Александр Больных - Глаз бури

— Почему же, самое обычное.

— И Айдори уже… нырял?

— Конечно.

— Но ведь и Айдори испугался, Ларс-Уве сам видел, как…

— Молчи! Это было страшное время! Наше путешествие отмечено неслыханными знамениями.

— Какими?

— Экипаж Нуисира видел цветение парящих хризантем. — Голос Айдори понизился до еле различимого шепота. — А потом явилась Великая Свадьба.

— То есть? — Ларс-Уве тщетно старался подавить неприятную дрожь.

— Расс-Уве перед тем, как хлопнуться в обморок, должен был заметить то… То, на что смотреть нельзя. Отец-море оплодотворял мать-небо. Оплодотворенная его семенем вода, проливаясь на землю, порождает все живое, все ходящее и растущее. Но если член его не дотянется до неба… Тогда рождаются летающие чудовища, ненавидящие живое, стремящиеся уничтожить его.

— Айдори их видел?

— Нет, но это все знают.

— Смелое утверждение.

— Все знают, — убежденно повторил Айдори. — И нельзя видеть Великую свадьбу, нельзя видеть постыдный акт совокупления. За это Отец-море карает страшно.

— Однако весь экипаж видел…

— И теперь должен уповать только на удачу.

Ларс-Уве пару раз с силой втянул тяжелый спертый воздух, задохнулся и решил было встать, но Айдори сумел в темноте поймать его за руку, дернул и заставил опуститься обратно на палубу.

— Нельзя вставать. Когда корабль идет под водой, команда должна лежать неподвижно.

Конечно же! Ларс-Уве едва не треснул себя по лбу. Ведь так резко сокращается потребление кислорода, уменьшается выделение тепла, что позволяет продержаться гораздо дольше. Вот только хватит ли этого самого дольше? И, постаравшись загнать внутрь все сомнения, Ларс-Уве, спросил слегка деревянным голосом:

— Долго же нашему экипажу придется пролежать в темноте?

— Ровно столько, сколько продлится шторм. Когда он закончится корабль всплывет сам, от команды это не зависит.

— Но ведь может так случится… Словом, что корабль всплывет слишком поздно.

Слышно было, как Айдори хмыкнул.

— Иногда бывает и так.

— Часто?

— Это море, — сухо отозвался Айдори.- Земляные черви сидят безопасно в своих норах, а в море возможно всякое.

— Но ведь где-то Ларс-Уве прочитал: В море — дома.

— Дома, — вздохнул Айдори. — Хотя это опасный дом.

Больше он не отвечал Ларсу-Уве, и тому поневоле пришлось замолчать. Тем более, что кроме них никто не разговаривал. Ларс-Уве предался тяжким раздумьям, в основном занимаясь гаданьем: утонем, — не утонем; доплывем — пропадем… Время тянулось настолько медленно, что он незаметно уснул.

Проснулся Ларс-Уве от резкого света, бьющего прямо в глаза, от резкого йодистого запаха волн. Сел, потер кулаками заплывшие глаза и вскочил, как ужаленный. Нуисира находился на поверхности.

Ларс-Уве осмотрелся. Корабль выглядел так, словно только что вырвался из жестокой схватки. Передняя часть кают была снесена, в разные стороны торчали расщепленные доски. Носовой помост пропал бесследно, на его месте остались только рваные зеленые лохмотья — - его вырвало вместе с креплениями. Руль был сломан, и Нуисира то и дело прихотливо вилял на курсе. Да и вообще корабль сидел в воде неровно, кренясь на правый борт. Хотя он успел нырнуть, спасаясь от шторма, испытания не прошли для него бесследно.

Только теперь, в спокойной обстановке, Ларс-Уве смог детально рассмотреть таинственное приспособление, выработанное диковинными растениями. Пленки имели толщину сантиметра три и были, видимо, очень прочными. Стержни-канаты с правого и левого бортов смыкались совершенно точно один к одному, образуя полукруглый свод, что помогало противостоять давлению воды. Края пленок на ширину около метра были усеяны тысячами крошечных крючочков, плотно сцеплявшихся друг с другом. Ширина этого соединения по-видимому и обеспечивала герметичность стыка. Все это листья выработали, чтобы охранять свои бутоны!

Ларс-Уве горестно вздохнул, еще раз оглядывая корабль. Нуисира был изрядно потрепан штормом. Похоже, так же считал и капитан, потому что подозвал Айдори и Мато, и они начали о чем-то вполголоса совещаться. Хэнно убеждал, кормчий послушно поддакивал, Айдори сомневался. Но в конце концов сдался и он.

Подойдя к Ларсу-Уве, Айдори хмуро сообщил:

— Нуисира не может продолжать путь из-за полученных повреждений. Хэнно решил повернуть в ближайший Арсенал для ремонта.

— Значит, Ларс-Уве так и не попадет на свой корабль?

— Почему? После окончания ремонта?Нуисира продолжит свой путь ко льдам.

— Арсенал… Это означает возвращение?

— Не известно… Хэнно пока еще не решил твердо. Возможно, корабль повернет на запад и зайдет к земляным червям. Это гораздо ближе. Кроме того презренные твари отремонтируют Нуисира достаточно быстро.

— Если будут ремонтировать.

— Конечно будут! Ведь стражи защищают грязных тварей, значит те им обязаны.Это будет просто возвращение трудом долга крови.

Ларс-Уве помрачнел, он вспомнил о погибшем страже.

— А как с теми…

— Кого забрал Отец-море? — закончил Айдори.

— Да.

— Это их судьба, — развел руками Айдори. — Троих унесло волнами, но какое это имеет значение? Главное — они сумели спасти Золотой Свиток.

— Но…

— Они выполнили свой долг, — отрубил Айдори. — Без девиза корабль не корабль. Нам пришлось бы покончить с жизнью, чтобы смыть позор.

Ларсу-Уве не оставалось ничего, как утвердительно кивнуть.

Айдори так долго и упорно твердил о грязных тварях, живущих в мерзких норах, что Ларс-Уве приготовился увидеть нечто среднее между кротовыми норами и землянками, которые он однажды повстречал в историческом музее. Однако грязные норы оказались вполне приличным городом, чистым и аккуратным, а главное — гораздо более привлекательным, чем Арсенал. Нарядные мощеные улицы утопали в зелени, за деревьями едва виднелись двухэтажные домики, каждый отличался от соседнего либо затейливым флюгером на крыше, либо роскошным мраморным крылечком. Город понравился Ларсу-Уве несравненно больше пыльной и унылой прямолинейности Арсенала. Однако сказать об этом стражам он просто побоялся. Команда сошла на берег, вооружившись до зубов, на их лицах ясно читались такие презрение и ненависть, что Ларс-Уве не понял, намереваются стражи ремонтировать корабль или грабить город.

Построившись в каре, немедленно ощетинившееся копьями, команда Нуисира направилась в город. На корабле осталась сильная охрана, тоже державшая оружие наготове. Ларс-Уве отправился на берег. Каре двигалось посреди мостовой, словно стражи опасались внезапного нападения из-за угла. Что-то не очень походе это было на защитников и опекаемых. По дороге им не попалось ни одного человека, как заметил Ларс-Уве они поспешно прятались в домах, как только слышали грохот сапог по мостовой. выглядело это так, словно в город ворвались захватчики. Но ведь он не был окружен стенами, как Арсенал, значит, ему действительно нечего было опасаться. Тогда почему… В конце концов Ларс-Уве махнул на все рукой. Он уже не раз убеждался, что нормальному человеку не под силу понять происходящее на Сэнкане, лучше дождаться, пока хозяева все разъяснят.