Владимир Заяц - Тяжелые тени

- Зачем акции?! Зачем захват?! Где это вы видели, чтобы мышеловка бегала за мышью? В Дом эвтанзии сами пойдут лучшие умы Фирболгии. - Слова выскакивали из щербатого рта Универсуума часто и отрывисто, словно кто-то сыпал сухой горох в пустую кастрюльку. - Так называемый средний человек не пойдет на добровольное умерщвление. Он за жизнь зубами держится. Он у другого кусок изо рта выдерет, чтобы выжить. Человек неординарный, талантливый имеет тонкую, ранимую структуру нервной системы. Ты, Первый, создал такие условия для талантливых и порядочных людей, что многие видят выход только в эвтанзии. Видимо, и среди подлецов есть специфические гении, и ты, в самом деле, первый среди них!

На жилистой шее Первого вздулись толстые синие вены.

- Ну иди, дружок. Иди! Не то собачек спущу. Не потому, что я на тебя обиделся, а чтобы наказать за низкий уровень каламбура. - Старик тщетно пытался придать оскалу добродушие. - Аудиенция, которой я тебя удостоил, закончена.

Подталкиваемый секретарем, не переставая говорить, Универсуум вышел из кабинета.

Когда секретарь вернулся. Первый, брезгливо морщась, приказал:

- Помещение проветрить! Кресло, на котором сидело это животное, поменять!

Приказ был выполнен без промедления.

Первый подвигал бровями, почмокал губами и проговорил голосом капризного карапуза, обращаясь к секретарю:

- Что же ты, паршивец этакий, не торопишься показать мне моего божественного шефа? - Мешочки щек у него затряслись от сдерживаемого смеха. - Непостижимому не полагается ждать так долго. Он может заскучать и потерять аппетит. Это будет для меня большим ударом. Я этого не переживу.

Секретарь обнажил десна в понимающей улыбке.

- Его сейчас введут.

В кабинет вошел хмурый долговязый человек в белом халате. Он вел за руку... Непостижимого. Олицетворение бога двигался, как автомат. Лицо его было отечно, остекленевшие глаза ничего не выражали.

- Стой! - скомандовал врач.

Непостижимый покорно остановился.

Первое Доверенное Лицо вышел из-за стола и подошел к Непостижимому. Он обошел его со всех сторон, заботливо осмотрел, пригладил вихор на затылке.

- Хорош! Хорош! Вот только волосы у этого экземпляра чуть темнее...

- Обесцветим, - хриплым басом пообещал доктор.

- Волосы у него, как мне кажется, несколько гуще, чем у предыдущего Непостижимого.

- Сделаем реже. Часть эпилируем, - равнодушно согласился эскулап.

- Прелестно, - сыто мурлыкал Первое Доверенное Лицо. - А не будет ли инцидентов, как в случае с Непостижимым - порядковый номер четыре? Не ляпнет чего-нибудь такого?

Доктор был категоричен:

- Не ляпнет. Нервус лярингенус реккуренс я перерезал весьма тщательно. Голос у него пропал раз и навсегда. Он и пикнуть не сможет. Мы так всегда делаем нашим собачкам, когда оперируем их без наркоза. Воют, проклятые, сосредоточиться не дают.

- Как вы циничны! - поежился Первый. - Скажите, как в отношении управляемости?

- Он получает уже три дня наркотики и транквилизаторы в предельно допустимой терапевтической дозе. Теперь он вполне управляем.

- Продемонстрируйте! - потребовал Первый.

- Как вы относитесь к вашей немоте, возникшей в результате проведенной мною невротомии?

Непостижимый, склонив голову набок, кивнул.

- Нет, нет, нет! - замахал руками Первое Доверенное Лицо. - Разве так кивает ипостась Логоса?! Так может кивнуть простой, самый обыкновенный человек. Я, например. Воплощение бога живого должен кивать так, чтобы внутри заледенело, чтобы речь отнялась безо всякой там "томии". Нужна еще и еще дрессировка. То бишь, тренировки и репетиции! Возьмите лучшего актера нашего театра, играющего трагические роли. Пусть натаскивает болвана на роль бога.

Секретарь кивнул и что-то черкнул в своем блокноте.

Первое Доверенное Лицо задумался, почесал в затылке и спросил у доктора:

- Вы понимаете, что у двойников должно совпадать абсолютно все? А того не учли, что шрам на шее у ныне еще действующего Непостижимого белый, а у этого - красный!

- Все свежие шрамы красные. Через два-три месяца побелеет.

"Непостижимый" был настолько неподвижен, что напоминал статую. Первый еще раз окинул его взглядом.

- Когда вы наконец разработаете не слишком токсичные препараты? Для меня слишком хлопотно менять Непостижимых каждые три-четыре года!

- Работаем, - неопределенно ответил доктор.

- Ну, пошли, пошли! - махнул рукой Первое Доверенное Лицо. - На сей раз я почти доволен.

Доктор поклонился и увел шагающего с механической размеренностью пациента.

Первый уселся в кресло и заметил, будто мимоходом:

- Надеюсь, ты понял, что актер, который будет обучать нового Непостижимого, должен исчезнуть сразу же после курса обучения? Ничего не поделаешь, если сами говорят, что искусство требует жертв.

Секретарь сделал заметку в блокноте.

- Будет сделано. Автокатастрофа по дороге на дачу?

- Примитивно. Банально. Но зато проверено и надежно. Согласен. Теперь сводочку новостей мне.

Секретарь подал Первому Доверенному Лицу папку, в которой лежало несколько отпечатанных на машинке листков.

Хмыкая и посапывая, Первый просматривал информацию. И все это время секретарь смотрел на него холодным изучающим взглядом.

10

Полоска над дальней кромкой леса из лиловой стала розовой, потом алой. Река играла. В каждой волне взблескивало алым крохотное дрожащее зеркальце.

На берегу реки, стоя на коленях, замерло около двадцати человек юношей и девушек. Все они были полуобнажены. Длинные распущенные волосы девушек доставали до песка и скрывали склоненные лица.

Ближе всех к воде стоял коренастый рыжеволосый юноша. Он внимательно всматривался в горизонт. Вот из-за горизонта показался край солнечного диска. Юноша воздел руки кверху и закричал страстно и пронзительно. Постепенно из нечленораздельных криков и бормотания стали выделяться слова молитвы. Протягивая к светилу руки, вслед за ним запели молитву коленопреклоненные юноши и девушки.

Внезапно они вскочили, взялись за руки и, продолжая петь, стали двигаться по кругу. Ритм движения все ускорялся, пение снова превращалось в нечленораздельные крики. Лица танцующих обессмыслились, в глазах появился безумный блеск. Рыжеволосый юноша в центре круга, словно дирижер, взмахами рук все ускорял и без того быстрый ритм движения.

Одна из девушек, рослая и красивая, соединив руками двух ближайших партнеров, вышла из круга. Ее высокая грудь часто вздымалась, на лице застыло выражение недовольства. Рыжеволосый вперил в нее пристальный взгляд. Проскользнув под руками танцующих, он нагнал девушку.

- Интиль! - сказал он требовательно. - Что с тобой? Ты нарушила ритуальный танец! Разве ты забыла, что это не просто пляска, из которой можно уйти по собственному желанию? Наш танец - прославление истинного божественного света. Уйдя, ты оскорбила бога чистого!