Александр Шпильман - Путь в надвремени. Книга 1
Тим от радости подхватил дородную бухгалтершу под мышки и приподнял над полом:
— Вот спасибо! Что бы я без вас делал!
И чмокнув ошалевшую женщину в щеку, Тим в припрыжку выбежал из цирка.
Немного успокоившись, Тим начал переваривать полученную информацию: неужели элементарным презентом можно в одночасье решить никак не разрешаемую проблему? Не для этого ли придумывают такие навороты? Помыкается человек, побьется лбом стену, да и пойдет на поклон к какой-нибудь Алле Дармидонтовне… Необычное имя. Тим произнес его вслух, вслушался в звучание, а потом непроизвольно подключился к какой-то нотке-ниточке. И вдруг почувствовал что-то нежное, мягкое, беззащитное… «Неужели она такая, эта Алла Дармидонтовна? Вот уж не думал…»
На следующее утром Тиму пришлось наступить на горло собственным принципам, чтобы пролезть через толпу пенсионеров к заветной двери. «Если я этого сейчас не сделаю, то не спасу Тому позже», — настраивал сам себя Тимур. Он прижимал к груди пакет, в котором лежали указанные Матильдой подарки.
…За столом, заваленном серо-желтыми формулярами, сидела женщина средних лет. Она с недовольным видом подняла голову на ворвавшегося без стука просителя:
— Здравствуйте, Алла Дармидонтовна, я от Матильды Львовны… — на одном дыхании выпалил Тим. Женщина расправила брови:
— Да-да, она мне звонила… Да закройте вы дверь! Не видите, ко мне проверяющий из облфина пришел! — другим голосом рыкнула она на какую-то бабульку, которая вслед за Тимом вознамерилась попасть в заветный кабинет. Тим же смотрел на женщину завороженными глазами — внешняя суровость совсем не сочеталась с внутренней мягкостью, которую он успел почувствовать еще вчера.
— Какие у вас замечательные косы, — неизвестно зачем выпалил он. У Аллы Дармидонтовны действительно были богатые темно-русые волосы, которые она по старой моде укладывала вокруг головы. От этой простой фразы женщина почему-то дико смутилась, залилась краской, и уже совсем смущенным голосом спросила:
— Так чего у вас не хватает?
Теперь смутился Тим — как и с кем он должен был сейчас разговаривать? С бюрократкой до мозга костей, какой казалась начальница паспортного стола, или же с тургеневской барышней, которая выглянула из-под защитного панциря, как только он упомянул про косы?
— Алла Дармидонтовна… — медленно произнес Тим, вслушиваясь в каждую букву и интонацию своего голоса. Волна мягкости и доброты опять захлестнула его — так вот какая она настоящая! И с широкой улыбкой и неподдельной радостью от этого открытия Тим немного наклонился к собеседнице:
— В том-то и проблема, что нет у меня НИ-ЧЕ-ГО! Только поквартирная карточка моей квартирной хозяйки. А нужно удостоверении личности, а то меня на работу не оформляют… И не прописывают…
Женщина посмотрела на него очень удивленными и чистыми глазами:
— Заполняйте, — протянула ему бумажку. — Сейчас вас пропишем, а потом напишите заявление на восстановление утерянных документов. Временное удостоверение личности вполне сгодится для приема на работу. Вы ведь в цирк хотите устроиться?
Алла Дармидонтовна как-то неумело улыбнулась — похоже, ее всегда плотно сжатые губы просто забыли, как это делать. А Тим продолжал «купаться» в исходившем от женщине тепле:
— Я там уже работаю, да только неофициально. Даже новый номер сделал, но его в программу не поставят, пока не будет подписанного контракта. Да вы приходите в цирк, сами увидите! Я вас приглашаю! Вам понравится, вот увидите!
В голосе Тима звучал такой восторг, что женщина смутилась. Она быстро вышла с заполненными документами и вернулась через пару минут. Заветный штампик прекратил гражданское состояние Тима, которое официально называлось «БОМЖ» — «без определенного места жительства». Он быстро написал заявление о восстановлении документов, получил маленькую бумажку — по ней через два дня ему должны были выдать временное удостоверение личности, которое уже проще простого обменять на постоянное в установленные сроки.
— Так я оставлю в кассе билет для вас. На сегодня?.. — Спросил Тим, уже стоя в дверях.
— На сегодня! — улыбнулась ему бывшая строгая начальница.
Тим шел по улице и ощущал летящую радость. Вот только не мог понять, от чего ему приятнее — что эпопея с документами практически завершилась за 15 минут или же от того, что смог разглядеть в чиновнице человека. «Да и не только разглядеть. Похоже, она сама себе удивилась», — улыбался своим мыслям Тим. От радости он подпрыгнул до высокой ветки дерева и с удивлением обнаружил, что ему что-то мешает. «Пакет! Я не отдал ей пакет!». Коньяк, коробка шоколадных конфет и коробочка с духами ударились об его ногу. От этого Тиму стало еще веселее — так не решают подарки всё на свете! Даже совсем ничего не решают! Просто надо быть человеком, и уметь увидеть его в другом. Точнее, уметь помочь разглядеть человека в себе самому человеку…
Глава XXIII. Гастроли
Летние гастроли разлучили Тима с новым-старым другом Даниром. Ради зарабатывания денег цирковую труппу поделили на четыре команды и отправили в турне по аулам. В своем прошлом Тиму не доводилось далеко отъезжать от областного центра, и сейчас он с ужасом наблюдал как плохо живут люди в деревнях. Из развлечений не было даже телевизоров — электрические провода сами же сельчане поснимали и сдали в пункты приема цветного металла. Чтобы потом потратить «заработанное» на бутылку водки. Однако на количество грязной детворы во дворах покосившихся домиков аховое экономическое положение не влияло. «Отсутствие света, что ли, на постельные подвиги их стимулирует?» — грустно шутили циркачи.
Однако именно благодаря этой чумазой ребятне у них были хоть какие-то заработки. Правда, денег ни Тим, ни другие его коллеги так и не увидели — не водились они в аулах. Зато натуральных обмен вполне устраивал обе стороны: циркачи ставили условие — «наличкой» давайте на горючие для старенького «ПАЗика» (небольшого автобуса перевозившего труппу), все остальное — продуктами. Поэтому обычной была такая картина — к расстеленной циркачами кошме для выступления тянулись принаряженные семьи. Под мышкой они несли бутылки с кумысом и молоком, баночки с соленым казахским маслом, кусочки особого сухого сыра — курта, сметану, а для себя несли табуретки или коврики — чтобы не сидеть на потрескавшейся от соли степной земле. Кто-нибудь из трупы выступал в роли билетера — пропускал поближе к кошме только после сдачи «тормозка». Впрочем, усмотреть за всеми не удавалось — какая-нибудь ребятня из совсем уже опустившихся семей всё равно оказывалась в первых рядах и отбивала ладошки от двойной радости — и представление посмотрели, и обманули контролера.
Вечером дорогих цирковых гостей угощали жирным бешбармаком за общим столом. Тим давно так не объедался, тем более, что гостеприимные хозяйки стремились подложить ему самый жирный кусок — порадовать удивительного «волшебника». А по утрам Тим уходил подальше в степь и совершенствовал свои эксперименты, да и просто размышлял о жизни. Открытые степные просторы и одиночество тому способствовало.
Однажды Тим стоял и, закрыв глаза, грелся в лучах прохладного утреннего солнца. Перед опущенными веками, подсвеченными солнцем, кружила плотная метель золотисто-красноватых точек. Созерцание прервал комар. Не открывая глаз, Тим шлепнул по щеке и потер рукой укушенное место. К собственному удивлению, он обнаружил, что с закрытыми глазами видел тень двигавшейся руки на щеке. «А-то я думал, что «кожное зрение» — это писательские фантазии», — подумал Тим, и отвернулся от солнца. И странное дело, без подсветки солнцем тень от рук, прикасающихся к лицу, была видна более отчетливо. Мало того, в некоторые мгновения он мог видеть свои руки как бы слегка со стороны, и в цвете. В конце концов, устав, Тим решил продолжить свои эксперименты вечером.
Перед сном, стоя посреди темной комнаты (бывшей конторы совхоза) он делал простенькие гимнастические упражнения и с закрытыми глазами наблюдал за движением рук. Наиболее отчетливо Тим «видел» в районе висков — вдоль диагоналей, исходящих из них. Понаблюдав еще, он обнаружил, что «видит» движущиеся руки как бы в многочисленных осколках разбитого зеркала. И каждое изображение уникально чем-то своим. «Нет, это совсем не похоже на кожное зрение», — решил Тим, — «Я это «видел» и раньше, но не замечал? Или это проявилось в результате прыжков во времени?» — ответа на этот вопрос он не знал.
Однажды днем его коллега по труппе попросил перезарядить пленку в фотоаппарате. Тим зашел в кладовку, любезно предоставленную одним из местных жителей, тщательно закрыл светящиеся щели в двери и занялся фотоаппаратом. К концу манипуляций он вдруг увидел, что руки и его тело светятся в темноте призрачным светом, который наиболее отчетливо Тим видел краем глаза. Причем для этого свечения одежда не была препятствием. Он испугался, что фотопленка будет испорчена, и поскорее завершил свою работу. Впоследствии он спросил своего коллегу:
