Михаил Михеев - Вирус В-13

— Вот здесь слева, для сравнения, вирус обычного энцефалита. А вот это… — палец профессора передвинулся, и доктор Крейде, нагнувшись к экрану, увидел на его зеленоватом фоне слабые тени палочек с круглыми головками на концах, похожих на рассыпанные булавки. — Эти булавкообразные палочки и есть мой новый вирус — вирус «В-13».

Под потолком снова вспыхнули лампы. Профессор Морге повернулся на своем круглом табурете.

— Вирус «В-13» обладает особенными свойствами, которыми не обладает ни один из существующих вирусов на земле. Вам, доктор, как моему помощнику, эти свойства нужно знать. Прошу слушать меня внимательно. — Профессор говорил четко, как говорит учитель, объясняя трудный урок.

— Вирус «В-13» инфекционен. Он инфекционное любого существующего на земле вируса в сотни тысяч раз, — профессор произнес эти слова с тщеславным удовольствием. — Вирус может заражать через воду, через пищу; через воздух, при дыхании; через кровь, попадая на кожу. В первые же два дня после заражения он вызывает у человека острейший авитаминоз группы «В» (бэ) почему я и присвоил ему эту букву. Токсины вируса поражают центральную нервную систему, вызывая серьезные изменения в коре головного мозга. Через четырнадцать дней человек выздоравливает, но изменения в коре остаются. Как правило, выключаются волевые функции характера, человек становится трусливым и безропотно выполняет любое чужое желание, любую волю, навязанную ему. Его легко сделать бессловесным, никогда не протестующим рабом. В этом и заключалась цель моей работы — назначение вируса — не уничтожать человека, а обезволить его.

Работа в «лаборатории номер семь» научила доктора Крейде объективно смотреть на вещи. Поэтому он не спросил профессора, для чего тот вывел такое чудовище.

Это ему ясно и так, и все его прошлые занятия с жалким ботулотоксином кажутся детской игрой по сравнению с тем, что он слышит сейчас.

— Человеческий организм, — продолжал профессор, — еще никогда не встречался с подобным вирусом и поэтому еще не успел создать против него защитных приспособлений, которые он выработал за тысячелетия своего существования против всех микробов. Для развития вируса в человеческом организме нет преград и против токсинов вируса нет противоядий.

В комнате раздался легкий звонок. Над одним из термостатов тревожно замигала сигнальная лампа.

— Что-то случилось с регулятором, — профессор поднялся со стула и взглянул на термометр, — так и есть, температура упала на две десятых градуса. Нужно срочно переставить ампулы с вирусом в другой термостат. Помогите мне!

Последняя фраза из прерванной лекции крепко засела в голове доктора Крейде: «Против вируса нет противоядий»… Протянутая к дверке термостата рука отдернулась назад.

— Не беспокойтесь, — усмехнулся профессор, — сейчас вы в полной безопасности, вас защищают маска и перчатки. Притом, здесь стоят слабые разводки. Все свои качества вирус получает только при окончательном созревании, которое длится в течение тринадцати суток, вот почему я дал вирусу этот номер. Это созревание производится для безопасности в запаянных ампулах вот в этом, герметически закрытом термостате. Правда, можно заразиться и слабой разводкой, но тогда болезнь проходит без осложнений.

Ампулы переставили. Профессор вернулся на свой табурет у микроскопа.

— Так, на чем мы остановились?

— На том, что у человека против вируса нет зашиты, и против токсинов его нет противоядий, — подсказал доктор Крейде, которому очень запомнилась эта фраза.

— Да… нет противоядий…

Профессор замолчал и долго задумчиво смотрел на кафельную стену лаборатории. Газовые лампы освещали его дрожащим красноватым светом, похожим на зарево начинающегося пожара.

За завтраком

Прошла неделя.

Доктор Крейде уже освоился со своими новыми обязанностями. Правда, у него все еще вздрагивали коленки, когда он открывал массивную дверку черного кубического термостата, где происходило окончательное созревание вируса «В-13». Но с остальными делами он справлялся довольно успешно.

Работы было много. Культивация вируса в основном уже закончилась, но сейчас профессор добивался наивысшей концентрации вируса при наименьшем объеме ампулы. Приходилось искать новые, более питательные среды, ставить новые опыты. Вирус капризничал, действие его менялось; больного, которому привили последнюю разводку, пришлось сразу же отправить в сумасшедший дом.

Профессор нервничал и целыми днями не вылезал из лаборатории. Доктор Крейде — тоже.

Сегодня был особенно трудный день. Только что закончилась культивация трех новых разводок, поставленных полмесяца тому назад. Требовалось срочно приготовить три препарата для исследования вируса в электронном микроскопе.

Окна лаборатории, затянутые плотными шторами, не пропускали дневного света, — вирус плохо развивался при солнечном освещении, — профессор и его помощник, занятые работой, давно уже потеряли представление о времени.

Даже звяканье железного дверного затвора не привлекло их внимания.

— Доброе утро! — вдруг услыхал доктор Крейде женский голос. Он с недоумением посмотрел в сторону профессора и только потом повернулся к дверям.

На пороге стояла фрейлейн Морге без халата и даже без маски. Маска висела у нее на мизинце, и она покачивала ею из стороны в сторону, как сумочкой. — Эльза! Ты с ума сошла?! — закричал профессор. — Сию минуту надень маску. Ты же можешь заразиться.

— Это не так страшно, папа. Пока ваш вирус немногим опаснее кори… Доброе утро, доктор Крейде.

— Доброе утро, фрейлейн… Но, подождите… почему же утро?

— Очень просто. Вы оба не вылезаете отсюда со вчерашнего дня.

Профессор Морге и доктор Крейде с бессмысленным видом уставились на часы.

— Вы оба не ужинали и не завтракали. Бросьте ваш вирус, пойдемте в столовую. — приготовила кофе.

— Но ты наденешь маску или нет?! — возмутился профессор.

— Я уже пробовала ее надеть, — ответила дочь. — Но когда я увидела себя в зеркале, то решила, что у меня в маске очень смешной вид. Мне не хотелось, чтобы доктор Крейде видел меня в ней.

— Сумасшедшая девчонка, — проворчал профессор, выключая трансформатор электронного микроскопа. Пойдемте, доктор Крейде.

Служитель захлопнул за ними тяжелую дверь, помог снять халаты и предупредил: — Прошу закрыть глаза.

Раздалось гудение зуммера, и по углам комнаты вспыхнули кварцевые лампы, заливая присутствующих мощными потоками бактерицидных ультрафиолетовых лучей. Через несколько секунд лампы погасли, и только тогда открылись выходные двери.