Василий Щепетнев - Первое дело Иеро

Здесь Иеро размышления прервал: показался Рон, ведя на поводу лорса.

Лорс оказался покладистым. От Иеро не шарахался, рогами не грозил. Конечно, своего лорса, выращенного из теленка, понимающего тебя с полуслова а то и вовсе бессловесно иметь было бы лучше, но и на этом спасибо.

Рон протянул сверточек.

— Что это?

— Подарок шаману. Они подарки любят, люди Льда.

Подарком оказался кисет с унцией крепчайшего табака, привезенного еще из аббатства. Видно, переговорам с шаманом придавали большое значение, раз расставались с ценностью. Не то, чтобы ценностью был табак сам по себе. Любая вещь, привезенная сюда из Аббатства, изрядно поднималась в цене.

Иеро вскочил на лорса. Не слишком молодцевато, но вполне приемлемо, поход с малым караваном дал навык, которого в семинарском манеже не обретешь.

— Садись, — сказал он Рону.

— Нет, пер Иеро, никак нельзя. Да и нужды нет, у меня рука больная, а не нога. Путь недалек. Вам на лорсе ехать нужно для уважения, почета. А то, что я рядом пешком иду, еще больше почета придает всаднику в глазах круглолицых. Такие уж у них нравы, пер Иеро.

Иеро не очень и удивился. Среди неразвитых племен неравенство считалось естественным, правильным явлением — так учили в семинарии.

— Тогда показывай путь.

Путь вел на запад, Рон шел легко, без напряжения. Да и пять миль для хорошего ходока расстояние не велико, а Рон определенно был ходоком хорошим.

Лес по эту сторону от поселения был совсем низким, почти карликовым. Легко представить себя этакой громадой, человеком-горой, способным крушить все преграды.

Но крушить ничего не пришлось.

Поселение Людей Льда располагалось на полянке. Три дюжины легких конических хижин из кож, вокруг которых бегали полунагие ребятишки. Лохматые собаки бросились было на чужаков, но, не добежав пяти шагов вдруг осели на задние лапы, словно не смея переступить невидимую границу и женщина, спешившая отогнать свору от гостей, остановилась и с уважением посмотрела на новоприбывших.

— Ловко вы их, пер Иеро! — одобрительно сказал Рон.

Ловко? Иеро удивился. Ничего он и не сделал. Может, они лорса напугались, собачки. Лорс ударом копыта любую собаку отправит на пурпурные поля. А их, копыт, у лорса четыре. Собачки и одумались.

Тут к ним подбежал юноша, не старше самого Иеро. Неужели шаман? Что-то непохоже. Уж больно прост с виду.

— Мудрый Шугадан-Оглы приветствует тебя, новый шаман светлых людей, и просит пожаловать под его кров, — встречавший взял лорса под уздцы. Животное послушно пошло за поводырем. Если не шаман, то ученик, подумал Иеро. Подчинить лорса может не каждый.

Кровом оказалась стоявшая наособицу хижинка на сваях. Привязав лорса к дереву, встречавший помог Иеро сойти на землю — не потому, что Иеро сам бы не сошел. Из почета, обычая.

— Мудрый Шугадан-Оглы ждет тебя, — указал юноша на дверь и отошел в сторонку.

С ним отошел и Рон. Видно, положено. У семинарии учили при встрече с малыми племенами придавать значение мелочам. Иногда по небрежности можно очутиться в ситуации пренеприятнейшей. Оскорбить божество. Отвергнуть дружбу. Пообещать неисполнимое.

Вход в хижинку прикрывала странная завеса. Костяная. Кости были нанизаны на жилы и, постукивая друг о друга, издавали особый треск, не лишенный мелодичности. Все бы ничего, только косточки-то человеческие. Иеро знал это наверное, в семинарии учили искусству врачевания и каждую косточку приходилось заучивать до бугорка, до впадинки. Эти косточки были костями пальцев рук.

Раздвинув завесу, он вошел.

В полумраке хижины глаза не сразу различили сухонького старика. Старик, скрестив ноги, сидел у очага. И старик, и очаг были удивительными.

Старик в одной набедренной повязке, казалось, дремал. Зачем ему одежда, она может скрыть татуировку, татуировку, занимающую все тело. Это были не узоры, не знаки, а настоящие картины. Вот Люди Льда плывут на длинной узкой лодке по небу, вот они причаливают к горе, покрытой снегом, вот собираются вокруг Дерева Мира, на котором растут и плоды, и звери, и рыбы, и еще много других картинок. Очаг же представлял собой железную чашу, стоящую на треножнике. В чаше горел синий огонь, поднимающийся от синей же спирали на дне чаши. Неугасимый огонь.

— Я ждал тебя, молодой шаман светлых людей, — шаман открыл глаза, ясные, голубые.

— Я пришел, — ответил Иеро просто.

— Садись же, и выкурим трубку понимания.

Неприметным движением шаман достал откуда-то трубку.

— Я принес тебе подарок, — Иеро протянул шаману кисет. Очень удачно получилось, а то он все ломал голову, как вручить подношение.

— Благодарю тебя, мой светлый брат. В непогожий день я буду курить трубку удовольствия и вспоминать о тебе.

Иеро промолчал, усаживаясь на пружинящем полу. Трубка удовольствия, вот как. Представления о вещах у людей разное. Ему вдыхать в себя дым не доставляло удовольствия. Но обычаи круглолицых возникли задолго до появления на их земле поселенцев Аббатства. Придется приноравливаться.

Он взял из рук шамана трубку, вдохнул. Похоже на лукинагу — в голове словно замигали разноцветные огоньки, мир стал теплым и близким.

Он вернул трубку шаману. Тот выпустил клуб дыма, и дым вдруг принял очертания головы достопочтенного Хармсдоннера.

— Как поживает Озабоченный Молчальник?

Странное прозвище

— Бодр и здоров, — ответил Иеро.

Шаман вновь передал ему трубку. Не стоит и пробовать. Да и кого ему лепить из дыма, если он никого в племени Людей Льда не знает?

Поэтому он просто запыхтел, этакий маленький кузнечный горн. Дым сложился в дерево с длинными ветвями, которые лениво шевелились. Это не дерево, это озерный сайрен!

— Да, в озере поселился Ненасытный Зов. Две женщины Людей Льда поддались обманным призывам. Теперь женщины Людей Льда не могут навестить Материнский остров. Плохо.

— Материнский остров?

— Да, мой светлый брат. Если женщина хочет стать матерью, она прежде целую луну проводит на Материнском острове. Тогда у нее родится здоровый сын.

— Нам это чудище тоже ни к чему. Погиб наш воин, — Иеро решил больше не вдыхать дым трубки. Уж больно легко стали срываться слова с языка. Неровен час, сорвется и такое, о чем Людям Льда лучше бы не знать.

— Войны Людей Льда готовятся вступить в бой с Ненасытным Зовом. Мы вернем себе и озеро, и остров. Люди Льда храбрые и смелые войны. Они победили Заур-Руха, справятся и с Ненасытным Зовом, — шаман показал на свое плечо.

Рисунок на плече показывал момент битвы Людей Льда с огромной двуглавою птицей. Одни наскакивали на птицу с копьями, другие осыпали ее стрелами, третьи жгли длинными факелами.