Лин Картер - Джандар с Каллисто

Все время пребывания на Танаторе я не перестаю удивляться разнице между тем, каким должен быть спутник Юпитера и каков он в живой реальности.

Все, что установили земные астрономы об условиях на других планетах, свидетельствует, что Каллисто должен быть мертвым, замерзшим, безвоздушным миром из острых вершин и аммиачного снега. Но я иду через джунгли, прекрасные в своем грозном великолепии, окрашенные в самые разные яркие цвета и кишащие экзотической жизнью.

И до сегодня я так и не разгадал эту загадку.

На третий день свободы мое внимание привлекли близкие звуки схватки. Мне повезло: за все время путешествия через эти черно-алые джунгли я ни разу не встретился с опасными хищниками, которыми кишит эта планета. Отчасти дело действительно в удаче, но отчасти это и следствие действия крема, приготовленного артроподами. Этот крем, вытяжка их различных трав, обладает способностью защитить путника от нападения ятриба. Хотя для меня эта мазь не имеет запаха, очевидно, ее запах крайне неприятен для ятриба. Охотники ятуны используют эту мазь, чтобы отогнать ятрибов, когда они загоняют зверей, называемых вастодонами. На них охотятся из-за сочного мяса. Ятриб, не колеблясь, нападает и на охотников ятунов; у него привычка лежать, затаившись, когда охотники загоняют добычу, а затем неожиданно нападать. Поэтому мазь – необходимая принадлежность этих охотничьих экспедиций, и я унес ее с собой и постоянно смазывал руки и ноги маслянистым веществом.

Я прорвался сквозь стену листвы на небольшую поляну, и удивительное зрелище открылось моим глазам.

В одном конце поляны рычащий зверь, готовый к прыжку.

Лицом к хищнику, прижавшись спиной к стволу дерева, безоружная, стоит молодая прекрасная женщина… И я убедился, что джунгли Танатора действительно населены подобными мне человеческими существами!

6. ДАРЛУНА, ВОИНСТВЕННАЯ ПРИНЦЕССА КУ ТАД

Я давно уже подозревал, что насекомоподобные ятуны не единственные разумные обитатели Танатора. Тот факт, что Коджа и его соплеменники удивились цвету моих волос и глаз, а не общему физическому облику, свидетельствовал, что они знакомы с похожей на меня расой. Мои подозрения усилились после замечания Гамчана о том, что я помесь «занадарского пирата» и «ку тад». К тому же существовал ящичек с инструментами для письма: раса, не знающая письменности, не стала бы изобретать орудия для письма.

Глядя на первое человеческое существо, увиденное мною на Танаторе, я чувствовал, как ускоряется мой пульс – и от неожиданности встречи, и от красоты молодой женщины.

Ей около двадцати лет, она высока, стройна и исключительно женственна. На ней кожаная куртка с высоким воротником и открытой грудью, такая же, как та, что дал мне Коджа; куртка спускается до круглых бедер, оставляя обнаженными длинные стройные ноги; на ногах ботинки, зашнурованные с внутренней стороны. Широкий пояс, украшенный драгоценными металлами, сжимает тонкую талию, на поясе небольшая сумка, пустые ножны и большой медальон из какого-то яркого металла, который я не смог узнать. Кожа мягкого золотистого цвета, чистая и бледная. Маленькое лицо сердцеобразной формы прекрасно, с большими выразительными глазами, слегка раскосыми и окрашенными в яркий изумрудный цвет. Волосы великолепным красно-золотым потоком падают на маленькие плечи и спускаются до талии. Рот мягкий, с полными алыми губами. Даже теперь, в крайней опасности, она сохраняет холодное самообладание, в котором чувствуется прирожденное достоинство.

За плечами у нее пустой колчан, подвешенный за перевязь, которая проходит через одно плечо и опускается между полных вздымающихся молодых грудей. Лука я не увидел и потому решил, что в колчане были метательные копья, теперь истраченные; кинжал она также потеряла.

Зверь, лицом к которому она стояла, огромный и страшный, менее жуткий, чем ятриб, но тяжелее и массивнее его. Похож на небольшого слона, с таким же бочкообразным телом, с такими же толстыми, тяжелыми, похожими на колонны ногами, заканчивающимися массивными подушечками, такая же слегка сероватая грубая кожа. Но голова больше напоминает дикого кабана: маленькие свиные глазки безумно горят, короткая щетина прикрывает рыло, в нем видны огромные желтые клыки; они показываются, когда зверь испускает хриплое рычание. Но свиное рыло зверя длиной в ярд и увеличивает сходство со слоном.

Я узнал в этом звере вастодона: он достигает шести футов в загривке и должен весить две-три тонны. Мое уважение к воинам ятунам, которые охотятся на этот ужас джунглей, значительно выросло.

Девушка, которая меня пока не видела, истратила свои копья, очевидно, промахнувшись. Одно тонкое копье застряло валом торфе в нескольких ярдах от того места, где стоял я. Бродячий луч света упал на жемчуг, украшавший рукоять кинжала: кинжал торчал в широкой груди зверя. Она ранила зверя, но я видел, что это чудовище не так-то просто убить.

А я вооружен только мечом-хлыстом.

Застывшая картина ожила: зверь бросился в нападение. Если он ударит девушку, она будет раздавлена о ствол дерева.

Не задумываясь, я выпрыгнул из укрытия в листве с громким криком, размахивая руками, чтобы привлечь внимание вастодона. Девушка бросила на меня изумленный взгляд, и в следующее мгновение я был слишком занят, чтобы смотреть на нее или думать о ней, потому что вастодон свернул и направился ко мне, гулко стуча по алой почве.

Я никогда не пользовался мечом-хлыстом: это оружие предназначалось только для воинов, слугам и имуществу было запрещено им пользоваться. Но я был свидетелем нескольких дуэлей между артроподами за месяцы пребывания в лагере и понимал, как пользоваться этим оружием. Когда ревущий вастодон приблизился ко мне, я отпрыгнул в сторону, опустив сверху вниз меч между ногами, крепко зажав в обеих руках рукоять.

К несчастью, из-за большой длины – почти пять футов – и веса – этот меч тяжелее любого другого, какой мне приходилось держать в руках, – я обнаружил, что это крайне неудобное оружие. Я собирался ударить лезвием по морде вастодона, расколоть, если удастся, череп или по крайней мере ослепить зверя. Но лезвие нанесло только скользящий удар по плечу, разрезав грубую шкуру и обнажив бледно-лиловое мясо. Вместо того чтобы вывести вастодона из строя мой удар привел его только в еще большую ярость.

Он развернулся с диким ревом, маленькие глазки горели безумным стремлением убить, и снова бросился ко мне, как молния.

Прыжок лишил меня равновесия, и я упал в траву, меч-хлыст выпал из рук. И видя набегающего вастодона, я схватил копье, которое бросила девушка, вытащил его из торфа и нацелил в зверя. Толчок отбросил меня в сторону. Я ударился головой о какой-то твердый предмет. И тьма затянула весь мир.