Александр Соколов - Эпоха покаяния
Аюн до предела напряг слух и уловил что-то далеко впереди. Ляховский хотел было что-то сказать, но юноша его весьма беспардонно прервал:
— Дима, молчи и иди за мной! Они приближаются. Да не так близко! Не шуми так, ступай медленно, с носка на пятку. И не дыши так громко, ты мне мешаешь.
— Да какого хрена? — не выдержал Ляховский. — Ты, молокосос, меня учить будешь?
— Тссс! — прошипел Аюн, крепко сжимая эфес.
Дмитрий послушно заткнулся, последовал за ним, нащупывая дорогу и стараясь не шуметь тяжёлыми ботинками. Аюн немного сгорбился, по привычке пошел охотничьей поступью.
Уши юноши слышали шлепки ступней в кромешной тьме. Он различил несколько источников звука, благодаря которым представлял, как именно идут на него существа. Картинка, сложившаяся у него в голове, напоминала костяшку домино, на одной половинке, которой располагается одна точка, а на другой — сразу пять.
Аюн отвёл оружие в сторону. Человекоподобные приблизились на расстояние меча. Он ударил вслепую наискось, проделал два быстрых шага вперёд, сразу же нанёс обратный удар снизу вверх, крутанулся вокруг своей оси, ударил горизонтально, проделал кувырок с выпадом, мгновенно вскочил, рубанул налево и направо.
Дмитрий ничего не видел. Только слышал, как рвётся под ударами клинка воздух, как раз за разом раздаются характерные звуки попадания, как вопят, а затем хрипят и тяжело опускаются на каменный пол тела или падают какие-то их части. Он медленно шёл, вытянув вперёд руки, как вдруг запнулся и упал на четвереньки. Его ладони погрузились в липкое и тёплое. Дмитрий с омерзением вскочил, вытер руки об одежду. В этот момент впереди и вверху зажглась продолговатая белая палка света. Ляховский прищурился, увидел изрубленные, покалеченные трупы и стоящую за ними длинноволосую стройную тень с опущенным мечом.
Аюна тоже бил озноб. Он стоял и раз за разом прокручивал в голове промелькнувшие всего за несколько секунд события. Он помнил каждое совершённое им движение, помнил, как раз за разом оружие резонировало в руках, помнил отвратительные запахи, которые вдруг повисли в воздухе. Юноша обернулся.
Ему вдруг стало безумно жаль этих существ. Он навсегда запомнил их почти человеческие лица с чёрными огромными зрачками и возненавидел себя за совершённые убийства. Меч, выскользнув из ладони, тихо звякнул гардой о каменный пол, а парень беззвучно зарыдал, надеясь, что Дмитрий этого не заметит. Но невдалеке зажглась лампочка. Она осветила пятачок пространства под собой, при этом заботливо оставив в темноте следы битвы. Аюн торопливо вытер слёзы, шмыгнул носом, подобрал клинок и зашагал на свет.
Конечно, Дмитрий всё прекрасно понял, но не сказал ни слова. Он догнал юношу, и они вместе молча пошли вперёд. Белые светящиеся палки над их головами послушно зажигались и тухли, однообразный коридор всё никак не хотел заканчиваться.
Наконец, он оборвался огромной пещерой, от которой радиально отходили другие туннели. В её центре были расположены лифты, которые вели на нижние уровни. По всему периметру грота находились небольшие торговые и развлекательные павильоны, увеселительные заведения, а также лавочки для отдыха. Словом, это был самый настоящий подземный даунтаун.
Теперь становился понятным масштаб подземного сооружения. Он был поистине гигантским и рассчитанным на длительное, комфортное проживание десятков тысяч человек. Но сейчас в нём не было ни одной разумной живой души, если не считать наших героев.
Они немного прогулялись по пустым улочкам, которые освещались аварийным светом. Ляховский, почему-то, потащил юношу в здание с вывеской «Пельменная», внутри которого ровными рядами стояли металлические пыльные столы, а за стенкой находилось какое-то непонятное оборудование. Пришелец остановился рядом с одним агрегатом, глянул на него, после чего с удивлением присвистнул и сказал:
— Ого, лазерный кухонный комбайн. До чего техника дошла! Но, думаю, на этом экскурсию можно закончить. Возвращаемся назад, в центр.
Дмитрий зашёл в кабинку, стёр толстый слой пыли с таблички, на которых, вместо привычных этажей, были написаны названия нижних уровней: рабочий, технический, учебный, медицинский, пищевой, военный. Сами же они находились на уровне с названием «жилой». Ляховский, перекрестившись на всякий случай, надавил на кнопку «военный уровень».
— Введите ваш личный код подтверждения. По окончании ввода нажмите решётку, — раздался монотонный женский голос.
— Какой ещё к чёрту код? — возмутился Дмитрий, тыча в кнопку пальцем. — Ты, железка, давай, вези нас быстрей!
Лифт равнодушно повторял одну и ту же фразу, чем вывел Ляховского из себя. Он многоэтажно выругался, с ненавистью глядя на табличку.
— Ну хоть на «Пищевой» то ты нас пустишь? — с надеждой спросил он у лифта, нажимая другую кнопку.
— Осторожно, двери закрываются.
— Прям как в метро, чёрт возьми. Ну, спасибо хоть на этом.
Кабинка закрылась, лифт мягко тронулся и, постепенно увеличивая скорость, поехал вниз. Через минуту он остановился, двери открылись, и путешественники оказались в самом настоящем гигантском морозильнике, который непрерывно гудел, прогоняя воздух. Весь этот уровень был забит стеллажами с пустыми мешками, пакетами, банками, бутылками. В общем, всеми известными человеку видами упаковки. Большинство продуктов были давным-давно съедены.
— Дима, они не были хищниками, — проговорил Аюн, опускаясь на корточки рядом с полкой. — Они всего лишь защищали свой дом.
— Не они строили этот, как ты выразился, дом, — возразил Дмитрий, роясь в мусоре, словно последний привокзальный бомж.
— Да, но они в нём родились и выросли, а значит…
— А, брось! Всего лишь ошибка природы, не более того.
— Природа не делает ошибок, — безапелляционно заявил юноша, тоже присоединяясь к поискам съестного. — Она их только исправляет.
— Делает, ещё как делает. Угораздило же её родить одного типа, который заварил такую кашу… О, смотри!
Ляховский торжественно поднял над головой банку с синей этикеткой. Он тут же проткнул её ножом, перевернул, потряс над вытянутыми в трубочку губами. Содержимое банки даже не думало вытекать.
— Эх, жаль. Ну, ничего, выберемся отсюда, она и растает. Давай поищем что-нибудь поинтереснее. И, желательно, побыстрей, а то у меня уже зуб на зуб не попадает.
Друзья облазили всё кругом, замёрзли, как суслики, но вернулись к лифту с полными мешками еды. Дмитрий нажал на кнопку «Медицинский уровень», надеясь, что он тоже не защищён системой безопасности. И не ошибся. Лифт доставил друзей на уровень, разделённый на отсеки с непонятным для юноши содержимым. Названия, которые он с трудом прочитал по складам, ни о чём не говорили. Он открыл одну из дверей и увидел какое-то кресло с оголовьем, свисающую к нему лампу, длинную и тонкую «руку», на конце которой находился вытянутый овальный предмет с зажимом. Рядом располагался столик с многочисленными маленькими металлическими штуковинами, которые, по всей видимости, вставлялись в эту самую «руку».
— Фу, угораздило же тебя сунуть свой любопытный нос в самый нелюбимый мой кабинет, — с брезгливостью сказал Ляховский, пинком ноги захлопывая дверь.
— А что это такое? — с интересом спросил юноша.
— Пыточная камера, — ответил Ляховский, и его передёрнуло.
В одном из отсеков с надписью «Хранилище» ровными рядами, отделённые друг от друга прозрачными стенками, стояли полки с лекарственными препаратами и медицинскими изделиями. В каждом из отсеков поддерживался свой режим. Лекарства лежали тут очень давно и, по всей видимости, были безнадёжно просрочены. Ляховский, как ни старался, ничего полезного выудить не смог. Но зато он запасся перевязочными материалами.
Друзья вернулись к лифту. Дмитрий попробовал снова нажать на кнопку «Военный уровень», но получил отказ системы. Пришлось возвращаться наверх, в даунтаун. Ляховский присел на лавочку, вздохнул и принялся думать. Аюн куда-то удалился, но вскоре вернулся, огорчённый тем, что не нашел кругом ничего деревянного. Он вскрыл замороженную банку и принялся выковыривать ножом её содержимое. Громкий хруст вывел из задумчивости Дмитрия.
— Да, ты прав. Надо бы пообедать. Но давай-ка мы сделаем это по-человечески. Пойдем со мной.
Они зашли в ближайшее кафе с броской вывеской. Ляховский тщательно вытер от пыли и грязи столик и стулья, попросил подождать его здесь, после чего проследовал в заброшенную кухню. Там он долго гремел посудой, а потом из-за приоткрытой двери донеслись звуки готовки.
Живот Аюна громко затребовал пищи. Юноша заёрзал на твёрдом стуле, водя носом, словно кот в прихожей. Он уже было хотел посмотреть на процесс, встал, отодвинув стул, но Дмитрий поспешил его осадить:
— Не заходи, будь любезен. Хочу сделать нам обоим сюрприз.
