Александр Бушков - Великолепные гепарды

- И они позволяли... помещать себя?

- Ну, это обставлялось тонко - выезд родителей на жительство в другие города и так далее... Похоже, они ничего не заподозрили, это все-таки дети... Короче, говоря, один ретцелькинд подчиняется влиянию среды, два и более - перестраивают среду по своему образу и подобию. Эти выводы и привели к рождению проекта "Гаммельн" (я навострил уши) - вывезти отсюда всех до единого ретцелькиндов, понятно, вместе с родителями, в другие города нашей страны, Европы и всего мира, для вящей надежности по одному на город. Проект, конечно, требует гигантских затрат, но осуществить его нужно как можно скорее. Они ведь уничтожают материальные ценности! Второй по величине в Европе завод авиадвигателей безвозвратно разрушен. Мы лишились вычислительного центра. Не знаю, когда нам удастся пустить вновь нефтепромыслы - с оборудованием происходят пугающие метаморфозы, на пособие по безработице пришлось перевести несколько тысяч человек...

- Значит, вы уверены, что в появлении и поведении ретцелькиндов нет разумного, рационального начала?

- Ни малейшего. Гипотез выдвигалось множество. К сожалению, даже от людей, долгие годы полагавших себя атеистами, пришлось услышать тирады о происках дьявола или ниспосланном господом испытании. Но это - самые примитивные гипотезы. Выдвигалось множество более изящных, однако лично мне, как и многим другим, и они показались несостоятельными. Я бы принял следующие: некие неизвестные факторы, скажем, комбинация новооткрытых химических препаратов или комбинация излучений, коих в технотронном мире наберется великое множество, вызвали это своеобразное, оригинальное уродство, пагубно воздействовали на детский мозг...

- Логично, - сказал я. - Увы, эта гипотеза, мне кажется, не объясняет экспериментов с ретцелькиндами и средой... Верно?

- Верно.

- А ваша личная гипотеза? - спросил я. - Мне кажется, она у вас есть. В таком, как наш, случае у каждого появляется собственная гипотеза.

- Моя? - неуверенно улыбнулся он. - Знаете... Вы верите в высокоразвитые цивилизации, погибшие в давние времена в результате каких-то катаклизмов?

- Наслышан, - сказал я. - Но не уверен, что доказательств их существования достаточно.

- Это мой конек, - немного смущенно пояснил мэр. - Интересуюсь с детства, знаете ли... Так вот, я считаю: то, что мы наблюдаем, - своего рода вспышка атавизма. Почему это случилось именно у нас? А почему до сих пор рождаются порой волосатые или хвостатые дети? Неожиданно проснулись способности, которыми некогда обладала давно погибшая раса, - но, как мы убедились, никакой пользы это не принесло. История повторилась в виде фарса. Но трагического в этом фарсе больше, чем смешного. Миллиардные убытки - не посмеешься... Постарайтесь представить, каково нам здесь каждый день ждать нового удара, не зная, с какой стороны он последует и что разрушит...

Послышались легкие шаги - секретарша принесла поднос с бутылкой коньяка и двумя пузатенькими рюмочками.

- Прошу, - мэр наполнил рюмки. - Честное слово, кажется, еще немного и я начну пить. Кое-кто уже начал...

Я встал и прошелся по кабинету. Подошел к высокому окну, смотрел на пустынную площадь, и думал, почему Святой Георгий так поступил со мной. Оказывается, все (точнее, почти все) исследовано, запротоколировано, заснято. Разработан даже план спасения от напасти. Для чего же я здесь? Исключительно для того, чтобы допросить Регара?

- Когда начнется операция "Гаммельн"? - спросил я.

- Никто из нас не знает. Руководство МСБ заявило, что для окончательного вердикта и подачи сигнала сюда прибудет их человек, особо доверенный и облеченный полномочиями, кто-то из членов Коллегии. С ООН согласовано. С тех пор мы пристально следим за теми визитерами, чье поведение внушает... э-э, некоторые надежды. У нас был некто Лонер, социолог, он внушал нам своим поведением некоторые надежды, но вскоре повел себя странно и уехал. Потом прибыл крупный журналист Некер, но вскоре стал пьянствовать и пустил себе пулю в лоб - из пистолета образца, состоящего на вооружении войск ООН и офицеров МСБ... Завтра ожидается фантаст Догарда - кто знает... Но еще раньше пожаловали вы, человек, которому усиленно протежирует комиссар Зипперлейн, начальник созданной при криминальной полиции группы "Болид", которой вменено в обязанность сотрудничать с МСБ в деле о здешних чудесах. В первый же день вы беседовали с покойным Некером, сегодня посетили тюрьму, наконец, только что имели беседу с полковником войск ООН Артаном, который взял вас с оружием, но вскоре отпустил...

- Артан вам позвонил?

- Нет. Селектор был включен, и я слышал, как вас брали.

- Играете в сыщика-вора?

- Приходится, - сказал он. - И кроме того... Видите ли, три года назад я в течение семи месяцев занимал довольно ответственный пост в аппарате Совета Безопасности ООН! Ушел из-за здоровья, чувствую себя более-менее сносно лишь здесь, у моря...

- Так-так-так... - сказал я. - Мы встречались в Совете?

- Да, - сказал он. - Не помню вашей фамилии, кажется, ее вообще не называли. Но помню, как вам вручали орден - за операцию "Жером-2". У меня хорошая память на лица, как у большинства юристов...

- У вас хорошая память. Простите за маскарад. - Я встал и щелкнул каблуками. - Полковник Кропачев, отдел кризисных ситуаций МСБ, член Коллегии...

Черт! Неужели я и есть тот, кто должен подать сигнал? Я - член Коллегии. Ими были и Некер с Лонером. В таком случае, поведение Святого Георгия легко можно объяснить. Меня послали сюда, умышленно снабдив крохами информации, - чтобы я собрал недостающую сам, чтобы свежим, непредвзятым взглядом осмотрел и оценил происходящее. Вроде бы все объяснялось, однако сомнения есть...

- Значит, вы - тот, кто должен... - начал мэр.

- Не исключено, - сказал я. - Я сам еще не знаю. Не удивляйтесь, в разведке так бывает. - Я отвернулся к окну. - Сложность нашей работы еще и в том...

На столе тихонько засвиристел селектор, и девичий голос сообщил удивленно:

- Господин мэр, к вам рвется советник Фаул...

- Простите, - сказал мэр. - Странно. Видите ли, полковник, муниципальный советник Фаул очень спокойный человек, и слово "рвется" к нему никак не применимо...

Распахнулась дверь, и советник Фаул, низенький, лысый, лобастый, как Сократ, ворвался в кабинет с такой скоростью, словно хотел перепрыгнуть через стол и выпрыгнуть в окно, причем его ничуть не заботило, воспарит он над крышами или рухнет на булыжник. Однако каким-то чудом он все же затормозил у стола, рванул замок своего черного портфеля, вывалил на разноцветные телефоны и деловые бумаги мэра охапку желтых осенних листьев.

- Боже мой, Фаул, что это вы? - изумленно вопросил мэр и рефлекторно потянулся смахнуть листья со стола.