Алан Фостер - Избранные произведения.Т.7. Проклятые: Фальшивое зеркало. Военные трофеи

Быстротекущая река многоголосо стекала в тесное ущелье, расположенное сразу за лужайками, красиво разбросанными среди даккарских вечнозеленых деревьев. Вдали вздымались большие вершины. Апартаменты располагались в паре длинных узких зданий, немного отстоящих от главного комплекса. Несколько комнат были отведены Лалелеланг. После недавней перестройки они стали гибкими, рассчитанными на удобства не-людей.

Поздоровавшись с только что приехавшей Лалелеланг, Страат-иен невесело заметил, что среди присутствующих гражданских лиц не меньше, чем военных. Это было дурным знаком, указывавшим на то, что Косгрейв и Левон становятся все более влиятельными в высших кругах Даккара.

— Левон умеет убеждать, — говорил Страат-иен, пока они шли по извивающейся среди скал тропинке. Далеко внизу река бежала своим пенным жалующимся путем к далекому морю. — А Косгрейв тщеславен и честолюбив. Опасное сочетание.

— Значит, началось. — Лалелеланг завернулась в тонкие, но теплые многослойные одежды. — Страат-иен находил альпийский климат приятно освежающим, но для Лалелеланг он был на грани стужи. — Я надеялась, что обстоятельства опровергнут мои теории.

— Может быть, это еще так и будет. — Выражение его лица оставалось печальным и непроницаемым.

Она остановилась, держась подальше от тонкого пластмассового ограждения. В начале ущелья громыхал водопад.

— Помнишь, как мы в прошлый раз стояли на краю пропасти?

Вид у него был удивленный. Потом он вдруг вспомнил и отвернулся, скользнув взглядом через каньон.

— Это было другое время. Я не был уверен в тебе. Я не был уверен очень во многом. — Он мгновение помолчал, потом снова взглянул на нее. — Ты это помнишь?

— Вполне естественно не забывать минуты, когда кто-то, кого считаешь другом, решает мучительный вопрос, убить тебя или нет. Я счастлива, что ты сделал такой выбор.

Ощущая, что чего-то не понял, он почувствовал сожаление, что так плохо знает сложный язык жестов и движений, которым пользуются вейсы.

— Ты относишься к этому предубежденно.

— Как сказал бы в этой ситуации гивистам, истинно. — Она снова стала серьезной. — Насколько опасен этот Косгрейв?

— Сам по себе — ничуть. Нам по-прежнему надо опасаться только Левона. Ему нужна более надежная политическая база, прежде чем он сможет предпринять открытые военные шаги. Если Косгрейву удастся вырвать законотворчество планетного правительства у президента, он ее получит. Даккар станет стартовой базой для вдохновленного Амплитуром совращения всех миров, населенных людьми.

Она еще дальше отступила от ограждения.

— Они, конечно, здесь.

— Да. По крайней мере, один из них. Говорят, что только что прибыл. Я его еще не видел, но, кажется, это тот самый, которого Левон представил в первый раз своим сторонникам: Творящий-Ищущий.

— Этого и следовало ожидать. Амплитуры тоже понимают, что значит специализация. — Ее голос превратился в задумчивое бормотание: — Амплитурский специалист по поведению человека. Интересно было бы обменяться мнениями с моим управляющим умами коллегой. Наши положения будут сходными, но не наши цели.

— Как ты держишься в окружении стольких людей? — заботливо спросил он.

— Не так уж страшно. Тут дополнительно присутствуют несколько гивистамов из технического персонала этого большого комплекса строений. Мы разговаривали. Есть здесь и несколько лепаров. Мы, конечно, не разговариваем, но, тем не менее, приятно бывает увидеть еще одно не-человеческое лицо. Кажется, я даже заметила единственного бир’римора. Так что я не чувствую себя в полной изоляции.

Страат-иен кивнул:

— Даккар — довольно космополитичный мир. Здесь свободно общаются расы Узора, несмотря на то, что население преимущественно люди.

— Вы так обильно размножаетесь. — Ее замечание не было окрашено осуждением. — Ты знаешь, где живет амплитур?

— Догадываюсь. Премьер Косгрейв явно счел необходимым предусмотреть условия, необходимые для других рас.

— Знаю. Мои комнаты очень удобны.

Он обвел вокруг рукой.

— Ты, наверное, находишь все это хаотичным по сравнению с домом. Вейсы предпочитают организовывать природу.

— Мы не организуем, — настаивала она. — Наша эстетика требует, чтобы мы помогали природе следовать наиболее податливыми путями.

— Не это ли Назначение Амплитура хочет сделать со всем разумом?

— Это — вопрос точки зрения. Несомненно, человек Левон имеет в виду жесткую организованность, а не гибкое направление.

Он казался озабоченным.

— А теперь мне предстоит попытаться «организовать» одного амплитура.

Они молчаливо шли по дорожке, и тут кто-то залаял высоко на дереве. К их ногам упал семенник. Он был размером с кулак, сужался до остренького кончика и напоминал Страат-иену коричневую брюкву. Он не стал пытаться рассмотреть местного зверька, устроившего это падение.

— Когда ты собираешься попытаться? — спросила она наконец.

— Я еще не уверен. Если я попытаюсь это сделать будучи в группе людей, у меня будет какое-то прикрытие. Возможно, амплитуру не так легко будет выделить меня в толпе. С другой стороны, если я устрою конфронтацию с глазу на глаз и мероприятие провалится, и меня обнаружат, я все же смогу сохранить тайну моего таланта и существования Ядра, убив это создание.

От неожиданности она задрожала, представив себе то, о чем он говорил. И рассердилась на себя за такую реакцию: ведь она была свидетельницей стольких боев!

— Ты можешь и сам в свою очередь быть убитым, а Амплитур просто пришлет другого представителя на место первого. Твоя гибель лишит твоих коллег твоей ценной позиции в лагере противника и информации, которую она дает. Обнаружив таким образом одного изменника своему делу, Левон станет втрое осторожнее по отношению к новичкам.

— Тогда мне лучше позаботиться, чтобы меня не обнаружили.

Они свернули на боковую тропинку, ведущую прочь от каньона, обратно к тому, что здесь должно было считаться цивилизацией.

Утро казалось слишком хорошим для такого мероприятия. Ничего не говоря, Лалелеланг была полна молчаливой решимости помочь Страат-иену выпутаться, если его попытка провалится. Как она это устроит после того, как поднимется тревога, она не имела представления. Ей, заслуженному ученому-вейсу, были совершенно чужды интриги. Но именно по этой причине она могла быть уверена, что ее никогда не заподозрят в том, что она имеет отношение к происходящему.

Зная, что он будет пылко против, она не стала ничего говорить Страат-иену о своих намерениях. Вместо этого она энергично принялась составлять планы без его ведома. Направленный на секретность разум — единственное ее средство, поскольку, несмотря на весь свой жизненный опыт, она по-прежнему, как и самый нежно лелеемый вейс, была совершенно неспособна применить орудие разрушения даже для самозащиты, не говоря уже о том, чтобы защитить кого-то еще. Несмотря на то, что думают о ней некоторые ее коллеги и студенты, она не совсем еще сумасшедшая. Только чуть-чуть.