Грэхэм Мастертон - Проклятый

- Но вы же наверно его не осудите? Ведь в это наверняка трудно поверить кому-то, если сам такого не переживешь.

- Но чтобы сам Чарли заявлял подобное, ну и ну!

- Что вы имеете в виду? - я уже начал нервничать.

- Только то, что у Чарли были такие же самые переживания с Нейлом, все это время после смерти бедного мальчика. Он слышал, как Нейл ходил в своей спальне, как он запускал двигатель своего мотоцикла. И вроде бы он даже видел его. Я немного удивилась, что он не сказал вам этого. В конце концов, ведь нечего же стыдиться. Почему он так поступил?

- Чарли... видел... Нейла? - недоверчиво переспросил я.

- Вот именно. Много раз. Главным образом из-за этого миссис Манци уехала из Грейнитхед. Чарли всегда говорил, что это потому, что у нее не могло быть больше детей. Но она на самом деле уехала потому, что не могла вынести этого чувства, что ее мертвый сын постоянно ходит по дому. Она надеялась, что так освободится от него.

- Так разве Чарли и теперь все еще слышит Нейла? - спросил я.

- По-моему, да. В последнее время он стал значительно более скрытным. По-моему, он просто боится, что если слишком много людей начнут интересоваться Нейлом, то это отпугнет его. Ведь вы знаете, как безумно он любил Нейла. Больше всего на свете.

Я немного подумал об услышанном, а потом сказал:

- Миссис Саймонс, у меня есть искренняя надежда, что это не шутка.

Она присмотрелась ко мне глазами, напоминающими шарообразные переспелые ягоды винограда. Я предупредительно махнул рукой в сторону переднего стекла, напоминая ей, что если она не хочет нас обеих убить, то пусть смотрит на дорогу, а не на меня.

- Шутка? - повторила она голосом, который неожиданно поднялся на одну октаву. Она смотрела на меня снова, моргая глазами, пока я не сказал резко:

- Внимание, миссис Саймонс. Следите за дорогой.

- Фи! - она легкомысленно фыркнула. - Шутка, а как же! Вы на самом деле думаете, что я способна на такие вульгарные шутки? Как же можно шутить над умершими?

- Значит, это правда? Чарли на самом деле вам так сказал?

- На самом деле.

- Тогда почему же он мне ничего не сказал?

- Не знаю. Наверно, у него были свои причины. Он даже со мной говорил лишь потому, что он был вновь выведен из равновесия после бегства миссис Манци. С того времени он редко об этом говорит. Только намеками.

- Миссис Саймонс, - заявил я. - Должен признать, что я начинаю бояться. Я не понимаю того, что творится. Я боюсь.

Миссис Саймонс опять взглянула на меня и чуть не врезалась в запаркованный не освещенный грузовик.

- Очень вас прошу, следите за дорогой, - опять взмолился я.

- Что ж, послушайте, - бросила она. - По-моему, у вас нет никаких причин для страха. Почему вы должны бояться? Джейн любила вас, когда была жива, так почему бы ей не любить вас и теперь, после смерти?

- Но она меня преследует, так же, как Эдгар преследует вас, так же, как Нейл преследует Чарли. Миссис Саймонс, ведь они же духи, не более, не менее.

- Духи? Ха, как в дешевом фильме ужасов!

- Я говорил о духах совсем не в этом смысле, а...

- Это просто кающиеся воспоминания, эхо прошедших чувств, - заявила миссис Саймонс. - Они же не призраки или что-то подобное. По-моему, ничего больше в этом нет. Это только следы прежних переживаний, оставшиеся от возлюбленных умерших.

Мы как раз доезжали до пересечения с Аллеей Квакеров. Я показал миссис Саймонс, в каком месте ей нужно остановиться.

- Вы можете здесь остановиться? Лучше всего вам не въезжать в аллею. Слишком темно, вы можете испортить рессоры.

Миссис Саймонс улыбнулась почти радостно и съехала на обочину. Я открыл дверцу. Внутрь вторгся влажный порыв ветра.

- Крайне обязан вам за любезность, - сказал я. - Очень вероятно, что мы еще поговорим с вами на эту тему. Знаете о чем. Об Эдгаре. И о Джейн.

Лицо миссис Саймонс освещала зеленоватая фосфоресценция с распределительного щита Бьюика. Она выглядела очень старо и очень патетично: маленькая, старая колдунья.

- Умершие желают нам только счастья, знайте это, мистер Трентон, ответила она и с улыбкой покачала головой. - Те, кто нас любил при жизни, те так же к нам доброжелательны и после смерти. Я знаю это. И вы тоже в этом убедитесь.

На мгновение я заколебался.

- Спокойной ночи, миссис Саймонс, - наконец сказал я и закрыл дверцу. Я вынул сумки из багажника, закрыл его крышку и постучал по крыше автомобиля в знак того, что можно ехать. Бьюик поехал почти беззвучно. Задние огни отражались на мокрой смолистой поверхности дороги, как шесть больших алых звезд.

Умершие желают нам только счастья, подумал я. О, Господи!

Ветер завывал среди электрических проводов. Я посмотрел на темную Аллею Квакеров, окаймленную рядами вязов, шумящих на ветру, и начал длинное и трудное восхождение на холм.

7

Проходя по Аллее Квакеров, я чувствовал соблазн заскочить к Джорджу Маркхему и поиграть в карты с ним и со старым Кейтом Ридом. После смерти Джейн я забросил своих соседей, но если я собираюсь и дальше здесь жить, то что же, я должен посещать их чаще.

Но уже подходя к изгороди перед домом Джорджа, я знал, что только ищу предлога. Визит к Джорджу был только предлогом, чтобы оттянуть возвращение домой и к тем неизвестным ужасам, которые меня там ожидали. Визит же к Джорджу был бы просто трусостью. Я не позволю шепотам и удивительным звукам выгнать меня из собственного дома.

И все же я колебался, заглядывая в окно гостиной Джорджа. Я видел спину Кейта Рида, раздающего карты, и освещенный лампой стол, бутылки пива и клубы голубоватого дыма из сигары Джорджа. Я поднял повыше сумки с покупками, зачерпнул побольше воздуха в легкие и двинулся дальше по аллее.

Дом был погружен в абсолютную темноту, когда я добрался до места, хотя я хорошо помнил, что оставил зажженный свет над главным входом. Вьюнок, покрывающий стены, извивался, как волосы на порывистом ветру, а два прикрытых ставнями окна на втором этаже выглядели как глаза с прикрытыми веками. Дом не хотел выдавать своих тайн. Издали же я слышал неустанное угрожающее ворчание североатлантического прилива.

Я поставил сумки во дворе, вынул ключи и открыл главные двери. Внутри было тепло и тихо. В салоне на стенах танцевали отражения огня в камине. Я внес покупки и запер двери. Может, дом вообще не был одержимым? Может, прошлой ночью просто скрип качелей расстроил мне нервы и вызвал легкую атаку истерии?

Но тем не менее, когда я распаковывал покупки и поставил лазанью на печь, то обошел весь дом, первый и второй этаж, проверил каждую комнату, открыл каждый шкаф, заглянул на коленях под каждое ложе. Я хотел увериться, что в доме никто не прячется и никто неожиданно на меня не набросится, когда я начну есть.