Мюррей Лейнстер - Колониальная служба

Дождь барабанил по листьям, и этот монотонный шум заглушал все остальные звуки. В джунглях было сумрачно, как перед заходом солнца, но время от времени зловещая молния заставляла водяные капли играть бриллиантовыми сполохами. Иногда молнии следовали одна за другой, с таким малым промежутком, что казалось, будто люди передвигаются судорожными рывками, как заржавевшие роботы. Гром делал бессмысленными любые попытки разговаривать. Оставалось только пригибать голову под дождем и идти, ориентируясь на едва различимые ноги шагающего впереди.

Это длилось часами, пока Горн не увидел упавшее дерево, казавшееся гигантом даже среди своих толстокожих собратьев. В комле ствол был полым, и отверстие походило на вход в собор. Великанский ствол мог послужить долгожданным укрытием. Горн остановил свою команду и отправился на разведку. Остальные ждали, изнемогая под дождем, пока он не вернулся и не разрешил войти.

Внутри ствола у людей возникло странное чувство. Входное отверстие закрывала завеса дождя, и в укрытии царил полумрак. Несмотря на ощутимый запах гнили, внутри упавшего дерева-гиганта было сухо. Горн даже отыскал трухлявые щепки и разжег костер. Беглецы начали устраиваться.

Горн не думал о том, что они оставили следы на залитой потоками воды тропе. Он был уверен, что Ларсен и компания, даже если решатся преследовать их по такой погоде, не смогут выследить. После бесконечного петляния и поворотов в водяном аду он сам плохо представлял, где они теперь находятся, знал только, что где-то на возвышенном участке рельефа. Они могли быть в десятке миль от маяка и от «Тебана». С другой стороны, вполне могло оказаться и так, что они совсем рядом с взлетно-посадочным полем.

Когда эта мысль пришла ему в голову, Горн приготовился нести вахту. Он на всякий случай привел бластер в боевое состояние. Оружие было теплым на ощупь. Несмотря на все предосторожности, влажность делала свое черное дело, но пока все было поправимо. Он достал из запечатанного пакета несколько межзвездных кредитов и использовал их в качестве ветоши для протирки обоих бластеров, а затем как ни в чем не бывало вернул купюры с ужасом наблюдавшему за ним капитану.

— Иногда и от денег бывает польза, — сказал Горн.

Капитан чопорно и с упреком произнес:

— Мистер Горн, я не уверен, что мне следовало соглашаться с вашими действиями. Попытка вызвать разброд среди пиратов с помощью подброшенных денег — уже сама по себе предосудительна, но это, по крайней мере, дало некоторый эффект. Последний же ваш поступок не дал ничего.

— Дал, — возразил Горн. — Он позволит нам еще несколько дней сохранять оружие. Под таким дождем я больше не могу разбрасывать деньги вместо манны небесной для наших будущих убийц. За два-три дня мы бы их одолели. Они бы начали перебегать к нам, потому что оставаться на «Тебане» стало бы слишком опасно, а мы для них не угроза. Вот на что я надеялся. Но начались дожди. Придется менять тактику.

Горн сидел у выхода и вглядывался в серую пелену. Стоявшие совсем рядом деревья он еще мог видеть достаточно четко, но все, что было удалено на два десятка футов, уже казалось просто силуэтами в тумане. Дальше тридцати футов не было видно вообще ничего.

Джинни подошла и села рядом. Она, как всегда, все прочла по его лицу.

— Плохи дела?

— Очень плохи, — вздохнул Горн. — Теперь надо придумывать новый план. Если бы дождя не было еще хоть пару дней, или если бы чертов коротышка не потерял голову без своего пойла… Но теперь он расскажет Ларсену о нас все, что знает. Это плохо!

Джинни внимательно смотрела на него:

— Ты… ты действительно думаешь, что мы… что мы сумеем отсюда выбраться?

— Конечно! — ответил Горн. — Это просто займет больше времени, чем я сначала рассчитывал. Если никто не заболеет, то мы выкарабкаемся. Маяк ведет нужную нам передачу, и время работает на нас. Ларсен не смирится с поражением. Мы расстраиваем все его планы, а дождь не дает ему возможности отыскать нас. От безделья его люди начнут думать и сначала поймут, что не могут улететь отсюда, разве только на шлюпках. Затем сообразят, что спустя считанные дни после того, как «Даная» не прибудет в порт по расписанию, какой-нибудь патрульный корабль будет отправлен на облет всех маяков вдоль ее трассы.

На Гермесе патруль, разумеется, «Данаю» не найдет, но по разгромленным складам поймет, что дело нечисто. Прилетев на Каролу, патрульные обнаружат «Тебан» и обломки шлюпок «Данаи». Но еще до этого они примут сигнал маяка Каролы, который очень внятно объясняет на всю галактику, что произошло. Так и будет, если еще раньше никакой лайнер не пролетит мимо и не уловит измененный сигнал маяка. В самом худшем случае нам нужно просто выигрывать время, играя в прятки с ребятами Ларсена.

Он изо всех сил старался подбодрить Джинни. Все, что он говорил, соответствовало истине, он только не упомянул, что запасов воды и продовольствия может не хватить для долгого ожидания… Джинни задумчиво сказала:

— Что ж, похоже на правду…

— Я мог бы положить конец нашим проблемам завтра утром, — напряженно сказал Горн, — но меня не устраивает, если Ларсен сбежит. Он ведь пытался убить тебя, Джинни. Он хотел оставить тебя умирать только ради того, чтобы украсть какие-то поганые купюры на свои дикие забавы!

Джинни поразила ярость, прозвучавшая в его голосе.

— Я мог бы отдать ему эти проклятые деньги, — хмуро продолжал Горн. — Я мог бы разбросать их по поляне возле стоянки «Тебана». Он бы их нашел или сразу бы узнал, если бы это сделал кто-нибудь другой. А затем он бы подбил своих людей резать друг друга, да и сам охотно поучаствовал в этом деле. В конце концов он бы улетел с деньгами на шлюпке с «Тебана». А с нами все было бы в порядке.

— Мы стараемся обсушить детей, — переменила тему Джинни. — Эта труха, которую ты собрал, горит как уголь.

Горн кивнул. Он по-прежнему наблюдал за выходом из полого дерева.

Дождь прекратился еще внезапнее, чем начался. В одно мгновение весь мир был наполнен гулом низвергающихся масс воды, а в следующее — этот звук сменился тихим журчанием бесчисленных ручейков, перестуком падающих с листьев капель.

Гигантское дерево, в чьем стволе укрылись люди, при падении своей кроной вырвало большой кусок растительности из верхнего яруса джунглей. Небо в проеме светлело на глазах. Вместо грозных свинцово-серых туч наверху клубились и извивались громадные массы пара, как будто отчаянно сопротивляясь, не желая оставлять без боя этот участок неба. За три часа грозовые облака истощились, выплеснув столько дождя, что вода на земле поднялась на полметра. Над джунглями все еще погромыхивало, и изредка то там, то здесь вспыхивала запоздалая молния. С деревьев продолжали бежать ручьи, а тропа, по которой пришли беглецы, оставалась пузырящимся потоком.