Владимир Михайлов - Пещера многоногов

Месторождение? Почему же его до сих пор не обнаружили гидрогеологи?

- Интересно... - пробормотал Эдик. - Интересно... - Он широкими шагами направился к трапу, поднялся в рубку и склонился к видеофону, уже включенному связистом эллинга в отрядную сеть.

Он набрал номер.

8

Через несколько минут изображение Эдика погасло на экране аппарата, находящегося на другом конце провода. Огромная, с толстыми, поросшими кустиками волосков пальцами, рука повернула выключатель в то время, как глаза великана обратились к сидевшему напротив Седому.

Успевший проводить больных и убедиться, что в больнице все в лучшем, самом океаническом порядке, успевший даже выслушать обычные для таких случаев заверения врачей, что будет сделано все, что только возможно (заверения правдивые и ни к чему не обязывающие), и даже простить ради этого врачу ее высокую прическу, которую, по его мнению, можно было носить в институте красоты, но никак не среди океанистов, седой командир разведывательного кораблика полулежал сейчас в длинном и широком кресле в кабинете начальника отряда. Слова встречи были сказаны, все, о чем следовало доложить - доложено. Теперь, выслушав сказанное Эдиком по видеофону, Седой задумчиво покачивал головой. Начальник отряда кашлянул, и на его плосковатом лице, на котором вместо усов росли какие-то чахлые пучки волос, а больше никакой растительности не было вовсе, явственно проступило беспокойство.

- Так как же это вы, а? - спросил он, и на лице Седого возникло выражение смущения, словно именно он был виноват в том, что по соседству с районом отряда появились эти твари, вредоносность которых, как выяснилось, отнюдь не ограничивалась уничтожением дельфинов. - Как же это ты, Семен? повторил начальник отряда. - Человек у тебя в опасности, другой - черт знает что, чуть не гибнет, понимаешь... Гибнет, а? Да и все вы чуть не застряли в мышеловке... Что же ты?

Седой знал, что вопросы эти нужны начальнику в основном для того, чтобы собраться с мыслями, подумать, что делать в дальнейшем, потому что и то, что случилось, и степень вины в этом командира лодки были начальнику отряда уже ясны, и выводы где-то в этом массивном, блестящем черепе успели сформироваться. И все же он начал отвечать, загибая пальцы.

- Во-первых, выход наверх был чисто формальный - для протокола, проверка береговой линии, да и то - выборочная. Кто мог предполагать, что именно там произойдет эта встреча, и что произойдет она именно так? Во-вторых, ребята сначала прямо рвались на эту проверку. Как никак всякому хотелось погулять по суше... А особенно Инна просилась, и этот пострадавший.

- Пострадавший, - недовольно прогудел начальник. - Любовь... Вот работаем с тобой здесь, здесь живем, хорошо, ни дождя, ни жары, работы интересной по горло, - что еще нужно? А любить все равно все стремятся на сушу, к солнышку... Инстинкт, что ли, - не пойму.

- Возможно, что инстинкт, - ответил Седой. - Солнце - это все-таки неплохо. Сейчас-то здесь хоть свет по составу хорошо подобран. А в самом начале - помнишь?

- Помню... Смешными мы были в те времена.

- Смешными... - согласился Седой. - Забываются эти дела, но не до конца.

- Ладно... А у этих... многоногов - тоже инстинкт. Они-то зачем к солнцу?

Седой пожал плечами.

- У них электрический заряд. Может быть, им нужно солнце, чтобы зарядиться?

- А эта радиоактивность откуда? Из окружающей воды? А в воде она ни с того ни с сего откуда взялась? Твой водитель вот предполагает, что поблизости должно быть месторождение. И просит пощадить многоногов. Чтобы заставить их помогать в разработке. А?

- Месторождения быть не может, - помотал головой Седой. - Мы с тобой это знаем. Помнишь, как геологи здесь работали?

- Работали на совесть, - согласился начальник. - И я думаю, что не месторождение. Значит - что же? Он думал сначала, твой водитель, что, может быть, тот контейнер. И многоноги ни при чем.

- Об этом тебе лучше знать, - сказал Седой. - Меня в тем районе не было.

- Мне лучше знать. Он напутал, твой парень. Авария-то тогда приключилась в двадцати милях отсюда. Да, контейнер был разорван, это мы точно установили. Тогда запретили для работ район радиусом как раз в двадцать миль - вот этот уголок и включили в запрет. А горючее попасть сюда никак не могло...

- Ну, не могло, и дьявол его побери, - согласился Седой. Он поднял голову, глядя через прозрачный потолок вверх - туда, где тоже за прозрачной стеной накрывающего город купола стояли, в задумчивости рассматривая необычный мир, глазастые рыбы. По эту сторону купола летали птицы, и, встречаясь глазами с обитателями моря, впадали в страшное беспокойство и с тревожным криком бросались прочь. Впрочем, самые самоотверженные из них уже долбили клювами по пластику, стараясь добраться до кое-где присосавшихся к куполу актиний, и невозможно было доказать птицам всю бессмысленность этих попыток...

- Так что ж делать будем? - спросил начальник отряда.

- Не знаю я, - с некоторой даже ноткой раздражения ответил Седой, и это значило: ты начальник, вот и решай. А я что ж, - я выполню...

- Нервочки, - сказал начальник. - Нервы, Семен. Под водой и в воде ты... ну да, пять с лишним десятков. А всего тебе...

- Сколько и тебе, - буркнул Седой.

- Семьдесят три. Перевал. Пора и тебе садиться в кресло.

- Думаешь?

- Что ж тут думать? Судьба наша... А разве я был плохой разведчик? - Он выпятил необъятную грудь, широко распахнул руки. - Неплохой, говорят. А ушел прежде тебя. Судьба.

- Судьба, что тебя поломал кальмар.

- Поломал - склеили. Но - ушел. А кальмар этот, между прочим, был последний неусмиренный в истории. А больше никого и не осталось. Только вот ты теперь подбавил.

- Да. Что ж, если ты говоришь, - пора...

- Пора. Зрение, нервы... годы. И потом - молодым надо молодого командира. Вот хотя бы твой водитель.

- Это я и сам знаю. Пора, говоришь...

- Да ты и сам чувствуешь.

- Временами чувствую.

- Что ж, хороших глубин твоему Эдику, прозрачной воды.

- Только эта операция - еще моя. Этих ты у меня не отнимай. Их надо уничтожать. А ты ведь помнишь - я умел...

- Помню.

- Да. А эти ребята - не надо им мараться в такой грязи. Их дело строить. Уничтожение - не для них.

- Вот как? А помри мы с тобой годом раньше?

- Ну, и хорошо, что мы не померли, - сказал Седой. - Эти твари уже окончательно будут последними. Разве что нашествие из космоса случится но такого, кажется, не предвидится. Значит, и привыкать ребятам не к чему.

- Что ж, возможно - ты прав. Не обещают нам нашествия. Ладно, операция эта - твоя. Только не совсем. Не исключительно твоя, точнее. Потому что если... Анализы? Давайте сюда!

Он на минуту умолк, склонившись над бланками и пленками. Встав с места. Седой подошел к нему и стоял, глядя через его плечо.