Роджер Желязны - Доннерджек

Забыв про голову Большой Бетси, Сейджек бросился бежать.

В глубине души он чувствовал облегчение. По правде говоря, пост Вождя Вождей совсем не для него.

— Мы придумаем какую-нибудь историю, чтобы объяснить появление Амбри, — пообещала Алиса. — Драм настоящий волшебник, когда речь идет о фальшивых документах.

Вулфер Мартин Д'Амбри держал за руку Лидию Хаззард и улыбался дочери.

— Я знаю, как нужно поступить. Давайте скажем, что я Уоррен Банза, которому удалось сбежать из тюрьмы в Вирту.

Алиса от удивления широко раскрыла рот. Лидия захихикала и стала похожа на веселую девчонку.

— Мы обсуждали идею Амбри вчера вечером. Я отвела его в лабораторию, и мы сделали несколько предварительных анализов. Подробное изучение ДНК займет некоторое время, но, полагаю, можно доказать, что Амбри — это Банза.

— Какая получится потрясающая история! — воскликнула Алиса. — Я смогу пристроить статью в самые разные издания и гарантировать беспристрастное изложение фактов. Желающих опротестовать ваше заявление будет немало…

Она сияла, представляя себе, как пишет величайшее произведение года. Ее даже посетили мечты о Пулитцеровской премии.

— Мы тебя сразу известим, как только получим результаты анализов.

— Отлично!

Раздался звонок у входной двери, и Алиса мгновенно помрачнела.

— Наверное, Милбурн из Института Доннерджека. Надо идти.

— Удачи тебе с Джеем, милая, — пожелала Лидия.

— Дэк говорит, что он совсем плох, — ответила Алиса. — Последней каплей оказалось известие о смерти Риса Джордана.

Вулфер Мартин Д'Амбри кивнул:

— Я знаю, что такое отчаяние, Алиса. Если понадобится моя помощь…

— Я позову.

Когда приехала Алиса, Джей Доннерджек совершенно сознательно и планомерно напивался с призраком-крестоносцем на верхней галерее замка. Он поднял стакан, отсалютовав ей, но на ногах явно не держался. Призрак тоже был не в самой лучшей форме — Привет, Алиса, у меня для тебя есть отличная история, — с трудом ворочая языком, заявил Джей. — Ты знаешь, что впервые за многие века в замке Доннерджек нет плакальщицы?

— Правда? — Алиса опустилась на пол рядом с ним.

— Ага. Моя мама работала банши, а потом Морепа забрал ее к себе, и ей пришлось сразиться со стариной Алиотом. Я любил Алиота, вот что я тебе скажу. Мотылек водил со мной дружбу, когда я и ходить по-настоящему не умел, и родителей у меня не было и вообще никого. Странно, да? Моя мама убила моего друга или, наоборот, — мои друг убил мою маму.

— Угу.

— Я слышал, ты классно справилась с переходом. Дьюби мне сказала. Теперь у тебя есть мама и папа. А у меня никого.

— Бедняжка Джей.

— Да. — Он захлюпал носом. — Бедняжка я.

— Несчастненький Джей. У него многомиллионное состояние, замок с привидениями в Шотландии, в его распоряжении целый институт, и он обладает способностью свободно перемещаться между Вирту и Веритэ. Несчастный малый Джей Доннерджек.

— Несчастный ма… — Джей не договорил, сердито посмотрел на Алису помутневшими глазами. — Ты что, издеваешься надо мной, Алиса Хаззард? Как ты смеешь?

— Сперва, когда мне позвонил Дэк и признался, что не знает, как с тобой быть, я тебя жалела, Джей. А потом, когда за мной заехал Милбурн, чтобы привезти сюда, у меня было достаточно времени — целый полет, — чтобы хорошенько подумать. Твои потери действительно велики, но ты потерял то, чего никогда не имел.

— Ты…

— Твои родители умерли, когда ты был совсем крошечным. Однако многим ли сиротам выпадает второй шанс, который подарила тебе судьба?

— Верно, — проговорил крестоносец. — Красавица права.

— Заткнись!

— Теперь Рис Джордан… Не сомневаюсь, тебе очень больно, но скажи мне, кому посчастливилось иметь практически бессмертного учителя? Рис умирал еще до того, как мы с тобой родились. Его больше нет — или он есть? Я никак не могу получить внятного ответа у Транто.

— Ты спрашивала у Транто?

— Конечно. Ты разве не знал, что они с Танатосом теперь друзья? Транто время от времени приходит в Непостижимые Поля, и они там что-то строят.

— Понятия не имел.

— Да где тебе, ты же страдал!..

— Вот именно.

— И у тебя есть для этого все основания. Но разве ты готов ставить на всем крест? Дэк в ужасном состоянии.

— Бедняга Дэк.

— И Мизар… в отличие от Дьюби он не может тебя навещать.

— Ой! — Джей уставился на свои ногти. — Я чувствую себя самым настоящим мерзавцем.

— Отлично — если только ты теперь не запьешь по этому поводу.

Джей тихонько шлепнул Алису, и она улыбнулась.

— Говорят, истина в вине, Алиса, так что я хочу тебя кое о чем спросить.

— О чем?

— У тебя не возникло ощущения, что предполагалось, будто мы должны влюбиться друг в друга?

— Ну да, — покраснев, ответила Алиса.

— Тут тоже ничего не получилось.

— И хорошо. Разве приятно чувствовать, что твоя любовь сделала тебя пешкой в чьей-то игре? — Девушка наклонилась и поцеловала Джея в щеку. — Кроме того, кто знает будущее? Мы ведь еще совсем дети.

Щеки Джея запылали, а крестоносец захихикал.

Высоко на вершине горы Меру, в центре вселенной, на каменных тронах неподвижно сидят боги, наблюдая за миром Вирту. Они пожертвовали большей частью своей способности к движению ради всезнания. Сейчас, однако, они старательно следят за тем, что происходит у них за спиной.

Прыткий, бывший когда-то Беном Квинаном, принес им сообщение, написанное кроваво-красными буквами на белом, как голая кость, пергаменте, краткое и по существу:

«Помните, что теперь я могу подняться на Меру».

Не требовалось смотреть на подпись — изысканный знак, похожий на череп, — чтобы понять, кто автор послания.

— Наглец, — проговорил Морепа.

— Возмутительно, — согласился Небопа.

— Но, как ни печально, чистейшая правда, — вздохнула Террама. — Хорошо поиграли. Лично я теперь собираюсь как следует отдохнуть.

Она замолчала и, напевая что-то себе под нос, закрыла глаза.

Морепа заговорил совсем тихо:

— Небопа, ты ей веришь?

Небопа нахмурился:

— Ей?

На самой вершине горы Меру два бога внимательно разглядывали третьего.

Он обитал в Непостижимых Полях, Властелин Всего, хотя то, что он творил, имело обыкновение распадаться на части. Безмолвие его владений нарушали лишь звуки Второй симфонии Сибелиуса, опус 43, доносившиеся из магнитофона, который висел на ветке сломанного ветром древа логики, и фырканье Транто, собиравшего мусор в громадную гору.