закрылась за Мной. Через улицу передо мной была задняя стена Собора.
В Королевском Городе не один собор, и я хотел убедить себя, что это какой-то другой, но никак не мог в это поверить. Слишком хорошо я знал Собор Невольников, его размеры, форму и стиль. За углом должен был находиться вход - золотистый полупрозрачный Барьер. Недалеко от него лежал кристалл яйцевидной формы, но меньше куриного яйца, загадочный, ничего не значащий и на первый взгляд невинный. "Ему бы надо быть красным, - подумал я тогда, - кроваво-красным". Напротив Собора должен был стоять покосившийся переполненный жилой дом, заброшенный разваливающийся склад и книжный магазин, у которого до недавнего времени был почти новый фасад. Сейчас он, вероятно, выглядел, как обожженная скорлупа,
Силлер обманул меня, он нашел меня не на улице. Выбравшись из Собора, я упал прямо перед его дверью, ударился головой и потерял сознание. Он просто втащил меня внутрь, а потом солгал мне.
Но зачем? Только потому, что был хитрым и изворотливым пройдохой. Зачем говорить правду, если достаточно лжи, которая может принести неожиданную выгоду? Он хотел, чтобы я чувствовал себя в опасности и зависел от него. Может, он считал, что близость Собора даст мне веру в себя. Может, так оно и было бы, но сейчас осознание этого отняло все мои силы, и я устало прислонился к стене.
Чего хотел Силлер? Прежде всего кристалл. Он хотел получить этот камень, а теперь лежал мертвым, погиб так же, как раньше погибли Агенты. На мгновение я пожалел, что не дал кристалл ему, но тут же вспомнил, насколько он был жесток и жаден. Силлер хотел камень для себя, он использовал бы его в собственных целях, если бы только смог. Граждане, если они и вправду были его хозяевами, получили бы камень только в том случае, если бы он оказался непригоден для целей Силлера.
Кристалл носил на себе пятно смерти, он убил уже пятерых людей. И это только те, о которых я знал. Если Силлер говорил правду, камень унес гораздо больше жизней, прежде чем попал к девушке. Я закрыл глаза. Камень останется там, куда я его положил. Хватит убийств.
Открыв глаза, я отодвинулся от стены. Оставаться здесь было нельзя, самая большая опасность подстерегала меня возле Собора. Следовало найти место, где я мог бы отдохнуть и поспать. Мне здорово повезло, что на улице была ночь.
Любопытство заставило меня подойти к Собору. Я хотел в последний раз взглянуть на место, которое всю жизнь считал своим домом. Может, я никогда больше не увижу его. Быстрыми шагами я направился к перекрестку.
Это была ошибка. В боковой улочке царила темнота, но на перекрестке было светло от фонарей Собора. Я вышел на улицу, прежде чем заметил в темноте на другой стороне улицы огонек, висевший на уровне лица мужчины в черном.
Потом хриплый голос приказал:
- Спрячься в тень, идиот!
Разум мой застыл от ужаса, но тело среагировало само. Кивнув, я вошел во мрак.
И тут же кто-то воскликнул:
- Ты не из Группы!
- Конечно, нет, - сказал чей-то голос так близко, что я почувствовал на затылке дыхание. Что-то твердое коснулось моей спины.
Мне показалось, что я услышал приказ Силлера: "Не подходи так близко! Держись подальше!" Едва почувствовав прикосновение оружия, я повернулся на пятке и левой ударил по руке с пистолетом. Темнота осветилась голубой вспышкой. Мой правый кулак двигался медленно, казалось, даже очень медленно, но голова мужчины оказалась еще медлительнее, и кулак встретил плоть и кость. Мужчина охнул и упал. Я не стал ждать и побежал.
Я был уже в двадцати шагах, когда первый разряд с электрическим треском пролетел мимо моей головы, и волосы встали дыбом. Позади раздавались крики и топот.
- Вызовите Сабатини!.. Целить в ноги!.. Перехватите его!..
Гнаться за ним, попасть в него, поймать его и выбить из него, где камень! Бегите, ноги, бегите. Это вас они хотят заполучить. Бегите, ноги, или вас отсекут, как множество других. Бегите, пока можете, или вам никогда больше не бегать. Бегите!
Я бежал по темным пустым улицам, и мне казалось, что я уже никогда не остановлюсь. Я бежал быстро, погоня осталась позади, но едва я замедлил бег, чтобы отдышаться, как топот стал громче. Темные здания так и мелькали мимо.
Мчась прямо вперед, я не мог от них оторваться, но и они не могли меня достать, пока я бежал. Они не могли забежать вперед и преградить мне путь. Я опасался узких и темных незнакомых улочек. Агентам они были известны. Агенты знали, как они проходят, какие из них кончаются тупиками, ловушками для глупцов. В конце концов они схватили бы меня, продолжай я просто убегать.
Повернув, я остановился, тяжело дыша и держа в руке пистолет. Они были совсем рядом, и я залил улицу серией разрядов. Погоня остановилась, теперь они шли осторожно. Я двинулся дальше.
Мне удалось проскочить два дома, прежде чем они вновь подняли крик. Мое дыхание стало ровнее, сердце билось чуть медленнее. Но с остальным было плохо, и я понял, насколько близок к концу.
Я бежал и бежал; тело мое могло скоро отказать, но разум работал на удивление холодно и спокойно. "У-бежи-ще, у-бе-жи-ще" - вот какой ритм был у моего бега, неровный, безнадежный ритм. "Силлер знал бы, где спрятаться". Здания по обе стороны были уже не так разрушены, улица казалась более светлой, то и дело мерцали огни оживленного района. "Если меня схватят, не будет ни малейшего шанса, Ни малейшего".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});