Спасения нет - Гамильтон Питер Ф.

Хабитат Бенну представлял собой тор десятикилометрового диаметра и двухкилометровой толщины, он медленно вращался, давая на внешнем ободе джулосское тяготение — приблизительно 1,1 земного. В овальном секторе тора разместился субтропический парк с хрустальной крышей, сквозь которую просвечивал кусочек осевой полосы «солнца». Деллиан никак не мог понять, какой смысл здесь в прозрачных крышах. Все равно за ними не видно ничего интересного. Прищурившись против яркого света, разглядишь разве что трубопроводы и мигающие навигационные огни на выступах машин.

— Добро пожаловать в центр паутины, — обратился он к Финтоксу.

Пришелец его не слушал. Он изогнул шею так, что все восемь глаз смотрели вверх. Голос истончился и почти не улавливался слухом, как писк летучей мысли. Транслятор, кажется, целую вечность преобразовывал этот писк в человеческую речь.

— Это не звезды. Где мы находимся?

— Внутри маленькой криопланеты, — ответила Ирелла. — В одиннадцати а. е. от ваянской звезды. Каменное ядро одето восьмикилометровым слоем льда. Мы выдолбили сердцевину, вот и получился Бенну: полость имеет ширину сто пятьдесят километров. Так что здесь все надежно: наше тепловое излучение тысячу лет не пробьется наружу.

— Вот та группа огней, — указал Деллиан, — это «Морган». А вон те — одна из трех корабельных верфей: на них собирают новые штурмовые крейсеры для ударного флота. Компоненты изготавливаются в инициаторах — это те большие вытянутые икосаэдры, что парят у стены полости.

— Вы так многого достигли, — сказал Финтокс. — Сколько вы здесь провели?

— Корабль–зародыш прибыл пятьдесят семь лет назад, — сказала Ирелла. — Он сразу начал имитировать передачи ваянского кланового радио, а его фоннеймановская система приступила к биоформированию планеты. Мы добрались пять лет назад.

— Сказался эффект относительности, — пояснил Деллиан. — Стартовали мы одновременно, но «Морган» движется чуть медленнее корабля–зародыша.

— Вы выстроили этот редут за пять лет? — поразился Финтокс.

— Системы фон Неймана развиваются по экспоненте, а когда их накопится достаточно, мы мигом получаем все необходимое, — сказала Ирелла.

— Вы — весьма высокоразвитый вид. Не понимаю, чем мы могли бы вам помочь.

— Часть нашей техники, как те же инициаторы, позаимствованы у неан, их передали нам ваши посланцы в систему Сол. Они явились с той же миссией, что и вы. Мы надеемся, что вы поделитесь с нами другими, более новыми открытиями. По правде говоря, наши знания об оликсах ограничиваются их атакой на Землю.

— Чем вы намеревались помочь ваянцам? — спросил Деллиан. — Неаны, пришедшие на Землю, предупредили нас о войне с оликсами и дали полезное оружие.

— И мы должны были поступить так же, — сказал Финтокс. — Неаны всегда действуют одинаково. Но я сомневаюсь, сумеем ли мы что-либо добавить к вашим ресурсам. Мне кажется, они превосходят то, чем располагаем мы. — Он надолго замолчал, разглядывая проплывающие по огромной пещере огоньки. — Могу ли я спросить, почему вы не последовали советам наших посланцев?

— О каких советах вы говорите?

— Мы советуем каждому виду укрыться в межзвездных пространствах. В их пустоте вы могли бы жить миллионы лет.

— Это не для нас, — твердо заявил Деллиан. — Какой смысл? Ну, пусть десять поколений проживут в хабитате мирно. И что с того? Им никуда с него не деться, им нечем заняться. Потом их настигнет вырождение или энтропия, и они вымрут. Тогда уж лучше плен у оликсов и их паломничество к концу времен.

— Не думаю, что вы действительно так считаете.

— Святые, да именно так! Даже ожидание здесь сводит нас с ума. А представьте сто лет безделья, или тысячу, десять тысяч…

— Безопасная жизнь дала бы вам возможность к развитию. Тем более при ваших научных возможностях.

— Куда развиваться? Нам нужна свобода!

Ирелла остановила его движением руки и предостерегающим взглядом.

— Вам придется нам объяснить, каким вам представляется это развитие. Должно ли оно дать нам технологию, позволяющую схватиться с оликсами и покончить с их тиранией? Нам это трудно вообразить. В сущности, с тех пор как покинули Землю, мы веками пребываем на технологическом плато. Или вы подразумеваете духовное развитие?

Деллиан пытался сдержать стон, но губы его выдали. Ирелла, конечно, уловила вырвавшийся звук и недовольно поморщилась. Оставалось надеяться, что не искушенный в человеческой психологии метаваянец ничего не заметил.

— Полагаю, для полного ответа требуется более точный или более тонкий перевод, — произнес Финтокс. — Однако я оспорю ваше убеждение, что общество, достигнув зрелости, разлагается. С нами этого не случилось.

— Об этом Джессика и остальные нам не рассказывали, — заметила Ирелла. — Неанская цивилизация очень древняя?

— Об этом у меня нет сведений.

— На случай, если вас захватят оликсы?

— Верно. Исходя из того, что в этой галактике более одного жилого кластера, неаны распространились далеко от исходной звезды.

— Вы хотите сказать, что вам точно не известно о других неанских кластерах в галактике?

— Не известно. Как неизвестно и расположение того, который отправил наш корабль внедрения. Также я не знаю, что он собой представляет. Меня и моих коллег снабдили лишь основными фактами.

— Ну, их наверняка больше одного, — рассудил Деллиан. — Мы сейчас в шести с половиной тысячах световых лет от Земли, так что ваш жилой кластер точно не тот, что отправил на Землю Джессику и других неанских металюдей.

Финтокс вытянул шею и в упор взглянул на Деллиана — тому под прямым взглядом восьми глаз стало несколько неуютно.

— Сколько времени провел в пути ваш корабль «Морган»?

— Я уже говорил: пять лет. По внутреннему корабельному времени.

— Я не понимаю. Люди умеют двигаться быстрее света?

— Только через порталы. Еще мы располагаем технологией, позволяющей создавать червоточины посредством негативной энергии, — мы вырвали ее у оликсов с помощью ваших коллег.

— Но червоточин мы не используем, — уточнила Ирелла. — Не уверены в точности нашей научной интерпретации этого явления и опасаемся выдать себя оликсам.

— Хотя негативная энергия — неплохое оружие, — бодро заметил Деллиан, — в чем оликсы и убедятся.

— Сколько времени длится странствие людей? — спросил Финтокс.

— Мы покинули Землю десять тысяч лет назад, — ответила Ирелла.

— Вы провели на «Моргане» десять тысяч лет?

У Деллиана вырвался смешок:

— Святые, конечно, нет! Корабль поколения добирается до звездной системы с пригодной для биоформирования под земную норму планетой, и мы задерживаемся там на четыреста–пятьсот лет. Все это время мы рискуем быть обнаруженными. Этот срок дает обществу возможность расти и радоваться такой жизни, какой она и должна быть. А между тем сотни кораблей, несущих порталы, разлетаются от планеты со скоростью, близкой к скорости света. Когда истекают пятьсот лет, новый флот поколений принимает на себя все население и разлетается в разные стороны. Каждый выбирает себе новую звездную систему, после чего цикл повторяется.

— А когда они уйдут, настает наша очередь, — добавила Ирелла.

— Ваша?

— Военной эскадры. Каждая заселенная планета под конец производит поколение бойцов. Наша работа — сойтись в бою с оликсами в надежде победить их.

— Сколько в галактике людей?

— Невозможно ответить. Если все добились успеха, нас должны быть триллионы — они расходятся кольцевой волной в двадцать тысяч световых лет от края до края.

Финтокс долго молчал.

— Это пятая часть галактики.

— Примерно так. И мы продолжаем экспансию со скоростью, близкой к световой. Планеты в ядре галактики, конечно, необитаемы — там слишком сильное излучение и никакое биоформирование невозможно. Значит, волна обогнет ядро и снова сомкнется по ту сторону. Хотя издавна существует теория, сторонники которой называют себя «ядристами»: они убеждены, что ядро — самое безопасное место для человеческой цивилизации. Такое общество не было бы привязано к планетам: мы бы жили в орбитальных хабитатах и не срывались бы с места каждые пятьсот лет. Там мы могли бы выстроить что–нибудь существенное. Ядристы верят, что такое общество достигнет мощи, позволяющей открыто сойтись с оликсами.