Светлана Дильдина - Песня цветов аконита

«Значит, ждать не заставит», — подумал тот с некоторым удовлетворением. Не то чтобы ему было лестно столь скорое приглашение. Он думал о том, что, если его пожелают оставить на прежнем посту, вероятно, скоро можно будет вернуться в Окаэру, а не проводить бессмысленно время в ожидании и пустых развлечениях.

Приближаясь к заветному крылу, Йири ощутил что-то близкое к ужасу. Ему показалось, что сейчас он увидит умершего… что эти годы лишь приснились, а на самом деле он и не покидал дворца. Но его, по счастью, пригласили в другие покои — да и те были перестроены.

Глубокий поклон при входе — и после непроницаемый взгляд, а выражение лица почтительное — и так откровенно «сделанное», что это кажется чуть ли не дерзостью. А новый хозяин страны произносит ритуальную формулу приветствия… и нужно ответить так же. Йири был готов к обмену ритуальными фразами, лишь бы все это скорее кончилось. Поэтому оказался не готов…

— Заходи, отдохни от этой толпы. Полагаю, ты не любишь излишнего шума.

Впервые за долгое время Йири растерялся. Дворец всегда был средоточием этикета, нарушить который — немыслимо. Его приучали к этому с четырнадцати лет.

Нэито куда больше была свойственна простота обращения, нежели старшему брату. И, обращаясь к Йири без лишних церемоний, он вовсе не хотел подчеркнуть его прошлое.

— Брат просил не лишать тебя моей милости. Мог бы и не просить. Ты приглянулся мне еще тогда, давно… Мне нужны такие, как ты. Возвращайся в Столицу — тебе найдется дело.

— Разве я не справляюсь со своей должностью? — Йири сумел одолеть замешательство, но не почувствовать себя свободно. Если разговор начался необычно, совершенно непонятно, что он принесет в итоге.

— Напротив. Ты навел там порядок… Но ты же не хочешь всю жизнь провести в отдаленной провинции, пусть важной для страны? Ты еще молод.

— Ваш брат намеренно отослал меня из Сиэ-Рэн. Он был прав. Если вы оставите меня на прежнем посту, большего не попрошу.

— Отчего? — удивление явственно проступило в мягких чертах Нэито. — Ты мог бы стать одним из моих приближенных.

— В Окаэре теперь спокойно. Там хорошо. И мне нельзя подниматься выше.

— Странный ты, — заметил Нэито. — Отказываться от важного поста при дворе… Ты долго был в самом низу. Обычно подобные люди рвутся к власти.

— Она есть у меня — в Окаэре.

Лицо Нэито слегка омрачилось. Он помнил, что ему говорили про беспредельную власть молодого наместника в доверенной ему провинции. Но смотришь Йири в глаза — и не хочется его подозревать. Однако он отказался от места при дворе, где у него не будет собственной армии. Не в этом ли причина?

— Хорошо. Оставайся там.

Тишина, почти осязаемая, повисла в воздухе.

— Пока ты — один. Но я плохо позаботился бы о тебе, если бы позволил оставить все без изменений. Твоей женой станет девушка из Дома Тайо. У тебя будет не только имя, но и родня.

«Родня, которая всецело предана мне. И девушка, которой ты не захочешь причинить вред, так или иначе противясь моей воле».

—Так надо? — Йири не сводил глаз с лица Благословенного. И Нэито, человек скорее покладистый и добродушный, чувствовал себя неуверенно. Неуверенно — под взглядом какого-то наместника… человека, воспитанного старшим братом Нэито.

— Такова моя воля. — Это уж слишком — испытывать неловкость перед ним.

— Я подчиняюсь воле повелителя, — на слове «повелитель» Солнечному почудилась насмешка. — И кто эта девушка?

— Младшая дочь Найру, хранителя дворцовой печати.

«Как?!» — чуть не вырвалось у Йири совершенно по-мальчишески. Потом он подумал — и все стало на свои места. Найру — семейство сильное. Не слабее Лисов и Мийа, только держится в стороне — и безоговорочно предано трону. А за Йири снова пытаются решить всё…

— Но ведь ей всего тринадцать. Можно ли подождать с этим?

— Ты снова пытаешься отказаться. Договор должен быть заключен сейчас. Но в твой дом она может войти через год-два.

— Да, — он склонил голову, подчиняясь. Два года… отсрочка. И нет сомнений — за ним будут ой как следить.

Прямо из покоев Нэито он направился к лучшему врачу Островка. Ёши по-прежнему оставался на своей должности, и не было никого, кто превзошел бы этого человека знанием и умением. Йири шел знакомыми коридорами, ощущая себя подростком. Не больно-то тепло они с Ёши расстались… после истории с Аоки между ними словно кошка пробежала. Ёши не являлся в зал — положение позволяло ему, хоть врач и не имел высокого звания; однако Ёши не любил подобные сборища, как и Нэито, и Йири.

Молодой человек поймал за плечо попавшегося на пути мальчишку-слугу и попросил узнать, захочет ли господин лекарь принять гостя. Тот скоро вернулся — Йири приглашали зайти. Вот тут он и вправду почувствовал себя прежним подростком — и, оказавшись у двери, застыл нерешительно. Сколько бы он простоял, Небу известно, только дверь отворилась, и молодой человек встретился взглядом с прежним знакомым, и тот улыбался.

Врач не изменился — все такие же седые волосы и нестарое живое лицо, широкая черная одежда из тонкой шерсти, отделанная сиреневой полосатой тесьмой. Он принял гостя со всем радушием — впервые за все время пребывания в Столице Йири вздохнул с облегчением. В этих покоях ему всегда было хорошо. Когда-то Ёши прогнал смерть от его постели, потом не один раз отгонял всевозможные страхи. И теперь Йири встретил то, о чем и мечтать позабыл — понимающего надежного друга.

Они пили лээ из маленьких чашечек и говорили. Даже о том, что вслух не произносят, говорили взглядами. И про Айхо врач упомянул — признался, не ожидал, что Йири привезет с собой такого.

— Настоящее сердце оказалось возможным найти даже в глуши?

— Да.

— От этого мальчика в восторге уже полстолицы — он просто чудо, — со смехом говорит Ёши. Йири прикрывает глаза на миг.

— Этот мальчик мог быть уже мертвым. Скажи, почему так бывает — чем люди лучше, тем они беззащитней?

— Ты не такой. Только не говори, что ты не из лучших.

— Этого не скажу. Я то, что из меня сделали — но мне повезло. Мастер, работавший надо мной, хотел видеть меня сильным. А его… некому защитить.

— Есть ты.

— Я… Что я могу — держать его при себе, как игрушку? А если отпущу — сразу накинется стая…

— Я не понимаю ничего на этом свете, если ты не пытаешься по-своему воспитать мальчишку.

— Боюсь этого, Ёши. Я не учитель, и переделывать душу…

— Но ты ведь пытаешься? — настойчиво добивался чего-то. Ответа, думал, и не дождется.

— Уже нет.

Не хотелось Йири говорить про мальчишку, ох как не хотелось. И Ёши заговорил о другом.

— Ты был прав тогда, заключив договор с пиратами. Я мало знаю о том, что творится на море, но слухи доходят и до меня. Ши-Тау с людьми не дает спуску прочим пиратам и гоняет сууру, как жеребцов на кругу. Те готовы уже на любые уступки, лишь бы мы не закрывали им все пути на восток.