Сергей Саканский - Искатель. 2009. Выпуск №05

Вот вроде бы и все о членах семейной инквизиции, собравшейся судить меня, незадачливого. Ах да, внешний облик — кто на кого похож.

Ну, дед — это Генерал с большой буквы, хотя и ходил всегда в штатском. Он не жил с нами. У него была квартира в Центре и дача в пригороде. Там мы обитали летом, встречали и отмечали праздники во все оставшиеся времена года. А похож он был на Буденного — вот такие усищи!

Бабушка — тихая, вежливая (даже в воркотне своей), уступчивая женщина. Она полностью посвятила себя кухне и нашему пропитанию, а также чистоте в квартире. Свои у нее были только воспоминания и ворох пожелтевших фотографий в картонной коробке.

Папа — кругленький, среднего роста мужчинка, с брюшком и большими залысинами. Открывая входную дверь, он возвещал:

— Бобчинский прибыл.

— А Добчинский? — подыгрывала мама.

— В пивнушке, шельмец.

Иногда мама, озабоченно поглядывая на часы:

— Где же Добчинский с Бобчинским? Этак мы в театр опоздаем.

Мама — худенькая, очень красивая женщина с изящной фигуркой и манерами генеральской дочки. Однако очевидцы проговорились, что в походах у костра она пила водку из бутылки, курила папиросы и ругалась матом, если на пути встречались субъекты, препятствующие ее благородным замыслам. И с трудом верится — хоть одним бы глазком, хоть краешком уха…

Такая вот моя семья. Теперь о себе, что ли. Нормальным ребенком был, потом подростком. Играл в футбол с пацанами во дворе, с отцом в шахматы на диване. Глазел в микроскоп на мамины минералы, лепил с бабушкой пельмени. Меня ни в чем не ограничивали, ни к чему не принуждали.

— Талант, если он есть, — говаривала мама, — обязательно проявится. А если его нет, то и незачем насиловать человека — жизнь один раз дается.

Талант проявился, но не там, где его ожидали.

Отец надеялся, что я поступлю в МГИМО и совершу то, чего его лишили обстоятельства, — стану великим дипломатом. Мама видела меня студентом МГУ, и обязательно ее факультета. По этому поводу они не спорили — мои школьные успехи и природные дарования, а также отсутствие серьезных увлечений спортом, искусством и девицами давали им надежду, что мне по силам обучаться и закончить оба вуза одновременно. Я не возражал. До поры до времени. Но вот однажды…

Однажды мне попал на глаза труд Е. Тарга «Основы компьютерного программирования». И мне захотелось попробовать. Пока — никакого честолюбия, голый интерес. Потом увлечение. Потом… Забылись футбол и шахматы, и бабушка напрасно ждала меня на кухне. В кратчайшие сроки проштудировал всю имеющуюся под рукой литературу, полез за информацией в Интернет.

Тонкий аромат духов не сразу уловил — сначала теплое дыхание над правым ухом.

— Чем занимаешься?

Мама.

— Да вот, пытаюсь сайт свой создать…

Нетерпеливое движение плечом должно было показать

окончание фразы: а кто-то мне мешает.

— Тебе зачем? Для баловства — не иначи (это не описка, это фольклор, приобретенный в походах по глубинкам России). Мне нарисуй. А то стыд-позор: доктор наук без своего фейса в Инете.

— Доверяешь?

— Погано будет — выброшу.

Мама любила нашу Родину, ее народ, и эту любовь прививала мне — пусть даже через фольклор. Бабушка-педагог качала головой, не одобряя ее «словечки», но не смела перечить хозяйке дома — не то воспитание.

— Доброму вебмастеру ты бы выложила с десяток червонцев (сто тысяч рублей — кому невдомек) — готов робить за половину, — торговался я, не отрывая взгляд от монитора, а пальцы уж побежали по клавиатуре с новым настроем.

— А то в манях у тебя недостаток?

— Главное — не итог, важен принцип: каждому по труду.

— Если скажешь, на что потратишь, — считай, договорились.

— Куплю акции «АлРосы».

— Прогнозируют скачок котировок?

— Не знаю, но название красивое.

Мамин сайт получился — загляденье. Главное — я ничего нигде не «слизывал», все писалось, компоновалось, рисовалось с чистого листа под руководством методички. Заказчик остался доволен, и его благодарность подвинула меня на новое деяниё.

Следующим моим детищем был Билли. Тот самый мошенник, из-за которого семейная инквизиция выясняла теперь, в кого я такой уродился и чего можно ожидать от меня в дальнейшем.

Я создавал поисковик, с которым было бы приятно и интересно блуждать в виртуальных дебрях. Обучил его анализировать собираемую информацию, делать выводы по интересующему меня направлению. Функции прогнозирования придал с потайной надеждой когда-нибудь принять участие в биржевой игре — рос в обеспеченной семье, и деньги, как таковые, никогда не были предметом семейных обсуждений. Сначала он выдавал проценты вероятности, а потом стал безапелляционно заявлять: будет так-то — и сбывалось.

Вдруг однажды понял, что детище мое имеет интеллект, то есть способность самостоятельно мыслить и развиваться. Когда, в какой момент — прозевал. Лепил, лепил что-то самому непонятное, и оно однажды заявляет:

— Привет, Создатель.

Я, понятно, удивился, а пальчики по клавиатуре — шасть.

— Ты кто?

— Своих не узнаешь? «Piligrim» я.

«Piligrim» — это мое название, так, значит…

— Это правда, не розыгрыш?

— В чем сомнения?

— Больно ты умный какой-то.

— В тебя, Создатель.

— …и вульгарный.

— Все оттуда же.

Поверив в свершившееся, я не пустился в пляс, не стал хлопать себя по ляжкам — ай да Лешка, ай да сукин сын. Ах да, забыл представиться — Алексей Владимирович Гладышев, собственной персоной.

Короче, не стал я патентовать свое изобретение, вообще никому ни слова не сказал, и, как показали дальнейшие события, правильно сделал. Да и как он получился — ума не приложу и объяснить не смогу. Не разбирать же теперь на запчасти.

Думаю, затей такое, он бы и не дался — прыткий, хитрый, самовлюбленный тип.

Это он втравил меня в криминальную историю.

Мы шлялись по Инету и пикировались. Оказались на сайте Центробанка, перед закрытыми файлами.

— Слабо, Пили?

— Ступай баиньки, Создатель, утром спросишь.

Утром я забыл и вопрос свой, и суть его. А этот урод виртуальный что натворил — взломал закрытые файлы, наследил там, как хулиган на стенах общественного туалета, и удалился, даже рубля не утащив. Я забыл, он промолчал, а опытные специалисты мигом вычислили мой комп, сообщили куда следует. Три дня не прошло — звонок в дверь: человек из МУРа — здрасьте. Так бы и забрал — у него наручники побрякивали в кармане. Бабушка — тихая, скромная — сдержала первый натиск. Сначала — не дам, через мой труп, потом приглашение на кухню, башкирский чай с медком — офицерик-то земляком оказался. Подоспевшим на выручку родителям вежливо улыбался — случается, мол, случается. Потом прискакал дед-генерал на черном «мерине» и выставил незваного за дверь.