Джени Крауч - Встретимся на пристани

– Серьезно, Джул, что с тобой происходит?

Она покачала головой:

– Ничего. Я не хочу об этом говорить.

Он стиснул зубы.

– Вот в этом-то и проблема, верно? Ты отказываешься говорить, не посвящаешь нас в свои трудности.

Джульет молча подошла к своей спортивной сумке, которую забрала из кабинета.

– Я еще не готова об этом говорить, – тихо сказала она, роясь в сумке.

Он провел рукой по лбу. Он не хотел на нее давить, чтобы не утратить достигнутый за последние несколько часов прогресс. Эван не позволял себе думать даже об этом поцелуе.

– Ладно, – сказал он. – Пойдем пробежимся, и не обязательно разговаривать.

Через несколько минут они уже бежали к местному парку. Джульет без труда поддерживала заданный Эваном темп, что еще раз доказывало ее прекрасную физическую форму.

Они молча бежали по дорожкам парка. Джульет явно не намерена была делиться с ним своими мыслями.

Они оказались у большого фонтана в центре парка, и Эван резко остановился. Джульет встревоженно оглянулась.

– Что с тобой?

– Ничего, – выдохнул он. Оба тяжело дышали после того, как в быстром темпе пробежали пять или шесть миль. – Ну-ка закрой глаза.

– Зачем?

– Не задавай вопросов, просто закрой их, хорошо? Прошу тебя.

Покачав головой, Джульет выполнила его просьбу.

Эван огляделся вокруг: в этот ранний час народу было немного.

– Так, теперь, не открывая глаз, скажи мне, что происходит вокруг нас.

– Что? – не поняла Джульет.

– Что сейчас происходит в парке? Если бы тебя попросили описать его, что бы ты сказала?

Джульет кивнула, явно думая, что он сошел с ума, но сделала глубокий вдох через нос, а затем выдох через рот.

– В южном углу мать с двумя малышами идут к игровой площадке. Еще одна женщина с ребенком входит в парк с другого конца. По внутреннему кольцу против часовой стрелки бежит смуглый мужчина, темноволосый, тридцати пяти-сорока пяти лет, рост шесть футов один дюйм, вес сто семьдесят фунтов. По внутренней дорожке быстро идет женщина с немецкой овчаркой, блондинка, рост примерно пять футов три дюйма, вес сто пятьдесят фунтов. Муж и жена, афроамериканцы, молодые, лет двадцати с небольшим, идут в пятистах футов от фонтана. В ближайшем кафе за кофе сидят…

– Достаточно, – засмеялся Эван. – Можешь открыть глаза. Ты доказала мою мысль.

– А о чем ты думал, черт возьми? – Джульет открыла глаза и огляделась, проверяя, не упустила ли она что-нибудь.

– Твой мозг все регистрирует и обрабатывает, Джул! Хотя мы бежали очень быстро и у нас не было оснований следить за обстановкой, твой мозг все равно автоматически все замечал.

– И что?

– Как что? Это значит, что твой организм, а главное, мозг по-прежнему действует как у агента. Твоя способность запечатлевать окружающее выше похвал. Только тебе мешают твои страхи. – Эван надеялся, что она не перестала ему доверять. – Это не значит, что тебе нужно забыть о случившемся. Только я думаю, ты можешь смело идти дальше.

Джульет еще раз огляделась вокруг, затем долго смотрела на него. Ему показалось, что она начнет с ним спорить, но она только опустила взгляд на телефон, который держала в руке, потом снова подняла взгляд на Эвана, словно на что-то решилась.

– Что ж, Эван, хочешь знать правду о моих страхах? Мы недалеко от моего дома, зайдем туда.

Эван не очень понимал, какое отношение ее квартира имела к ее страхам, но пробежал с ней примерно еще около мили, затем они перешли на шаг и приблизились к ее дому. Он не был здесь со времени нападения на нее.

Джульет не нравилось бывать в холостяцких квартирах Эвана и братьев, поэтому, если им хотелось пообщаться или вместе посмотреть какой-нибудь фильм, она приглашала их к себе. У нее была небольшая, но всегда очень чистая и уютная квартирка. К тому же там всегда можно было отведать настоящей еды.

Джульет впустила Эвана в квартиру, открыв дверь ключом, прикрепленным к поясу. Он просто не верил, что это та же самая квартира, и заморгал, словно ожидая, что это жилище мгновенно превратится в прежнюю светлую и уютную квартиру из жуткой берлоги, открывшейся его глазам.

Красивые деревянные жалюзи на окнах сменили тяжелые плотные шторы, которые явно не раздвигались месяцами. Сквозь них едва пробивался свет, отчего в комнате царил жутковатый мрак. Все плоские поверхности были завалены бумагами, папками и хламом, не говоря уже о толстом слое пыли. Здесь буквально негде было присесть.

Было ясно, что Джульет никого здесь не принимала, больше того, создавалось впечатление, что она и сама давно уже не жила здесь. Может, она переехала на другую квартиру, оставив в этой всю мебель?

Эван заглянул в кухню, она пребывала в относительном порядке. Никаких остатков пищи, чистые тарелки стояли рядами на сушке, но маленький столик был загроможден пачками газет и стопками книг. Значит, она пользовалась кухней, но ела стоя за высокой стойкой.

Эван пытался осознать представшую ему картину. Джульет молчала, как только они вошли, сразу захлопнула дверь и стала запирать замки.

Замков с вделанными в стены стальными болтами было не меньше шести. Он смотрел, как она ловко щелкала запорами – доказательство повседневной практики.

Да, Джульет жила в этой ужасной квартире, ее невозможно было назвать домом. Это не дом, а черт знает что!

По-прежнему храня молчание, Джульет вошла в кухню, взяла две бутылки воды и прошла в одну из двух спален. Не в свою, а в ту, которую она превратила в свой домашний офис.

Было видно, что эта комната использовалась часто. Стол с лампой и компьютером был таким же, как в «Омеге»: все содержалось в полном порядке и чистоте, в отличие от гостиной здесь не было ни пыли, ни хлама. У другой стены спальни стояла узкая кушетка с небрежно брошенными на нее подушкой и пледом.

Джульет показала на кушетку:

– Иногда я сплю здесь.

На взгляд Эвана, после того, что ей пришлось пережить, ничего удивительного в этом не было. Ему самому до сих пор снились кошмары, связанные с той страшной ночью.

– Джул, тебе нечего винить себя за бессонницу. Такое с каждым происходит.

Она смерила его взглядом, затем направилась в свою спальню, сделав ему знак идти за ней. Здесь тоже окна были закрыты тяжелыми занавесями, едва пропускающими дневной свет. Судя по состоянию ее широченной кровати с резными столбиками – Эван помнил, как она была довольна лет пять назад, когда нашла эту кровать в магазине подержанной мебели, – она уже долго ею не пользовалась. На нее беспорядочно были навалены одежда и коробки.

Но Эван был буквально ошеломлен, когда Джульет открыла дверь в стенной шкаф и указала на пол – там лежали пара одеял и подушка. Рядом – винтовка «Винчестер-308» и пистолет «Глок-G-42», такой же, каким она пользовалась как агент.