Тимур Литовченко - Число зверя, или Лейтенант дьявола

- В чём дело? - спросила Даня, когда завывания наконец начали раздражать её. Страхагент мигом успокоился, отнял от лица руки и пояснил:

- А дело в том, что вы держите полис не нашего агентства. Знаю я эту компанию: бандиты, каких мало! Прожигают чужие денежки почём зря и без зазрения совести зажимают премиальные. Я дам вам телефоны четырёх молодых женщин. Можете позвонить им и спросить, как обходятся эти негодяи с клиентками! Одной не начислили инфляционные проценты за два первых года, а если вспомнить формулу сложного процента...

- А разве эти женщины не ваши сотрудницы? - почти искренне удивилась Даня.

Страхагент изобразил умирающую от лошадиной дозы мышьяка благородную институтку и укоризненно молвил:

- Мы работаем честно, без всяких там уловок. Если бы эти молодушки были нашими агентессами, я бы так и сказал: вот телефоны наших сотрудниц. Впрочем, если не верите...

- Я подумаю, - спешно пообещала деталировщица, лишь бы отвязаться от худого паяца.

- Думайте, думайте, - страхагент ещё сильнее взъерошил и без того взлохмаченные волосы. - Только смотрите, не опоздайте, не то вам останется оплакивать упущенный шанс, когда будет поздно...

Он ловко перемахнул через проход и очутившись на другом шкафу, обратился к Арамису:

- Ну, а что вы? Вот вижу, вы себя плохо чувствуете. Где же ваша медицинская страховка?

Арамис в самом деле выглядел неважно. После вчерашнего сокрушительного фиаско в нём не осталось ни капли щеголеватости. Он опоздал на работу на полчаса, явился униженным, разбитым, без галстука, возможно, впервые в жизни не выбрившись как следует. Прежде всего обвязав голову с неухоженными, как-то сразу потускневшими волосами мокрым полотенцем, Арамис удрал за свой шоу-кульман, и оттуда лишь изредка доносились глухие стенания. Никого кроме Анчихриста он в свой уголок не пускал, на перекуры не ходил. Зато каждые пятнадцать-двадцать минут не забывал проглотить какую-нибудь таблетку, так что очень скоро в мусорной корзине у его ног скопилась изрядная груда рваных упаковок, увенчанная двумя пустыми пластиковыми баночками.

Сенсационная новость о принадлежности Арамиса к "третьему полу" облетела весь отдел ещё вчера. Рододонт Селевкидович хотел было выдворить его с самого утра в соседнюю комнату (в ту самую, где сидел Сверчок, немало поработавший вчера языком). Однако с Арамисом едва не приключилась истерика, и начальник поспешил убраться восвояси, заметив лишь, что не видит в происшедшем ничего страшного и что на днях велит перекрасить дорожку к месту Арамиса в зелёный цвет. Великолепный шоу-кульман Арамиса следует заменить ручным, а самого его направить на медицинское освидетельствование и понизить в должности.

После всего этого Анчихрист, который отхаживал не в меру разнервничавшегося друга, минут десять шептался с ним. Затем громогласно чертыхаясь и ударяя кулаком об кулак, протопал на своё место и молча сидел там, лишь изредка подходил к новичку да страшно сопел.

И вот теперь, когда Арамис дошёл до предела отчаяния, со шкафа к нему заглянул страхагент.

- Ох, оставьте меня в покое. Оставьте, прошу, - простонал больной. Если бы вы явились вчера, я бы непременно застраховался. А сегодня уже поздно...

- Не надоедай ему, слышь, ты, чёрт безрогий! - рявкнул Анчихрист. Страхагент с опаской посмотрел в сторону Анчихристова места, но прикинув расстояние от него до шкафа, счёл возможным продолжить уговоры.

- Пока вы живы и в состоянии держать в руках страховку, поздно быть не может. Возьмём, к примеру, то же здоровье...

Страшно чертыхаясь, вращая налитыми кровью глазами, размахивая ручищами и сдвигая попадавшиеся на пути шоу-кульманы, Анчихрист ринулся в бой. Несмотря на завидную ловкость, страхагент не успел спуститься на пол: подобный разъярённой горилле, раненной в чувствительное место, боец поймал его за ногу, как пёрышко сдёрнул со шкафа и заорал:

- Доходы ему надо было страховать вчера, доходы, понял ты, чёрт вонючий?! Какого чёрта ты привязался к человеку со своим чёртовым здоровьем?! Поздно теперь чёрта за хвост дёргать! Так что вали отсюда к чёртовой матери на кулички!!!

- Я хотел только... - пискнул страхагент, пытаясь оправдаться.

- Поговори у меня, чёрт!

- Вот-вот, хотел поговорить ещё с вашей пожилой сотрудницей...

- Чёрта драного тебе в задницу, а не Бабу Ню!!!

- И с вами...

- Со мной?! - Анчихрист поднял страхагента в воздух. Тот повис на его вытянутой руке, бестолково дрыгая конечностями, точно марионетка у начинающего кукольника, и дрожащим от страха голосом проговорил:

- Да, и с вами. Вы такой грозный... Но вы... тоже подумайте о здоровье. Да и жизнь могли бы застраховать... голову...

- Жизнь?! Голову?!

Эти слова несчастного страхагента совершенно вывели Анчихриста из себя. Он тяжело протопал по лабиринту из шкафов. Бросившаяся к перископу Даня взвизгнула, когда Анчихрист использовал страхагента вместо тарана для разбивания ворот обороняющейся крепости, прокричал в коридор:

- А твоя-то голова застрахована, ты, непереваренное дерьмо старого чёрта?! - и немного тише добавил: - Дверь я сейчас починю, мне этого надо было выпроводить к чертям собачьим.

Пока он искал в одном из шкафов шурупы, гвозди и необходимый для ремонта двери инструмент, из коридора доносился топот, перепуганный шёпот высыпавших из других комнат работников и стон страхагента. Но поскольку люди его профессии действовали всем на нервы, пострадавшему от мощной Анчихристовой длани никто не помогал. Через некоторое время можно было слышать, как стоны стали удаляться, потом что-то тяжело загремело по лестнице.

- В лифт сесть не сумел, промахнулся, - сдержанно заметил Тольтоль. Покатился вниз.

- Скатертью дорожка этому придурку чёртову, - прорычал Анчихрист, привинчивая петли к левой половинке дверей, после чего принялся яростно стучать молотком, заглушая остальные звуки, так что о дальнейшей судьбе страхагента нельзя было сказать ничего определённого.

Однако после ремонта двери выяснилось, что сигнализация не действует. Анчихрист пробормотал нечто сплошь состоящее из "чёррр-чёррр-чёррр!", на секунду высунулся из лабиринта шкафов, пообещал новичку:

- Мы с тобой в обед поговорим, слышь, ты, Цыган чёртов? Сиди, не рыпайся! - и занялся сиреной, предупреждающей о приходе начальника и прочих непрошеных гостей (без чего, разумеется, спокойной жизни в комнате быть не могло).

Новичок и не собирался никуда уходить. Он с самого утра лихорадочно пытался найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации, напрягал сообразительность до предела - но так ничего дельного и не придумал. В голову лезла всяческая дрянь, которую тут же вырисовывал на клочке бумаги карандаш, крепко сжатый в тонких пальцах юноши: какой-то костёр; непонятные значки; похожие на костлявые руки ветви иссохшего деревца; чашка чаю, который все работники отдела дружно заваривали в одиннадцать часов и о котором сегодня вспомнили слишком поздно; чей-то искривлённый судорогой рот с одним-единственным гнилым зубом; опять же гнилой дырявый зуб, но уже вырванный из десны, похожий на разбитое молнией дуплистое дерево с облепленными землёй корнями и рядом - пышные женские формы...