Жюль Верн - Том 8. Черная Индия. Пятнадцатилетний капитан. Пятьсот миллионов бегумы

Зима прошла в усидчивой работе, которой Марсель отдавался душой и телом. Его усердие, совершенство его чертежей и поразительные успехи по всем предметам были отмечены всеми профессорами и экзаменаторами и завоевали ему славу среди товарищей. Он считался, по общему признанию, самым талантливым, изобретательным и самым искусным чертежником-конструктором. Возникало ли какое-нибудь затруднение - обращались к Марселю. Даже начальство, считаясь с его опытностью и знаниями, относилось к нему с невольным уважением, которое внушает к себе истинное дарование наперекор самой черной зависти.

Но если Марсель, проникнув в центральный сектор Стального города, надеялся, что теперь проникнет во все его тайны, - он жестоко ошибся. Вся его жизнь протекала за железной решеткой, окружавшей пространство в триста метров в диаметре.

Умственная деятельность Марселя охватывала все самые разнообразные отрасли металлургической промышленности. Практически же она ограничивалась конструкцией и чертежами паровых машин.

Он чертил машины любого размера, любой мощности, для любой отрасли производства и промышленности, начиная с военного корабля и кончая типографией. Но дальше этого он не шел. Строжайшее разделение труда, доведенное до крайности, замыкало его, словно тиски.

После четырехмесячного пребывания в центральном секторе Марсель знал о продукции Стального города в целом не больше, чем до своего поступления сюда. Ему удалось только приобрести некоторое представление об организации этой машины, в которой он, несмотря на все свои заслуги, был не более чем ничтожным винтиком. Он знал теперь, что центром этой паутины, именуемой Штальштадтом, была так называемая «Башня быка» - циклопическая постройка, высоко вздымающаяся над всем городом. Из рассказов, которые обычно передавались шепотом в столовой и не всегда отличались правдоподобием, Марсель узнал, что личная резиденция герра Шульце находится в основании башни и там же, в самой глубине, в центре помещается и знаменитый тайный кабинет. Рассказывали, что это большой сводчатый зал со всякими противопожарными приспособлениями, бронированный изнутри, как военное судно снаружи, что у него целая система стальных дверей с секретными скорострельными замками, которые сделали бы честь любому банку.

По общему мнению, герр Шульце заканчивал работу над новой чудовищной военной машиной неслыханной мощности, которая якобы должна обеспечить Германии владычество над всем миром.

Тщетно Марсель ломал себе голову, стараясь найти способ проникнуть в тайну профессора Шульце, тщетно придумывал он тысячи самых отчаянных планов с переодеванием и веревочной лестницей. Он вынужден был признаться себе, что все его проекты неосуществимы. Эти мрачные толстые стены, залитые ночью потоками яркого света, охраняемые испытанной стражей, были непреодолимой преградой для всех его надежд и усилий. Но если бы даже ему удалось каким-то чудом одолеть эту преграду, что увидел бы он за ней? Частности, только частности, ведь все равно ему не удалось бы раскрыть все сложные махинации этого злодейского замысла.

Но ничего! Он поклялся себе не отступать и не отступит. Если ему придется тянуть эту лямку десять лет, он выдержит десять лет. Но пробьет час, когда эта тайна откроется ему. Это должно случиться. А между тем благодатный город Франсевилль растет и процветает, открывая усталым исстрадавшимся людям новый сияющий горизонт.

Марсель не сомневался, что это великое достижение, этот триумф латинской расы приводит Шульце в ярость и что он сейчас более, чем когда-либо, исполнен решимости привести в исполнение свои угрозы. Подтверждением этому были Штальштадт и вся деятельность этого страшного города.

Прошло несколько месяцев. Как-то раз в марте, когда Марсель в тысячный раз давал себе эту клятву Ганнибала, перед ним внезапно выросла серая фигура служителя и объявила ему, что его требует главный директор.

- Я получил приказ от герра Шульце, - сообщил ему этот высокий сановник, - прислать ему нашего лучшего чертежника. Это, без сомнения, вы. Извольте сейчас же собрать ваши вещи, и вас немедленно проводят во внутренний сектор. Кроме того, имею честь вам сообщить, что вы произведены в лейтенанты.

Итак, в ту минуту, когда он уже почти готов был отчаяться, его мужественный героический труд в силу естественного, логического хода вещей открывал ему доступ к цели.

Марсель так обрадовался, что забыл о самообладании, - лицо его просияло.

- Я счастлив сообщить вам такую прекрасную новость, - продолжал директор, - и могу только посоветовать вам и впредь держаться того пути, который вы своим усердием проложили себе. Перед вами открывается блестящее будущее. Ступайте же.

Наконец-то, путем такого длительного испытания, он приблизится к цели, которой поклялся достичь.

Марсель мигом уложил вещи и последовал за своими серыми провожатыми. И вот, наконец, он миновал последнюю преграду и перед ним открылись единственные ворота с улицы «А», которые так долго оставались для него закрытыми. Через несколько минут он очутился у подножия неприступной «Башни быка», которая до сих пор показывала ему только свою мрачную вершину, теряющуюся в облаках.

Зрелище, открывшееся перед ним, было для него полной неожиданностью.

Представьте себе человека, который из шумного, скучного, казенного европейского учреждения внезапно перенесся в девственный тропический лес.

Это чудо свершилось с Марселем. При этом надо заметить, что девственный лес, конечно, сильно выигрывает, когда мы знакомимся с ним по описаниям великих писателей, тогда как парк герра Шульце был поистине настоящим чудом, созданным руками человека. Кругом со всех сторон поднималась зеленая чаща - стройные пальмы, широколиственные бананы, причудливой формы кактусы; гибкие лианы, обвиваясь вокруг высоких эвкалиптов, ниспадали зелеными гирляндами или пышной, густой завесой. Всюду пестрели прекрасные невиданные цветы. Сочные ананасы и гоявы зрели рядом с благоухающими апельсинами. Стаи колибри и райских птичек носились над головой, сверкая всеми красками своего роскошного оперения. Знойный тропический воздух был насыщен тонким благоуханием.

Марсель оглядывался по сторонам, ища глазами стеклянные крыши и калориферы, производившие это чудо, но видел только синее небо и не мог прийти в себя от изумления.

Потом он вдруг вспомнил, что где-то совсем близко отсюда находятся каменноугольные копи, где вот уже много лет происходит постоянное горение, и понял, что герр Шульце остроумно использовал при помощи металлических труб эти неистощимые запасы подземного тепла. Но и объяснив себе это чудо, он продолжал стоять как вкопанный, не в силах оторвать очарованного взора от зеленых газонов и с упоением вдыхая пропитанный благоуханием воздух. Наконец-то он может вознаградить себя за те шесть месяцев, что он провел взаперти, не видя ни единой травинки. Усыпанная песком аллея отлого спускалась к широкой мраморной лестнице с величественной колоннадой. За ней возвышалась тяжелая громада массивного квадратного здания, служившего как бы пьедесталом «Башни быка». По обе стороны лестницы стояли лакеи в красных ливреях, а выше, у входа, швейцар в треуголке, с булавой в руке. Роскошные бронзовые канделябры сверкали между колоннами. Поднимаясь по ступеням, Марсель услышал у себя под ногами глухой отдаленный шум подземной железной дороги.