Александр Беляев - Воздушный корабль

Конечно, достоверность многих из этих фактов следовало бы еще проверить, но некоторые необычайные проделки молнии не подлежат сомнению. Свидетелями одного из них мы и являемся.

Подумайте, сколько увлекательнейших загадок задает нам молния! Мы научились уже искусственно воспроизводить ее, но пользоваться далеко еще не умеем. Взять хотя бы вопрос о том, почему молния то убивает, то нет. Почему одни трупы убитых разлагаются необычайно быстро, другие - в нормальное время; одни убитые сидят в той позе, в какой их застиг смертельный удар, другие обугливаются, испепеляются.

Или это - амальгамирование, фотографирование, молниеносная татуировка...

Власов, вероятно, еще долго рассказывал бы о проделках молнии, но его рассказы были прерваны неожиданным образом.

Вошел Сун. Увидев своего "господина профессора" с одним вздернутым усом, он вдруг схватился за бока и начал так хохотать, что все его худенькое тельце сотрясалось.

Альфредо Бачелли вдруг взбесился.

- Молчи, крысенок! - закричал он и, выскочив из-за стола, бросился на мальчика. Сун с проворством ящерицы убежал в коридор.

Бачелли бушевал. Его единственный ус нервно дергался.

- Довольно! Довольно с меня, я не желаю быть на положении пленника! Спускайте меня немедленно на землю.

- Примите брому, господин профессор, и ложитесь отдохнуть! решительно сказал Ханмурадов.- Ваши нервы не в порядке. Когда вы отдохнете, мы поговорим.

И, несмотря на его протесты, Буся и Ханмурадов увели археолога в каюту, раздели и уложили. Лаврова заставила его выпить брому. Он повиновался, как ребенок, поблагодарил и скоро уснул.

На другой день к утреннему чаю Альфредо Бачелли явился вновь любезным и кротким. Он сбрил свой ус и выглядел помолодевшим. Но Бачелли уже привык к усам и бороде и очень беспокоился о том, отрастут ли волосы, сбритые молнией. На это никто не мог дать ответа.

- Весь вопрос в том, повреждены ли волосяные луковицы,- ответил Власов.- Через пару дней, во всяком случае, узнаем, является ли молния наилучшим средством для уничтожения растительности.

- А мне, знаете ли, пришла в голову одна идея,- с некоторым смущением сказал Альфредо Бачелли после чая. Он вынул из кармана сложенный вчетверо лист бумаги.- Я думаю о том, как бы скорее окончить это путешествие. Вы понимаете, что я больше всех заинтересован в этом. И вот я придумал... Я, конечно, не специалист, но моя мысль так проста, что я удивляюсь, почему никто из вас...

- В чем же заключается ваша мысль? - спросил Сузи, поглядывая на сложенный листок.

- А вот в чем,- ответил Бачелли и развернул бумагу. На ней был нарисован контур дирижабля. И посредине оболочки нечто вроде гигантского зонтика.

- Парусная оснастка в виде зонтика, охватывающего в середине корпус дирижабля. "Зонтик" можно складывать, когда дирижабль движется тягою пропеллеров, и раскрывать, когда идет по течению... Ветер сам раскроет его.

Сузи едва заметно усмехнулся - одними глазами - и спросил:

- И вы полагаете, что свободно летящий, без пропеллеров, дирижабль будет двигаться быстрее, если его оснастить парусами?

- Как же иначе? - удивился Бачелли.- Разве не для этого делают паруса на кораблях? Чем больше парусов, чем сильнее ветер, тем быстрее идет корабль!

- На море несколько иное,- ответил Сузи.- На море вода только поддерживает корабль, поддерживает и тормозит его ход, двигает же корабль ветер, надувая паруса. А у нас "Альфа" висит в воздухе, поддерживаемая газом в оболочке, который легче воздуха и несется вместе с воздушным течением.

- Но ведь и на море могут быть течения! Или на реке... Лодка идет вниз по течению. Ее несет течение воды. Люди гребут веслами - лодка течет еще быстрее. Если ветер попутный и поставить парус, лодка поплывет еще быстрее. Ведь так?

- Совершенно верно,- спокойно ответил Сузи.- В приведенном вами примере мы имеем сложение трех сил: течение воды, отталкивание при помощи весел и сила ветра. Но ведь в нашем случае мы имеем только одну силу - силу воздушного течения. Тут складывать нечего. Сколько бы вы парусов ни ставили, дирижабль не ускорит своего полета ни на один сантиметр по сравнению со скоростью самого ветра, потому что именно с такой скоростью он и движется. Посмотрите на ленты за бортом, они неподвижны.

- Все-таки не понимаю! - откровенно сознался Бачелли.

Сузи подумал и сказал:

- Быть может, такой пример вам покажется понятнее. Представьте себе, что под водой существует течение. В этом течении находится подводная лодка. Винт не работает - испорчен. Лодку несет по течению. И вот, чтобы ускорить ход лодки, моряки решают сделать "парус" вроде вашего или в виде плоскостей, поставленных поперек течения. Ускорит ли это ход лодки? Конечно, на заднюю поверхность плоскости "паруса" вода будет давить. Но с такой же силой "встречная" вода будет надавливать на переднюю поверхность плоскостей. Сила давления сзади будет уравновешиваться силой сопротивления впереди, а скорость останется прежней - равной скорости подводного течения.

Бачелли хлопнул себя по лбу.

- Понял! - Аккуратно разорвал чертеж на четыре части, положил в карман и вздохнул.- Значит, ничем нельзя ускорить движение "Альфы"?

- Наоборот, очень можно,- ответил Сузи.- Ведь воздушные течения имеют различную скорость. Нам надо найти течение на север максимальной быстроты. Это мы и делаем, ищем, хотя, к сожалению, до сих пор не очень успешно. Однако отчаиваться не приходится. Каждый час, каждую минуту мы можем напасть на течение, которое понесет "Альфу", быть может, с эксплуатационной скоростью пассажирского аэроплана.

- Будем надеяться! - сказал Бачелли и заковылял в каюту, кисло улыбаясь непривычно новым и "голым" ртом.

Однажды вечером Бачелли бродил по коридору "для моциона" перед сном. Его заинтересовала надпись на двери одной каюты: "Клуб". Бачелли открыл дверь и вошел. Осмотрелся.

Две стены уставлены полками с книгами. Третью занимал большой экран. У четвертой рядом с дверью виднелась клавиатура, вделанная прямо в стену. Посреди комнаты стоял квадратный стол с поверхностью из матового стекла размером 60(60 сантиметров. У книжных полок - три небольших столика. Несколько стульев, кресел...

В комнате полумрак. Только белая поверхность стола, за которым сидел Ханмурадов, ярко освещена падающими сверху лучами. Археолог подошел поближе и увидел, что Ханмурадов читает световое увеличенное изображение книжной страницы.

- Добрый вечер, профессор! Очень хорошо, что вы зашли к нам в клуб! приветствовал Ханмурадов Бачелли.

- Добрый вечер,- очень любезно ответил Бачелли. Он был в хорошем настроении: ему удалось разобрать труднейшую китайскую надпись на шелковой ткани.- Вы читаете при помощи проекционного фонаря?