Александр Казанцев - Спустя тысячелетие

При виде железной палки в руках Анда Эльма сказала:

— Ты все-таки хочешь защищаться? Они забьют тебя насмерть.

— Для этого надо догнать нас.

— Догнать? — удивилась девушка.

— Ты же велела бежать. Мы спустимся вдвоем по висящему в шахте канату.

— Так ведь мы обдерем себе руки! — возразила Эльма.

— Руками ты будешь держаться за меня.

— А ты?

— Я буду закручивать этим прутом провод. Обмотаю им два взятых тобою тома, чтобы переплеты из плотнее прижались к остальному канату.

— И они будут скользить?

— Соскальзывать.

— Что-то вроде тормозных колодок древних машин! — догадалась Эльма.

— Если они удержат нас двоих.

— А если не удержат?

— Тогда мы упадем в шахту с семьдесят второго этажа. Вместе.

— Вместе? — задумчиво произнесла Эльма. — Это лучше…

— Лучше, если мы вместе не упадем, а спустимся.

— А дальше?

— Ты же решила бежать?

— Куда?

— В синюю сельву.

— Там не жил никто из людей, — напомнила Эльма.

— Тогда встретим Жреца, как насильник с пленницей.

Эльма снова повела плечами.

— Неужели ты думаешь, что Жрецу нужен «насильник»? Тебя видели на берегу окровавленным, туда тебя и бросят теперь.

— Значит, выбора нет.

— Выбора нет, — согласилась Эльма. — Что ж, будем спускаться в бездонный колодец без посторонней помощи. И не так быстро.

— Ты еще шутишь? — удивился Анд. — Ты настоящая девушка!

— А ты настоящий мужчина.

— Тогда выходи за мной на площадку.

— Пора! Я уже слышу их голоса. Они поднимаются.

Анд, неся в руках свое тормозное устройство, первым вышел на площадку. Эльма стояла позади него. Он нагнулся и заглянул в шахту. Дверь туда не сохранилась. Голова закружилась от ощущения бездны внизу. Но он пересилил себя и, протянув руку, поймал свисавший сверху канат, подтянул его к себе и закрепил на нем переданное Эльмой самодельное устройство. Он закрутил железным прутом провод и, решив, что переплеты достаточно плотно охватили канат, держась за свой «книжный тормоз», шагнул в пустоту, повиснув на ней.

Затем протянул свободную руку Эльме.

Она ухватилась за нее горячей ладонью, зажмурилась и прыгнула Анду на спину, ощутив грудью его крепкое тело.

Конечно, никто из современников Анда и Эльмы не додумался бы до такого безумного плана. Но спасти молодых людей могло только безумие.

Тормозное устройство не выдержало двойного веса и сдвинулось вдоль каната вниз.

Анд судорожно закручивал свободной теперь рукой (Эльма крепко держала его за шею) железный пруток вокруг провода, но это не помогало. Скольжение ускорялось. Очевидно, канат протер старые переплеты и они уже не могли удержать двоих.

Анд ощущал дыхание Эльмы. Руки ее сжимали Анда сильнее, чем самодельные тормозные колодки — канат. Они никогда не были так близки.

Натеки внутренних стен колодца замелькали перед глазами.

Это был уже не спуск, а падение!

Судорожным движением Анд сорвал с головы остатки холщового бинта и, держа его в ладони, уцепился сначала одной рукой, а потом и другой за канат выше «колодок». И почувствовал в ладонях боль и ожог. Но он не отпустил канат. В нем была жизнь, спасение, счастье.

Противоречивые чувства овладели Андом. Ему показалось, что он снова теряет сознание.

Удар падения оглушил его.

Эльма ушиблась меньше, пришла в себя раньше и тормошила его:

— Скорей! Они уже спускаются!

Не мужество, а ужас заставили Анда прийти в себя. Бывают ситуации, когда люди становятся сильнее самих себя.

Вместе с Эльмой выбрался Анд на площадку первого этажа. Девушка, смахивая невольные слезы, помогала ему.

Жрец во главе своих подручных неистовствовал на верхнем этаже, не обнаружив в книгохранилище никого. Он хотел теперь спустить шкуру с соглядатая, Донесшего ему, будто Анд здесь. В том, что тот был не один, Жрец не сомневался. Ему хотелось еще раз застать здесь эту парочку, вдоволь поиздеваться над ними, свести давние счеты.

Но даже на соглядатае ему не пришлось выместить свою ярость. Тот бесследно исчез.

Никто не видел, как он вошел в воду и поплыл следом за молодыми людьми, выбежавшими из Дома до неба на рассвете. И поплыли они не к берегу, а вдоль реки.

Естественно, что соглядатая на месте, где его оставили, не оказалось.

Глава 6

ДРАКОНЬЕ ОЗЕРО

Подлинное Чудо Природы — это человек.

В нем и ночи тьма, в нем и солнца свет.

Древняя насыпь лучом прорезала синюю сельву.

Плотные стены переплетающихся растений стояли по обе ее стороны. От них тянулись как бы щупальца. Яркими змейками взбирались они по крутым откосам и мягкой массой заполняли пространство между двумя полосами ржавчины, к которой несколько столетий не прикасались колеса.

Анд с Эльмой бежали по этой синей дорожке, ощущая ногами ее упругость.

Они были уже далеко от Города Руин, когда Эльма внезапно остановилась.

— Как же я забыла, что эти синие стебли целительны! Мама всегда прикладывала их к моим содранным коленкам. Давай сюда твои ладони.

Анд разжал кулаки, и Эльма осторожно отодрала перепачканные кровью остатки бинта. Она подняла самые сочные стебли и приложила их к ранам, прибинтовав остатками холщовых полос.

— Этот гнусный Жрец все-таки содрал с меня заживо кожу, — шутил, скрывая боль, Анд.

— Хорошо, что только с ладоней, — отозвалась Эльма, заканчивая перевязку.

Она подняла глаза к небу и схватила Анда за больную руку так, что тот едва не вскрикнул.

— Смотри! Что это?

В Город Руин не залетали птицы, но, может быть, они и жили в сельве или за нею. Однако то, что увидели беглецы в небе, не походило ни на птицу, ни на сказочного, известного им из книг дракона. Это было что-то другое.

— Летательный аппарат, — заключил Анд.

— Не может быть! — ахнула Эльма. — Откуда? Анд только пожал плечами.

— Не птеродактиль же это, — заметил он.

— Вероятность одинакова, — отозвалась Эльма и добавила: — Я боюсь.

Они уже не страшились погони, уверенные, что ускользнули незамеченными, но сейчас Эльма настояла, чтобы они сошли с насыпи, которая хорошо просматривалась сверху (и не только сверху).

Увлекаемый Эльмой, Анд стал спускаться по крутому откосу насыпи. Через мгновение оба скрылись в непроглядной синеве чащи.

Но не они одни увидели в небе летящий предмет.

Преследуя их от самой реки-кормилицы, жрец-соглядатай увидел в небе летящее Чудо и пал ниц, уверенный, что это само Божество, которому он поклонялся, прислуживая Жрецу.