Георгий Гуревич - Тополь стремительный

С осени вместо одного Ивана Тарасовича добрых тридцать кондратенковых колесили по степным просторам в тридцати областях одновременно.

Сам Иван Тарасович остался в Москве. Нужно было закончить организацию опытной дачи и создать при ней целый институт. Кроме того, из Москвы удобнее было держать связь с путешествующими уполномоченными и растущим... хочется сказать - "быстрорастущим" коллективом творцов быстрорастущего леса.

Впоследствии Кондратенков характеризовал мне этот период своей жизни такими словами: "Сначала я полгода ездил, затем сел за стол и стал писать письма".

Начиная с весны он получал ежедневно два десятка писем, а потом значительно больше. Почтальон приносил их пачками: почтовые серо-голубые и сиреневые конверты, треугольники, сложенные из линованных тетрадочных листов, косые самодельные, склеенные из канцелярских ведомостей, конверты, белые, серые, желтые, щегольские полуватманские пакеты со штампами учреждений и измятые открытки, надписанные мокрым чернильным карандашом.

Писали собеседники Кондратенкова из двадцати семи областей. Писали люди, слушавшие его доклады, читавшие его брошюры, знавшие о нем понаслышке. Писали, наконец, и те, которые никогда не слыхали фамилии Кондратенкова, но, так же как Иван Тарасович, занимались изучением роста. Их письма, адресованные в научные институты, в академию, министерство или в ЦК ВКП(б), также пересылались Ивану Тарасовичу.

Почти каждый вечер до поздней ночи уходил на разборку почты. Кондратенков раскладывал письма по столу и читал подряд одно за другим.

"Уважаемый товарищ Кондратенков! Дирекция сельскохозяйственного питомника No 24 имени К. А. Тимирязева просит прислать 50 черенков быстрорастущих тополей..."

"Многоуважаемый товарищ Кондратенков! Прошу ответить на следующий вопрос. Земельные угодья нашего колхоза включают в себя неудобные, песчаные земли, которые мы хотели закрепить шелюгой(Ш е л ю г а - разновидность ивы.). Подходят ли для этого ваши быстрорастущие деревья?"

"Дорогой Иван Тарасович!

Мы, пионеры 9-й неполной средней школы города Липецка, прочли в журнале "Знание - сила" вашу статью. Мы хотим организовать кружок юных мичуринцев-лесоводов. Напишите, как нужно выращивать ваши деревья и могут ли ребята заниматься этим".

И Кондратенков последовательно отвечал детям и взрослым на длинные письма и на короткие, на письма, прибывшие с просторных степей Украины, из среднерусских областей, изъеденных оврагами, из пыльных полупустынь Казахстана, с донских плавней, засыпанных песком, из жаркого Закавказья и засушливого Поволжья, из Астрахани, Казани, Херсона и из 9-й неполной школы города Липецка.

"Дорогие ребята! Вы спрашиваете, где и как нужно выращивать быстрорастущие. Честно говоря, сегодня я еще не умею ответить вам. Я сам задаю себе этот вопрос, точнее даже не один, а целых три вопроса: "какие?", "почему?" и "как?" И не только я, и не только лесоводы, и не только биологи все ученые задавали себе такие же вопросы и всегда в той же самой последовательности: "какие?", "почему?" и "как?" Если вам попадутся старинные научные книги, писанные лет триста назад, вы увидите там только один вопрос: "какие?" Где какие страны, жители, обычаи, города, горы, проливы, какие там минералы, животные, растения и какие у них усики и какие волоски. Вы встретите описания, перечни, списки, таблицы, в лучшем случае - системы. Ученые работали тогда больше всего глазами. Они знакомились с миром. И только когда накопилось много наблюдений, наука сумела всерьез задать себе следующий вопрос: "почему?" Почему произошли государства, народы, обычаи, проливы и горы, почему произошли минералы, животные и растения, почему одни живут у полюса, а другие под экватором, почему одни любят пустыню, а другие - болота? И сегодня еще далеко не все науки умеют ясно ответить, почему.

Но подлинная власть над природой начинается, когда мы смело задаем вопрос: "как?" Как создать проливы и горы там, где их не было? Как переделать природу животных и растений? Как изменить государственный строй, перестроить характер людей, создать новую жизнь?

По существу, только в нашей стране разрешаются эти проблемы.

В нашем деле - в сельском хозяйстве - Иван Владимирович Мичурин был первым человеком, который поставил вопрос: как переделать? И в работах Трофима Денисовича Лысенко и других мичуринцев вы всегда найдете одну я ту же мысль: не останавливайтесь на "почему", решайте"как".

Вы хотите помочь мне в работе с быстрорастущими.

Очень хорошо, давайте работать вместе. Нам предстоит последовательно выяснить: "какие?", "почему?" и "как?" Вы посадили полезащитные полосы наблюдайте за ними. Пишите мне, какие саженцы растут лучше всех. Вместе с вами мы подумаем, почему они растут лучше всех. Зависит ли это от удобрений, от почвы, от ветра, от влаги?

И тогда мы станем решать - "как?": как сделать, чтобы в вашем районе и области все леса росли быстрее..."

Темносинее небо за окном становилось серовато-сиреневым, потом густолиловым и совсем черным. Комнату заполнял сумрак. Электрическая лампа окрашивала в желтый цвет листки бумаги. На длинном обеденном столе уже нехватало места для писем, но Кондратенков терпеливо писал, а напротив него так же терпеливо трудился Андрюша, отмачивая теплой водой почтовые марки для своей коллекции.

- А почему, папа, тебе из-за границы не пишут? спрашивал он. - Разве там лесов нет?

И Кондратенков старший, положив перо, с охотой отвечал сыну:

- Отчего, сынок? Леса есть - людей нет таких, как у нас. Ведь у них, у капиталистов, какой закон? Каждый за себя, каждый для себя; кто схватил больше, тот и молодец. Купил, продал, нажился - и доволен, а там пропадай все на свете. Какой же у них может быть интерес к общему, всенародному делу!

А у нас каждый степной колхоз сажает деревья. Шесть миллионов гектаров, тридцать миллионов участников. Спроси: кто леса вырастил? Скажут-народ. Для кого? Для народа. Вот, смотри-в руках у меня письмо. Люди сделали важное открытие и, не думая о славе, торопятся всех оповестить: используйте наш опыт. Подписано - "группа сталинградских комсомольцев". Комсомольцы... И этим все сказано. Где же ты за границей найдешь таких людей!

Андрюша вздыхал. Он был еще мал и далеко не всегда понимал то, что говорил ему отец.

- А ты, папа, - просил он, - напиши все-таки в Колумбию или в Судан пусть тебе пришлют марку с голубым верблюдом.

Приблизительно в это время в академии стали поговаривать о новых необычайных успехах Рогова. Кто-то из биологов побывал на колхидской опытной даче Рогова и пришел в восхищение. Говорили, будто бы профессор уже в совершенстве научился управлять ростом: может по желанию выращивать бамбук полуторной и даже двойной величины, бамбук с плодами и бамбук бесплодный, будто бы Рогов нашел какие-то особые удобрения, и все дело в том, чтобы наладить их производство из отходов нефти. Казалось, еще полгода, год, еще несколько исследований - и явью станут сказочные гиганты: земляника с яблоко, яблоко размером с тыкву, цыплята величиной со страуса. Вопрос о быстрорастущих деревьях, видимо, был решен. И однажды на заседании Ученого совета один из поклонников Рогова прямо сказал, что, по его мнению, Кондратенкову нужно свернуть работу.