Дэвид Коу - Сыны Амарида

Наступила мертвая тишина. Потом из толпы вышла женщина. Она поддерживала мужчину с глубокой раной на лбу и смотрела на мага с мольбой в глазах.

- Ты сможешь вылечить моего мужа? - спросила она полушепотом.

- А как же! - ответил Баден с едва заметной улыбкой.

Весь остаток вечера Баден лечил ожоги и раны горожан. С помощью Джарида и Куллена он пробирался сквозь толпу и накладывал руки на раны, которые тут же заживали. Многие смотрели с подозрением на него и на сову, сидящую у него на плече. Некоторые, включая Лейтона, вообще отказались от лечения. Но большинство все же приняло помощь Магистра, и к тому времени, как Куллен повел Бадена и Джарида в свой дом на окраине города, темно-синее небо украсилось первыми звездами.

Дом Куллена и Гайны стоял на берегу реки Даалисмин, в отдалении от главной площади. Он был больше многих домов в Тайме, хотя, как и остальные, построен из красной высушенной глины и покрыт соломенной крышей. В отличие от высоких деревянных домов Аккалии он был приземист, - возможно, подумалось Джариду, ради защиты от сильных ветров, дующих на равнине. В деревянных постройках содержали коров, свиней, лошадей и птицу, а в ухоженных садах за домами уже пробивали темную землю молодые зеленые ростки. Оказалось, что дом Куллена внутри такой же уютный, каким он выглядел снаружи. Передняя дверь вела в гостиную, ярко освещенную горящим в глубине камином и несколькими светильниками на стенах, свет которых отражал натертый до блеска деревянный пол. У очага стояли два одинаковых стула из узорчатой темной древесины. На каждом из них лежала небольшая лоскутная подушка с таким же узором, как и на диване у стены. Между ними на низком столе из такой же прекрасной древесины стояли графин с темно-красным вином и два хрустальных стакана.

Сквозь дверь слева от входа Джарид увидел кухню, на стенах которой висела блестящая медная посуда. До него донесся запах жареного мяса, и под ложечкой засосало от голода.

- Это ты, Куллен? - донесся из кухни мелодичный голос хозяйки. Чуть позже в комнату вошла женщина.

Если бы Джарид не знал, что Куллен и Гайна женаты, то принял бы их за брата и сестру. У обоих были волосы белее снега, румяные лица и темно-синие глаза, только он был худ и жилист, а она отличалась плотным сложением.

Увидев Магистра, она положила полотенце и подошла к нему.

- Баден, - сказала она, тепло улыбаясь и обнимая его, - давно ты не заходил.

Маг улыбнулся в ответ:

- Рад видеть тебя. Жаль, что не удавалось прийти в лучшие времена.

Улыбка исчезла с лица Гайны.

- Знаю. Куллен, тебе удалось спасти хоть немного зерна?

Муж покачал головой, и она нахмурилась.

- Ну, - вздохнула она, - засеять общественные земли еще удастся. Жаль, что мы не сделали более обильных запасов. - Она помолчала, печально глядя на Куллена, а потом заметила Джарида, и лицо ее снова прояснилось. Она протянула ему загорелую, огрубевшую от работы руку. - Гайна. Добро пожаловать.

Юноша, протянув руку, почувствовал ее сильное пожатие.

- Джарид. Рад познакомиться.

- Это мой ученик, - добавил маг, без особой, впрочем, необходимости. Я веду его на Собрание.

- Смотри, парень, чтобы он хорошо обходился с тобой, - сказала через плечо Гайна, отправляясь на кухню. Она принесла еще два стакана и поставила их на стол.

- Может быть, вам будет интересно узнать, что Джарид не только мой ученик, но и сын Бернела.

Куллен слегка прищурился, Гайна подошла к Джариду и заглянула ему в лицо.

- Теперь, когда ты сказал, я начинаю видеть какое-то сходство. Не только с Бернелом, но и с тобой.

- Вы знаете моего отца? - спросил Джарид.

- Да, - ответил Куллен. - И деда с бабкой твоих тоже знали.

- Когда мы с твоим отцом были молодыми, - объяснил Баден, - мы иногда ездили с матерью на Собрания. И часто останавливались здесь. Вообще-то, это я познакомил Гайну с Кулленом.

Куллен рассмеялся:

- Он хочет сказать, что потерял из-за нее голову и привел на обед в дом моих родителей, а я ее увел.

- Куллен, конечно, умолчит, - добавила Гайна, - что нам всем было лет по двенадцать и только через четыре года он собрался с духом, чтобы пригласить меня прогуляться.

Джарид прыснул, глядя на Бадена, а Куллен подошел к камину и наполнил стаканы вином. Гайна принесла с кухни корзину хлеба и сыр на деревянном подносе.

Они подняли стаканы.

- За старых друзей, - сказал Куллен и, переведя взгляд на Джарида, добавил: - И за новых тоже. Да хранит вас Арик.

Баден слегка наклонил голову, одобряя тост, и все пригубили вино.

- Неплохо выглядишь, Баден, - чуть позже заметила Гайна. Она посмотрела на сову мага, которая мягко перелетела на каменную полку и теперь, нахохлившись и закрыв глаза, тихо дремала. - И Анла с каждым годом становится все красивее. - Гайна осторожно сделала шаг в сторону птицы и оглянулась. - Она не будет против, если я ее поглажу по голове?

Баден улыбнулся:

- Конечно же нет, но лучше почеши ей шейку. Это ей больше нравится.

Гайна так и сделала. При первом прикосновении Анла быстро открыла глаза, но тут же снова закрыла их и вытянула шею, чтобы Гайне было легче ласкать ее.

- Как поживает Транн? - спросил Куллен.

- В последний раз, когда я о нем слышал, он пребывал в добром здравии, - ответил Баден. - Но это было в начале зимы, как раз после нападения близ моей родной деревни.

При упоминании о нападении словно тень нависла над комнатой. Некоторое время все четверо молчали.

- Извините, - сказал Баден. - Я не хотел снова к этому возвращаться. Лучше поведайте, как вы тут.

Фермеры помолчали еще немного. Потом Гайна села рядом с мужчинами, а Куллен начал рассказывать, что произошло за последний год. Джариду показалось, что жизнь на равнине определяют главным образом бури и рыночные цены на хлеб, но Баден слушал весьма заинтересованно. Когда Куллен закончил, Магистр повел неторопливый рассказ о том, что происходит в Ордене. Несколько позже Куллен и Гайна расспросили Джарида о делах в семье, и он поведал о своей жизни в Аккалии, которая, как он осознал во время рассказа, уже казалась далекой и незнакомой. Скоро они перешли в маленькую столовую в глубине кухни, где за ужином и вторым графином густого вина продолжили разговор.

Только когда они закончили есть и отзвучал последний взрыв смеха, выражение лица Бадена стало серьезным. Он повернулся к Куллену.

- Итак, - сказал маг, - что вы думаете о том, что случилось прошлой ночью?

Куллен, только что поднесший стакан к губам, аккуратно поставил его на стол, и покачал головой:

- Даже не знаю, что и сказать. До нас доходят мрачные слухи. Я не хотел им верить. Но, боюсь, мы подошли к опасной черте. - Он встал и отошел к окну. - Вы сегодня видели Лейтона. Он уверен, что это ты устроил пожар на площади. И хоть мне и тяжело это признавать, видимо, не один он так думает. Кто бы ни был повинен в этом или другом преступлении, приписываемом магам-предателям, народ считает, что Ордену больше нельзя доверять.