Роберт Хайнлайн - Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе

Дойдя в своем мысленном воспроизведений сказанного до последних слов Сэма, он очнулся.

Что ты собираешься делать?

Сэм посмотрел на свою сигару.

— Я не собираюсь возвращаться.

Не требовалось диаграммы, чтобы понять, что он имеет в виду. Но по имперским законам подобное нарушение каралось значительно строже, чем подделка документов о членстве в Гильдии. Дезертирство считалось чуть ли не изменой.

— Ну, продолжай, — потребовал Макс почти что грубым голосом.

— Давай посмотрим, где мы приземляемся на пути следования. Планета Гарсона — это такие же колонии, как Луна или Марс. Они покрываются куполом, и если ты не делаешь то, что от тебя требуют власти, ты просто прекращаешь дышать. Конечно, там можно спрятаться и получить новые документы, но все равно ты останешься под этим куполом. Там нет ничего хорошего. Даже на Земле больше свободы. Ню Пегаса VI, Альцион — неплохая планета, но несколько холодная в афелии. Но все равно она импортирует больше, чем экспортирует, а это значит, что там главенствует Империя, и местные власти охотно помогут ей найти беглеца. Затем будет Новая Земля, Бета Водолея X — а это, старик, как раз то, что нужно.

— Ты был там?

— Однажды. Мне следовало бы остаться. Макс, представь себе место, похожее на Землю, но краше, чем когда-либо была Земля. С более приятной погодой, с огромными богатыми землями… с лесами, сгорающими от нетерпения быть вырубленными, а дичь там практически сама прыгает в котелок. Если тебе не нравится жить в селении, то ты можешь уйти туда, где нет соседей; бросишь зернышко на землю и скорее отскакивай назад, пока не выскочил побег. Никаких тебе докучливых насекомых. Практически никаких земных болезней, и никаких местных, которые приставали бы к человеку. Широкие реки. Спокойные океаны. Это просто великолепно, я тебе говорю!

— Но не выловят ли нас и там?

— Это слишком большая планета. Им понадобится масса народу, и никто там не станет помогать имперским властям. Имперскому Совету не так-то просто даже собрать с них налоги. Никто даже не попытается арестовать дезертира за пределами большого города. — Сэм усмехнулся. — Знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что из этого ничего не получается. Империя посылает служащего к черту на кулички, чтобы он кого-то там разыскал, а пока он ищет, ему встречается какая-нибудь золотоволосая дочка ранчеро, которая глядит на него во все глаза, и у них со временем появляется восемь или девять детей; а невест там хоть отбавляй. И он быстро сам становится ранчеро, отпускает бороду и меняет имя. Может быть, он холостяк и давно не был дома, а может быть, дома его ждет жена, к которой он не хочет возвращаться. В любом случае даже Имперский Совет не может победить человеческое естество.

— Я не хочу жениться.

— Это твоя проблема. Но самое приятное в том, что там нет практически никаких ограничений. За пределами города даже не взимается налог с собственности. Никто все равно не станет его платить, они просто уйдут в другое место или пристрелят сборщика налогов. Никаких гильдий — ты можешь пахать землю, пилить древесину, водить машину, прокладывать трубы в один и тот же день, ни у кого не спрашивая разрешения. Человек может делать там что угодно, и никто его не остановит, никто не скажет ему, что он не родился в этой гильдии или что он недостаточно молод, чтобы начать осваивать профессию или что он не заплатил взнос. Работы там больше, чем людей, и тамошним жителям безразлично, кто ее делает.

Макс попытался представить себе такую анархию, но не смог, а в жизни ему ничего подобного не встречалось.

— Но разве гильдии не возражают?

— Какие гильдии? О, конечно, на Земле они были вне себя, когда узнали об этом, но даже Имперский Совет их не поддержал. Они не дураки — нельзя вычерпать океан вилкой.

— И ты хочешь остаться там? Это кажется очень заманчивым, — задумчиво произнес Макс.

— Да, хочу. Там была одна девушка… конечно, сейчас она уже замужем; они там рано выходят замуж… но у нее были младшие сестры. Вот что я собираюсь сделать, и тебе следует сделать то же, если ты хочешь отправиться со мной. Когда я первый раз сойду на планету, я установлю контакты. Во второй раз, по возможности в ночь перед отправлением корабля, я выйду через грузовой люк и так быстро скроюсь за горизонтом, что никто ничего не заметит. Когда же обнаружат, что я не вернулся вовремя, я уже буду за сотни миль от корабля, около журчащего ручейка, в девственной глуши отращивать бороду и заучивать свое новое имя. Скажи «да», и ты будешь сидеть на берегу и удить рыбу.

Макс беспокойно заерзал. Картина, нарисованная Сэмом, разбудила в нем тоску по дому, которую он до сих пор едва ли осознавал. Но он не мог так быстро отказаться от гордого титула «космонавт».

— Я подумаю об этом, — сказал он.

— Да, пожалуйста, подумай. В любом случае у тебя для этого есть еще несколько недель. — Сэм встал на ноги. — Пожалуй, мне пора возвращаться к себе, пока старик Дюмон не начал меня разыскивать. До скорого. И помни, парень: плох тот ветер, который дует только в одну сторону.

Глава 7

Элдред

В обязанности Макса входила работа только на нижних палубах. Выше палубы «Си» он подымался только затем, чтобы сменить песок в коробках для кошек; обычно он делал это, пока пассажиры еще спали. Он хотел побывать в кабине управления, но ему не представлялась такая возможность: кабина находилась выше пассажирского отделения. Часто владельцы семи собак и трех кошек, которые находились под опекой Макса, спускались вниз навестить своих любимцев. Иногда Макс получал от них чаевые. Поначалу гордость заставляла его отказываться от них, но когда Сэм узнал об этом, он его отругал.

— Не будь дураком! Они могут себе это позволить. Зачем отказываться?

— Я же все равно присматриваю за их собаками и кошками. Это моя работа.

Возможно, его так и не удалось бы убедить, если бы в конце первой недели мистер Джи сам не спросил его об этом. Вероятно, он знал о возможности брать чаевые и ожидал получать от Макса определенный процент… «в фонд благотворительности».

Макс спросил Сэма об этом фонде, и Сэм его высмеял.

— Это очень интересный вопрос. А еще у тебя есть какие-нибудь вопросы?

— Нет.

— Макс, ты мне нравишься. Но ты еще не понял, что с волками жить — по-волчьи выть. У каждого племени свои обычаи, и то, что морально в одном месте, аморально в другом. Есть расы, у которых первой обязанностью сына является убить своего отца и подать его к торжеству в качестве угощения, как только он станет достаточно крепким, чтобы справиться с этой задачей. И они считаются вполне цивилизованными, их дипломатически признает Имперский Совет. Как ты оценишь это с точки зрения морали?