Вадим Громов - Пешки Сдвига

- Опыты на людях? - Спросила Лихо. - Только не говорите, что на хомячках, или обезьянках: а до этого - оговорка была. Сколько угробили-то? Или у вас, к дверям лаборатории - змеистая очередь в три ряда из добровольцев стояла?

- На людях. - Арсений Олегович безо всякого раскаяния посмотрел на неё. - Добровольцах. Про смертельно больных слышали? Ровным счётом - двадцать восемь опытов провели. Каяться не собираюсь, никого не принуждал; разве что всей правды не говорили. Выдавали всё - за испытание лекарства именно от той болезни, которой был болен доброволец. Манили шансом, так сказать...

- Гуманисты... А две можно принять? - Серьёзно спросила блондинка. - Чтобы вселенную наизнанку хряпнуть; причём ненароком, и даже не заметив этого.

- Нет. Две - это верная смерть.

- Понятно. Давайте дозу вашего "озверина". Для вящей реализации запасного плана. Как быстро действует-то? Уже сейчас можно глотать, или погодить слегка?

- Действие начинается спустя четверть минуты, после проглатывания. Так что на поле боя, в случае необходимости, можно принимать смело. Держать капсулу можно за щекой, под языком: главное - не проглотить - когда этого не требует ситуация. Оболочка растворяется только в желудке, и перед проглатыванием, её надо как следует сдавить зубами. Если сдавить её случайно, и выплюнуть не проглатывая: ничего не произойдёт. И, если проглотить, не сдавливая - тоже ничего не будет. Двойная страховка. Могу сказать сразу, что не будет никаких неконтролируемых эмоций. Всё будет восприниматься осознанно, чётко, адекватно. Вы просто почувствуете себя Богом. На одну, максимум - полторы минуты. Это было выявлено по результатам опроса выживших. Никто из которых, несмотря на краткое и, как признавались - упоительнейшее всемогущество: не захотел повторить приём препарата. Ни в какую.

- И мне давайте. - Книжник решительно протянул руку. - Давайте, давайте. Да не косись ты на меня, синеглазая ты наша. Не буду я её жрать - как только завижу улан-удинские окраины. Пусть будет. Я вас всех один раз уже спас. И, что характерно - выжил. Почему бы не быть второму?

Лихо пристально посмотрела на него и, медленно кивнула, давая разрешение. Старый учёный положил чуточку мутноватую бисеринку капсулы, на ладонь очкарика. Которую тот, без проволочек запихнул за щеку. И, вернуть её обратно, можно было только самыми жесткими мерами. Если, конечно, он не успеет проглотить её раньше, чем эти меры начнут воплощаться в жизнь.

Остальные пять, получили Лихо, Шатун, Батлай, вернувшийся Алмаз. Шестую, оставил у себя Арсений Олегович, вернув опустевший контейнер в карман.

Воцарилась какая-то затяжная, неловкая пауза.

- Значит, как я понимаю, относительно чёткого плана действий - мы не выработали? - Арсений Олегович первым прервал её; как-то растерянно снял пенсне и, стал протирать его о рукав камуфляжки. - Пойдём на авось? Не нарушая устоявшихся великорусских канонов и традиций?

- Точно. - Сказала блондинка. - Как говорил: поправь меня Книжник, если наврала; гражданин Бонапарт. "Сначала ввяжемся в драку, а потом будет видно". Если ещё проще... надо ехать, чего ждать-то? Что произойдёт чудо и, ключевая точка - вдруг станет блуждающей? После чего, приблудится прямо сюда, несказанно порадовав всех присутствующих...

- Мечтать не вредно. - Старый учёный одел пенсне обратно. - А ещё вреднее - ничего не делать.

До Улан-Удэ, оставалось километра три. "Горыныч" держал ровно двадцать километров в час. Впереди, на пределе своего скоростного режима, катилась "Двойная Ярость". В заднем отсеке, маячила фигура Алмаза, пребывающего в подвешенном состоянии. Боевым комплексом, до наступления активных действий, управлял Батлай.

- Это нам ещё повезло. - Арсений Олегович был сжат до предела, постоянно поворачивая голову к окну, пытаясь увидеть первые признаки агрессивного оживления. - Селенге, от Кардона - и в сторону Верхней Иволги, Сдвиг - когда по полной развернулся: новое русло проложил. Не надо через реку перебираться. А от Уды, вообще след простыл. Хорошо хоть, всё остальное на месте оставил... А так, мы прямиком через старое русло, посуху, бах! - и в козыри.

Лихо сосредоточенно крутила баранку, вполуха слушая монолог бывшего главы "Байкала-4", готовая в любой миг - сорваться с места и, начать финальное побоище. Арсений Олегович, нервничал чуть больше того, чем бы стоило: но что поделать - человек штатский, у некоторых это в спинном мозгу сидит до скончания веков, сколько ты их не муштруй и, не матери многослойно-увесисто...

Шатун сидел спокойно, в отличие от Арсения Олеговича, с ленивым ожиданием поглядывая вперёд. "Карающие Длани", лежали у него на коленях. Обзор впереди был приличный; метров на триста, просматривалось всё - как на ладони: И, если вдруг впереди появится хоть какой намёк на движение, времени на одевание-приведение лазерных технологий - в боевую готовность, было предостаточно.

Книжник торчал на переднем сиденье, рядом с Лихо, нянькая личное оружие Алмаза: ради такого события, вручённое очкарику с торжественными шуточками, лично в руки. Его худое лицо, было частично умиротворённым, оттаявшим после отказа взять его в первые ряды сопротивления Сдвигу.

Пятым, во внедорожнике находился один из селенгинцев, который должен был заменить Лихо за рулем, в случае её выхода на арену боевых действий.

- В общем, все запомнили? - Сухо спросила Лихо, как будто в кабине "Горыныча", находились не хорошо знакомые ей люди: а горстка случайно попавших сюда, серых личностей. - Солирует "Двойная Ярость", Шатун зачищает особо прытких; в случае необходимости - действуя по собственному усмотрению. Остальные, в том числе и я: на подтанцовке. Книголюб, всё понял? Патронами не сорить, "озверин" почём зря - не употреблять. Нам не надо вымести здесь всё подчистую. Наша задача - пробиться к точке. Держимся кучно, воюем слаженно. Ориентируемся на то, что к финишу с деактиватором пойду я; но, на всякий случай - он в чехле, на шее. Если вдруг со мной какая оказия стрясётся, имейте в виду. Никаких метровых соплей и, немузыкальных завываний над бездыханным телом. Забрали приспособу, и - вперёд.

- Запомнили, не переживай. - Книжник хмуро таращился в лобовое стекло, иногда пощипывая куцую бородку, относительно оформившуюся у него на лице, к концу их сухопутного круиза. - Хватит инструктировать, по пятому кругу-то... Сделаем. Жалко, что "Горынычу" на крышу какого-нибудь "Брина", или там - "Браунинга" не нашлось. На всякий пожарный.

- Мало тебе стеклорезова "дыродела", что-ли... - Чуточку сварливо, по инерции начала бухтеть Лихо, но осеклась. Скорее всего, вспомнив, что перед ней совершенно другой Книжник, как минимум на восемьдесят процентов - не похожий на Книжника, розлива месячной давности. - Ладно, помечтай малёхо... Авось, ни с кого - не убудет.