Артем Петров - Старая война – лишь прелюдия к новой

— Вы обе ничего не знаете…

— О чем мы должны знать? — она подошла ближе — Когда убили мою сестру…

Максим тяжело вздохнул после этого напоминания.

— … я не сдалась, хотя она была самым дорогим мне человеком, — продолжила, несмотря на это, Нина — Когда ты меня покинул, я все поняла, и тоже не сдалась. И после того, что пережила у Годфри, что-то обязательно было, из-за чего стоило жить,

— Прости…

— За что? — недоуменно спросила Нина.

— Тебя изначально не должно было быть здесь. Мне стоило отказать тебе, не давать эту силу. И когда мы встретились во второй раз… Снова уйти.

— Прекрати! — оборвала его девушка — Ты сделал свой выбор, а я сделала свой. Пора перестать жалеть о своих решениях, и жить дальше!

— А разве это жизнь? — парень обернулся, сверкнув своим звериным глазом — Вы все думаете, раз я стою, говорю, сражаюсь, значит, все в порядке?

Он подошел ближе к собеседнице:

— Думаете, что все психологические травмы излечимы? Что с выборами, которые были сделаны, можно смириться? Я хотел этого говорить… Но… Знаешь, почему Ольга так странно на меня смотрит?

— Она на всех так смотрит, на меня тоже. Я понимаю, что ты ее тоже обратил, как и меня. И у нее есть к тебе чувства. Неразделенные… Но я своими справилась, а она нет.

— Дело не в этом, — прервал ее Максим — Дело в том, что ее обратил не я, а зверь внутри. Она видела его глаза. И чувствует его, когда он пробуждается.

— К чему ты клонишь?

— Сам я… Уже давно не вступал с вами в непосредственый контакт. Потому что нет… сил. Вместо меня уже месяцы говорит Зверь.

— Ты бредишь, — Нина вцепилась в его футболку — Очнись, когда тобой овладевает Зверь, все по-другому.

Тут глаза оборотня сверкнули, и голос изменился.

— Вот так, по-другому? — он схватил девушку за руку, не отпуская — Научиться маскироваться несложно. Удивительно, как при всей вашей заботе и переживаниях вы так и не смогли помочь вашему другу. И помогает ему тот, кого вы боитесь и ненавидете — тут вернулся нормальный голос парня — Видишь? Он — единственное, что удерживает меня от окончательного безумия. Но даже его силы не безграничны.

Максим выпустил руку Нины.

— Они… — он подошел к краю обрыва — Сломали меня там. Поэтому не надо упрекать меня в том, что я не борюсь. Я оттягиваю свой конец уже достаточно долго.

— Почему… — голос девушки предательски подрагивал — Не расскажешь остальным?

— Когда придет время прощаться, тогда и расскажу. Нечего подрывать моральный дух… Ты много для меня значишь, и я хочу, чтобы ты сохраняла эту тайну. А еще лучше… Чтобы вышла из этой войны.

— И снова бросить тебя?

— Не хочу, чтобы ты видела, что со мной произойдет… Подожди, что это?

Внизу с обрыва были виден их лагерь. Прячась в горах, Эдвард предложил хорошую идею — рассредоточиться. Годфри не до них, поэтому выслеживать отряды небольшими отрядами разведки будет проблематично. Неужели, он отправил сюда армию?

— Проклятье… — парень разогнался и прыгнул вниз с высоченной скалы, и Нина не успела его остановить.

Приземление стоило нескольких сломанных костей, поэтому парень хромал секунду десять по тропе, ведущей к лагерю, пока все не зажило.

Дезертиры отстреливались от солдат Годфри, в то время как Костя проник в сердце лагеря. Эдвард, Андрей и остальные отстреливались от него, как могли, но оборотень в звероформе вообще не чувствовал пуль. Максим вновь посмотрел на полную Луну… Только не это!

Глухо рыча, враг разрывал всех на части, продвигаясь вперед. Ольга была отброшена в сторону, ударившись головой о камень. Гиллиан поджег серую шкуку Кости, но тот даже этого не почувствовал и разодрал полковнику всю грудь когтями, повалив ударом кулака на землю, сломав челюсть.

Андрей прикрыл собой Иру, но получил глубокий порез до боли знакомым клинком. Зажимая солнечное сплетение, он упал, а девушка едва успела его подхватить.

Тогда в схватку, приняв звероформу, вступил Эдвард. Но даже сражаясь со всей яростью, он был ему не ровня.

Оглушив противника, Костя вонзил лезвие ему в плечо, разодрал горло когтями и перебил коленные чашечки, заставляя упасть на колени.

Увидев прибежавшего Максима, оборотень оскалился, держа обессилевшего истекающего кровью бывшего вожака за плечо.

— С наилучшими пожеланиями от Годфри… — прорычал он.

Парень побежал вперед, но Костя вонзил метательный нож в макушку Эдварда и отпихнул его ногой, перехватывая лезвие поудобнее. И в этот момент на него кинулся принявший звероформу Максим, и оба покатились по земле, пока не упали с обрыва.

Оборотни упали глубокую долину. Костя оправился первым и попытался прирезать врага кинжалом, который был определенно эффективнее собственных когтей.

Отпихнув от себя врага, черный оборотень глухо зарычал. Повязка, не выдержав размера трансформировавшейся головы, порвалась, обнажая безнадежно изуродованный глаз.

— Тебе конец, Маркус.

— Это все была игра! — громко рыкнул Максим — Годфри промыл тебе мозги, хотя он изначально знал, что это так! Все для того, чтобы меня схватили Последователи, а ты предал нас! Ты слышал его тогда, в театре…

— Нечего его слушать, — голос Кости изменился.

— Он использует вас обоих, — поняв, с чем имеет дело, оборотень сменил тактику — Как использовал нас. Тебе осталось немного, но больше, чем мне…

— Я покончу с этим сейчас! — зверь внутри бывшего солдата не хотел прислушиваться к логическим доводам.

Схватка началась с новой силой. Луна усиливала обоих оборотней, но преимущество было на стороне Кости благодаря ножу, который оставила в его животе Нина при побеге.

Поэтому первым делом Максим старался разоружить врага. Но тот сбил его с ног, и попытался выколоть второй глаз. Заблокировавшись, оборотень с трудом скинул бывшего соратника с себя. Взяв первый попавшийся под руку увесистый камень, одноглазому удалось выбить им противнику нижнюю челюсть. И перенаправить его руку прямо лезвием в бедро.

Пока Костя пытался, превозмогая страшную боль, вытащить самый неприятный на свете металл, Максим начал его избивать, оторвав нижнюю челюсть окончательно. Под Луной та сразу начала медленно отрастать.

Тем временем, противнику удалось вытащить нож. Но махал он им бессистемно, нанеся лишь несколько порезов на груди оборотню, добавив еще пару шрамов в многочисленную коллекцию.

После очередного замаха, Максим навалился своим телом, вцепившись когтями в плечи Кости, заблокировав локтем холодное оружие. После подсечки, оборотень оторвал руку по локоть бывшему солдату и вонзил лезвие в его сердце. Избавившись от бесполезной руки, он вытащил нож и нанес еще несколько десятков ударов в сердце, пока Костя, наконец, не затих…