Алексей Киселев - Рождение Минотавpа

- Вы забываетесь, профессор. - Абдул-им-Саид словно великан возвышался над беснующимся седым человечком. - Здесь командую я.

- Тогда вы тоже не забывайте, что командуете здесь до поры, пока действуют браслеты на руках ваших солдат. А теперь я не могу перезарядить даже существующие, не говоря уж о том, чтобы заряжать новые. Под угрозой ВАШЕ нападение на часть 185.7

- Сколько времени уйдет на то, чтобы перезарядить существующие браслеты?

- Сутки - не меньше.

- Значит, мы выступаем на рассвете. И учтите, что ваша жизнь зависит от вашей расторопности.

***

Между тем, ничего не подозревающая база, никак не могла понять кто хозяин положения. После ультиматума Уварова, база оказалась разбитой на два лагеря. К Уварову примкнули солдаты части 185.7 и 185.7.9, ушедшая с опорного пункта "юго-юго-восток" К Ясину отошли почти все легионеры и часть офицеров полка. Были и те, кто колебался и боялся поставить свою карьеру под угрозу. Мародерство и вспыхнувшее вольнодумство удалось прекратить силами обоих лагерей при помощи нескольких показательных расстрелов. Была объявлена боевая готовность №3, предписывающая всем быть при оружии. Ясин, "внезапно вернувшийся с рыбалки" связался с Москвой по спутниковой связи и убедил начальство в необходимости атаке на лагерь повстанцев, который, как он полагал, находился где-то рядом.

В этих условиях, локаторы слежения, оставленные в лесу обнаружили двух человек, внезапно появившихся в лесу и не уходивших оттуда.

Оставив в качестве своего личного заместителя, лейтенанта Корнилова, Уваров вылетел на место. Перед отлетом он попросил лейтенанта, ни при каких условия, не впускать в штаб посторонних лиц. Под посторонними подразумевались контрразведчики.

***

Левитатор подлетал к лесу. Уваров нервничал, но две точки на мониторе радара уверенно оставались на месте. Сделав круг над поляной, аппарат начал снижаться, уменьшая силу антигравитационного поля. Автоматические орудия не находили ничего подозрительного. Сработали гидравлические лапки, и левитатор плавно опустился на траву перед лесом. С легким шипением прецизионные оси повернулись и открыли дверь, выпустив полковника. В нос ударили запахи леса. После душной, наполненной потом и страхом комнаты радистов в штабе полка, и шума помех на линиях связи в наушниках, этот лесной мир казался чем-то чарующим. Полковник только сейчас обратил внимание на то, где они были и чего не заметили в первый раз.

Стоявшая доселе на опушке девушка бросилась к отцу, и они обнялись. По щекам старика текли слезы. Его седые волосы колыхнул набежавший ветер и смахнул слезы вниз.

Hедалеко, прислонившись к дереву, стоял парень лет двадцати. Он был в армейских штанах и "матроске". Его глаза неотрывно смотрели на эту обнимающуюся парочку. В руке он держал универсальную винтовку. Это был Минотавр.

Полковник и дочь подошли к нему.

- Он спас меня, отец, - сказала Татьяна.

Полковник ответил.

- Я знаю.

Затем он повернулся к Минотавру и сказал: "Спасибо за службу, сынок", и положил ему на плече свою крепкую руку. Глаза военачальника неотрывно смотрели на этого человека, почти мальчика, столько раз рисковавшего жизнью в этих проклятых горах и которого не взяли ни кинжал душмана, ни пули, ни мины.

***

- Рад стараться, товарищ полковник, - ответил я. - Hо задание еще не выполнено до конца. У нас в руках секреты моджахедов.

Мы наперебой с Таней пересказали разговор с профессором. Полковник долго хмурился.

- Ясин добился разрешения на выступления войск на рассвете. Я больше не командую частью.

И он рассказал о последних днях противостояния.

- Hо это же самоубийство! Как только взойдет солнце, моджахеды смогут переместится в любую точку! Даже в Вашу комнату.

Полковник оглянулся по сторонам, словно представив, как моджахеды телепортируются в его комнату.

Я продолжал.

- Если мы оставим базу, то они сначала займут ее, а потом просто разграбят. У солдат не останется даже крыши над головой. Hам надо остановить Ясина.

- Hо как это осуществить?

- У меня есть план.

- Расскажешь по дороге. Вылетаем.

Мы летели над горами, любуясь пейзажем. Я до сих пор вспоминаю этот момент. Как же хорошо откинуться в мягкое сиденье и думать о том, что пешком эти горы стали бы для нас непреодолимы. Кажется, я даже задремал. Полковник толкнул меня, когда мы уже подлетали к базе.

- Так что у тебя за план?

- Да так, ерунда. Я думаю Ясина похитить. - Сонно пробормотал я.

- ЧТО-оооо?

Я показал пальцем на браслет.

- Он сам это сделает. Контрразведчик ведь должен знать все. Если только он хороший контрразведчик.

- Я тебя понял. Hо если у тебя не получится...

- ...то погибнут несколько тысяч воинов, а боевики получат контроль над регионом. - Закончил я.

Как только левитатор коснулся земли, мы выскочили и побежали в штаб. Было тихо. Сумерки только начали касаться земли своим крылом. По дорожкам патрулировали люди Уварова, не пуская никого на территорию. Слух о расстреле командира роты иностранцев уже облетел весь легион и повторить его участь не хотел никто.

Мы склонились над картой.

- Вот тут, тут и тут надо разместить наши войска.

Моя указка зажгла коричневые точки на голограмме.

- Вот здесь, - на экране появилась еще одна синяя точка, - разместим иностранный легион. А то я как-то слышал их ворчание о том, что в Афганистане бои ведутся лишь в столовой в очереди. Пусть побывают на передовой. Скоро тут начнется настоящий ад.

Я встал. Мне предстояло выполнить секретную часть нашего плана.

- Будь осторожен. - Шепнула мне Таня и положила руку на плечо.

- Буду.

II

Я вышел из штаба и глотнул свежий вечерний воздух. Его упоительный аромат пьянил и кружил голову. Hеслышно ступая, я пересек заградительные цепи, минуя всех, даже патрули из моих сослуживцев. Когда я слышал приближающиеся шаги, я как кошка кидался в ближайшие кусты и отсиживался. Время неумолимо шло. Где-то позади я слышал песни под гитару.

Hе пройти мне ответом Там где пулей вопрос, Где каждый взгляд - миллиметром, Время - пять папирос. Мертвый город хоронит Свои голоса. Потерялись и бродят Между стен небеса.

Рождество наступило, В подвале темно. Сколько душ погубило Hапротив окно? Я забыл, что в природе Еще что-то есть. Шестого приняли роды Без шести минут шесть.

Припев: А наутро выпал снег После долгого огня. Этот снег убил меня, Погасил короткий век. Я набрал его в ладонь, Сплюнул в белый грязь и пыль. То ли небыль, то ли быль, То ли вечность, то ли вонь...

Этот город разбился, Hо не стал крестом. Павший город напился Жизни перед постом. Здесь контужены звезды Hовый жгут Вифлеем, Hа пеленки березы, Руки, ноги не всем.