Театр теней (журнальные иллюстрации) - Клиффорд Саймак
— Робота-юриста!
— Да, робота с большим объемом памяти, чем у остальных, и мощным решающим устройством, которое руководствуется законами формальной логики. Ведь право основано на логике, не так ли?
— Наверно,— ответил Ли,— Во всяком случае, должно основываться.
— Я могу сделать много роботов-юристов.
— Ничего из этого не выйдет,— со вздохом сказал Ли,— Чтобы выступать в суде, надо иметь право заниматься адвокатской практикой. А чтобы получить право заниматься практикой, надо иметь юридическое образование, выдержать экзамен; и хотя еще не было соответствующего прецедента, я подозреваю, что кандидатом в адвокаты должен быть человек.
— Давайте не торопиться,— сказал Найт,— Роботы Атьберта не могут заниматься адвокатурой. Но разве нельзя использовать их в качестве клерков или помощников? Они могли бы оказать большую помощь при подготовке к процессу.
— Наверно, это можно сделать,— задумчиво произнес Ли.— Прежде такого не бывало, но нет закона, который утверждал бы, что этого сделать нельзя.
— Им нужно только прочесть книги,— сказал Альберт,— Они тратят примерно десять секунд на страницу. Все, что они прочтут, будет накапливаться в ячейках памяти.
— Прекрасная мысль! — воскликнул Найт,— Роботы будут знать только право. Они будут существовать для этого. До мозга костей они…
— Но смогут ли они применить свои знания? — спросил Ли,— Смогут ли они использовать их при решении какой-либо проблемы?
— Сделать несколько десятков роботов,— сказал Найт,— Дать возможность каждому из них стать знатоком какого-либо раздела права.
— Я бы снабдил их телепатическими способностями,— сказал Альберт,— Они бы работали все вместе, как один робот.
— Принцип взаимодействия? — вскричал Найт,— Каждый из них будет немедленно получать любую информацию, которая имеется у других.
Ли потер подбородок кулаком, глаза его заблестели.
— Стоит попробовать. Если это произойдет, то для юриспруденции, пожалуй, наступят черные дни,— Он взглянул на Альберта.— У меня есть книги, горы книг. Я потратил на них кучу денег и никогда ими не пользовался. Я могу достать все книги, которые вам понадобятся. Ладно, беритесь за дело.
На всякий случай Альберт сделал десятка три роботов-юристов.
Роботы заполнили кабинет Ли, прочли все книги, которые у него были, и потребовали еще. Они глотали книги по договорному праву, описания случаев правонарушения, не связанных с нарушением контракта, но дающих основания предъявлять иски, тома свидетельских показаний и судебные отчеты. Они вобрали в себя все, что было известно о недвижимом и движимом имуществе, о государственном устройстве и правилах судебной процедуры. Они запомнили труды авторитетных служителей Немезиды, собрание римских законов, изданное при императоре Юстиниане, и все другие тома, смертельно скучные и увесистые, как надгробные плиты.
Грейс нервничала. Она заявила, что не будет жить с человеком, который хочет, чтобы его имя попало в газеты. Это заявление было довольно нелепым. Вниманием публики завладел новый скандал, связанный со снабжением космической станции, и сообщение, что компания «Сделай сам» обвинила некоего Гордона Найта в присвоении какого-то робота, прошло почти незамеченным. Ли спустился с холма и поговорил с Грейс. Альберт поднялся из подвала и тоже поговорил с ней. Наконец совместными усилиями ее утихомирили и уговорили вернуться к живописи. Теперь она писала морские пейзажи.
А в кабинете Ли трудились роботы.
— Я надеюсь, они кое-чего наберутся,— сказал Ли,— Подумать только, не надо будет перерывать источники и охотиться за цитатами, под рукой окажется любая статья и любой прецедент!
От волнения он раскачивался в гамаке.
— Господи! А как можно излагать дело!
Он нагнулся, поднял кувшин и протянул его Найту:
— Вино из одуванчиков. Есть в нем и немного сока лопуха. Слишком уж хлопотно выбирать ненужную траву, когда нарвешь большую охапку.
Найт фыркнул. По вкусу было похоже, что вино сделано из одних лопухов.
— Двойная выгода,— пояснил Ли,— Одуванчики надо вырывать, чтобы не портили газон. И раз уж их вырвешь, можно найти им полезное применение.
Он хлебнул вина и поставил кувшин под гамак.
— Они там теперь беседуют,— сказал Ли, ткнув большим пальцем в сторону дома,— Не произнося ни слова, договариваются обо всем. Я чувствую себя не в своей тарелке,— Он взглянул на небо, нахмурился.— Словно я человек, который нужен только для представительства.
— Я вздохну с облегчением, когда все это кончится,— сказал Найт,— независимо от исхода.
— Я тоже,— согласился Ли.
Суд начался без всякой шумихи. Слушалось обычное очередное дело.
Громадные заголовки в газетах появились только после того, как Ли и Найт вошли в зал суда в сопровождении взвода роботов.
В зале поднялась шумиха. Адвокаты компании «Сделай сам» широко раскрыли рты и повскакали с мест. Судья неистово застучал молотком.
— Мистер Ли,— завопил он,— что это значит?
— Это, ваша честь,— спокойно ответил Ли,— мои помощники.
— Но они же роботы!
— Совершенно верно, ваша честь.
— Они не имеют права принимать участия в судебной процедуре.
— Прошу прощения, ваша честь, но им не надо принимать участия. Я здесь единственный представитель ответчика. Мой клиент,— сказал он, взглянув на мощный отряд юридических талантов, представлявших компанию «Сделай сам»,— бедный человек, ваша честь. Я надеюсь, суд не откажет мне в праве воспользоваться той помощью, которую мне удалось организовать.
— Но это противоречит правилам, сэр.
— Прошу прощения, ваша честь, но я осмелюсь указать на то, что мы живем в век механизации. Почти все отрасли промышленности и бизнеса опираются в своей работе на вычислительную технику, которая справляется с делом быстрее и лучше, чем люди. Все наше общество держится на способности машин выполнять физическую и черновую работу, которую прежде приходилось делать людям.
— Тенденция опираться на умные машины и широко использовать их,— продолжал Ли,— проявляется в любой области человеческой деятельности. И это приносит великую пользу человеческому роду. Даже в такой области, как фармацевтическая промышленность, где при составлении лекарств не может быть допущено ни малейшей ошибки, машины, ваша честь, работают надежно. И если, ваша честь, такие машины принято использовать для производства лекарств, то есть в промышленности, где доверие общественности можно отнести к активам компаний, то согласитесь, что суд, где правосудие — безусловно такое же деликатное дело, как и производство лекарств,— отправляется…
— Погодите, мистер Ли,— перебил его судья.— Уж не пытаетесь ли вы доказать мне, что использование… э… машин может способствовать лучшему отправлению правосудия?
— Правосудие, ваша честь,— ответил Ли,— стремится к установлению порядка в отношениях между людьми. Оно основывается на логике и здравом смысле. Надо ли указывать на то, что именно умные машины явятся воплощением логики и здравого смысла? Машина не наследует человеческих эмоций, на нее не
