Вернор Виндж - Конец радуг

Преподавательница «Поиска и анализа» улыбнулась в ответ:

– Это так же вероятно, как стать звездой бейсбола в высшей лиге. Чистый «агент-координатор» – редкий тип, декан Блаунт.

– Некоторые из нас должны быть администраторами.

– Э-гм! – Чамлиг на миг приняла скорбный вид, как человек, ищущий слова для сообщения печальной вести. – Административная работа сильно изменилась, декан Блаунт.

Уинстон Блаунт устроился на стуле поудобнее.

– О'кей, значит, придется выучить некоторые новые приемы.

– Да-да. – Миз Чамлиг обвела взглядом класс. – Это важный момент. Поиск и анализ, которым посвящен наш курс, – сердце экономики. Как потребителям, поиск и анализ нам нужны очевидным образом. В современном мире почти на любой должности мы зарабатываем себе на жизнь поиском и анализом. Но в конце концов нам необходимы и кое-какие знания.

– Вы про те курсы, что мы кое-как сдали на «С»?

Голос раздался с галерки – наверное, говорил кто-то из физически отсутствующих. Чамлиг вздохнула.

– Да. Не давайте этим навыкам угаснуть. Вас им научили. Используйте их. Улучшайте их. Это можно сделать с помощью особой формы преданализа, которую я называю «изучение».

Одна из учениц подняла руку– действительно подняла руку. Настолько она была старой.

– Да, доктор Сянь?

– Я знаю, что вы правы. Но… – Женщина оглядела класс. С виду она была возраста Чамлиг, и далеко не так стара, как Уинстон Блаунт. А глаза – слегка испуганные. – Но одни успевают лучше, другие хуже. Я далеко не так способна, как была когда-то. А может быть, просто другие способнее… Что будет, если мы станем стараться изо всех сил, а этого окажется мало? Чамлиг замялась. Интересно, что она ответит! – подумал Хуан.

– Эта проблема касается всех, доктор Сянь. Провидение каждому из нас сдает карты, с которыми мы вступаем в игру. В вашем случае вам сдали новые карты и позволили начать жизнь заново. – Она посмотрела на всех, сидящих в классе. – Некоторые из вас считают, что в этой жизни им сдали только двойки и тройки.

В передних рядах сидели несколько по-настоящему усердных учеников, ненамного старше Хуана. Они носили, но своих носимых чувствовать не умели и никогда не знали ансамблевого кодирования. Пока Чамлиг говорила, видно было, как они шевелят пальцами, вводя для поиска слова «двойки» и «тройки».

– Но у меня есть теория жизни, – продолжала Чамлиг, – и она взята прямо из игры: «Всегда существует иной подход». У вас, у каждого из вас, есть свой собственный джокер. Разыграйте их. Найдите то, что делает вас отличными от других, лучше других. Потому что такое есть всегда, надо только найти его. И тогда вы сможете давать свои ответы другим, и другие будут рваться давать ответы вам. Короче говоря, синтетическая прозорливость сама по себе не приходит. Нет, вы сами должны ее создать.

Она помолчала в нерешительности, глядя на свои невидимые записки, и заговорила нормальным, не ораторским голосом:

– Вот так складывается картина в целом. Сегодня мы будем говорить о формировании решений путем сопоставления ответов. Как и всегда, будем искать правильные вопросы.

Хуану нравилось сидеть у внешней стены, особенно когда урок проходил на третьем этаже. Можно было чувствовать, как покачивается стена, когда здание сохраняет равновесие. Ма от таких штук нервничала реально: «На секунду система даст сбой, и все рассыплется!» – жаловалась она на родительском собрании. С другой стороны, конструкции карточных домиков дешевые, а сильное землетрясение могли выдержать так же легко, как утренний ветерок.

Он отвалился от стены и стал слушать Чамлиг. Вот почему в школе заставляли почти на все уроки являться лично: хоть какое-то внимание уделишь просто потому, что некуда деваться из реального класса с реальным учителем. Рисунки Чамлиг плавали в воздухе над головой. Она владела вниманием класса: почти никаких нахальных рисуночков к ее графике по краям не приделали.

Какое-то время Хуан тоже смотрел и слушал – нет, правда слушал. Группы поиска ответов – ансербоарды – могли давать хорошие результаты, причем обычно при нулевых затратах. Не надо никакой аффилиации, просто родственные умы, разбивающие проблему. Но если ты не родственный ум? Скажем, ты участвуешь в группе по генетике. Тогда, если для тебя транскрипция – это вид перевода, то за месяцы никуда не продвинешься.

Хуан отстроился от училки и побрел по классу от вьюпойнта к вьюпойнту. Некоторые ученики сделали свои вьюпойнты общедоступными, но в основном это были случайные камеры. В паузах между прыжками он проглядел документ-задание Большого Ящера. На самом деле рептилию интересовали не только старперы, в списке фигурировали и обычные ученики. Эта аффилиация должна была быть широка, как Калифорнийская Лотерея.

Он запустил несколько фоновых проверок. Как большинство ребят, Хуан много информации держал в носимых, и такой вот поиск вполне мог провести почти незаметно. Во внешний мир выходить почти не пришлось, кроме случаев, когда требовалось использовать какой-нибудь сайт, о котором говорила Чамлиг: она отлично умела выдергивать ментально отсутствующих. Но Хуан владел ансамблевым кодированием не хуже, и одеждой управлял едва заметными жестами и указаниями глаз на меню. Когда взор учительницы падал на него, он радостно улыбался и проигрывал последние несколько секунд ее речи.

А старики… грамотное старичье здесь бы ни за что не оказалось. Те все были богатыми и знаменитыми – именно они владели почти всем реальным миром. Здесь, в «обучении для взрослых», собрались бывшие. Они просачивались в Фэрмонт в течение всего семестра: больницы для стариков отказывались их выписывать к началу занятий. Они утверждали, что граждане старшего возраста – «социально зрелые» и вполне смогут справиться с путаницей появления среди семестра.

Хуан переводил взгляд с лица на лицо, сопоставляя их с общедоступными записями: Уинстон Блаунт. Прокисшая каша, а не человек. Медицинская переподготовка – лотерея. Одно она лечит, другое не может. И у каждого свое. Уинстон Блаунт в эту лотерею не выиграл.

Сейчас старик усердно щурился, пытаясь следить за примером коллективного поиска ответов, который описывала Чамлиг – некоторые предметы он изучал на тех же уроках, что и Хуан. Его медицинской карты Хуан видеть не мог, но предположил, что с разумом у старика, в общем, в порядке: он соображал не хуже некоторых ребят из класса. А когда-то, давным-давно, был он важным деятелем в университете Сан-Диего. Давно это было.

Ладно, вставим его в список интересующих.

Теперь – Сю Сянь. Докторская степень по физике, докторская степень по электротехнике, лауреат премии Президента за достижения в компьютерной безопасности за 2010 год. Список достижений – почти на нобелевском уровне. Доктор Сянь сидела, сгорбившись, глядя прямо на стол перед собой. Она пыталась угнаться за изложением, пользуясь всего лишь обзорной страницей! Бедная дама. Но наверняка у нее окажутся связи.