Иван Беляев - Галобионты

– Мне нравится холодная вода.

– А мне нет! – теперь настала очередь Елены выйти из терпения. – Если тебе хочется, отправляйся хоть к черту на рога. А я приду к себе и лягу спать. Ты меня уморил.

– Мы поедем на машине.

– У меня не хватит денег, чтобы ехать в такую даль.

– Об этом не беспокойся. Я вовсе не на мели, как ты думала.

Он вынул из кармана увесистую пачку долларовых банкнот.

– Этого нам хватит?

– Ого! – глаза Елены заблестели, совсем как у старухи, когда он в первый раз показал ей деньги.

– Не пойму, чего ради ты заставлял меня тащиться сюда пешком, когда у тебя есть такая куча денег!

– Я просто хотел пройтись по вашему городу.

– Нормальные приезжие обычно не слоняются без толку по улицам, а идут в музеи.

– А кто тебе сказал, что я нормальный приезжий?

– Это точно, – согласилась Елена.

– Ну так как? Поедем?

– Но сначала я все-таки зайду к себе. Мне нужно переодеться и надеть другою обувь.

– Покажи мне окна твоей комнаты, – сказал Геракл.

– Думаешь как-нибудь наведаться в гости? – кокетливо спросила Елена.

– Нет, просто хочу знать, где тебя искать, если ты пропадешь.

Не найдя, что на это ответить, Елена задрала голову и показала спутнику на два окна на четвертом этаже.

– Я подожду тебя внизу, – произнес Геракл.

– Может зайдешь?

Герман качнул головой в знак отрицания. Елена скрылась в подъезде, а он остался стоять внизу. Большой Город оказался не совсем таким, каким он представлял его себе. Чувство разочарования, возникшее еще в квартире у старухи, становилось сильнее. Да, это был пестрый, оживленный мирок, в котором постоянно царила сутолока. Но уже после первых нескольких километров, пройденных по грязным улицам, он понял, что ему здесь скучно. Люди, спешащие в разные стороны, казались ему марионетками, заведенными однажды каким-то великим кукловодом, и с тех пор никак не могущие остановиться, чтобы перевести дух и взглянуть на себя со стороны. Это было мелко и ужасно скучно. Вдруг пришла щемящая тоска. Ему захотелось вернуться туда, откуда он прибыл.

Кто-то рядом громко засмеялся. Он повернул голову и увидел обнимающуюся парочку. Оба, и парень и девушка, выглядели абсолютно счастливыми. В нем снова шевельнулось раздражение.

„Все не так“, – пронеслось у него в голове.

Возникло желание бросить эту глупую курицу, прицепившуюся к нему у старухи, и уйти отсюда. Выбраться за город и вдохнуть в себя соленый воздух моря. Но он знал, что не сделает этого. Не сделает, потому что его миссия еще не завершена.

Елена вышла из подъезда даже быстрее, чем он рассчитывал. Она натянула потертые брюки из джинсовой материи и ярко-красный джемпер. Ноги женщины были обуты в кроссовки. Елена собрала свои светлые длинные волосы в хвост на затылке и стала выглядеть гораздо моложе и, на взгляд Германа, привлекательнее.

– Ну как я тебе? – спросила она.

Герман не преминул высказать Елене свои наблюдения. Женщина была польщена и не скрывала этого.

– Не знаю, зачем я с тобой еду? – задала она вопрос, оставшийся без ответа.

– Ты умеешь водить автомобиль? – спросил Герман.

– Умею. Я два года назад выучилась на права. Но машины у меня нет.

– Ты не знаешь, где ее можно раздобыть?

– Что ты имеешь в виду? Взять напрокат или купить?

– А что проще?

– Проще, конечно, купить. Да и прокаты сейчас уже закрыты. Время, между прочим, позднее.

– Я это заметил. Значит, купим. Где это можно сделать?

– Уж, конечно, не в магазине, – засмеялась Елена, – у меня есть один знакомый, Виталька, который торгует подержанными тачками. Они, естественно, не бог весть какие, но если я попрошу, он выберет для нас сносную. А оформит за пять минут по генеральной доверенности.

– Отлично, поедем к нему.

Елена не двигалась с места.

– Сама не понимаю, чего ради я с тобой время теряю.

– Тебе со мной плохо?

Она пожала плечами.

– Мне с тобой как-то не по себе. Иногда ты меня пугаешь, иногда смешишь. Но все дело в том, что ты мне очень нравишься. Я никогда не видела таких красивых мужиков, как ты. Ты прямо будто из Голливуда. Видел, как на нас все оглядываются?

Герман молчал. Елена, приняв заговорщицкий вид, встала на цыпочки, чтобы приблизить губы к его уху и тихонько сказала:

– Мне страсть, как хочется тебя попробовать.

От неожиданности Герман шагнул назад.

– Ой, – спохватилась Елена, – я и забыла, что ты все не так понимаешь. Я хотела сказать, что хочу переспать с тобой.

– Ты могла бы и не говорить этого. Я это сразу понял, как только тебя увидел.

Елена была уязвлена.

– А ты, что, не хотел меня?

– Хотел, – просто ответил Герман, – я и теперь тебя хочу… попробовать.

Елена засмеялась и снова стала выглядеть довольной жизнью.

Они сели в машину и проехали к ее приятелю, который продал им старую „Ниву“, запросив за нее 1000 баксов.

– Торгуйся, – прошипела Елена и сама накинулась на приятеля с требованиями уступить пару сотен.

Герман достал деньги и протянул их продавцу.

– Машинка – блеск! – обрадовано заговорил знакомый Елены Виталий. – Хоть до Москвы, хоть до Калининграда…

Не дослушав его, Герман обратился к Елене.

– Она в порядке?

– Обижаешь, братан! – встрял Виталий. – Я своим близким друзьям и подругам, – он панибратски хлопнул Елену по спине, – фуфла не предлагаю.

– На том и стоим, – добавила женщина, – но мог бы и сбросить по дружбе пару сотен.

– Сочтемся, – тихо ответил ей Виталий, думая, что Герман его не слышит.

Елена подмигнула в ответ и больше о деньгах не заикалась. Герман сделал вид, что ничего не заметил.

– Тысячу лет за рулем не сидела, – сказала повеселевшая Елена, заводя мотор, – прокатимся с ветерком.

– Ты знаешь дорогу? – поинтересовался Герман.

– К заливу? Еще бы! Я в этом городе уже двенадцатый год живу, вдоль и поперек его изучила.

Герман удовлетворенно кивнул.

– Давай у супермаркета тормознем, купим чего-нибудь пожевать, – предложила Елена.

– Ты проголодалась?

– Пока нет, но на свежем воздухе аппетит прямо волчий становится.

– Тогда давай.

Елена притормозила у ближайшего большого магазина и резво выскочила из машины. Смеркалось. Прохожих на улицах становилось меньше. В воздухе повеяло прохладой, желание сбросить с себя одежду было уже не таким острым. И все-таки больше всего он теперь хотел снова оказаться на берегу моря, услышать шум прибоя, ощутить на коже холодные брызги пенящихся волн. К вечеру поднялся ветер, значит, волны будут большими. Закрыв глаза, он представил себе пустынный берег и расстилающееся на сколько хватает глаз бушующее море.