Пол Андерсон - Психотехническая лига

— На это потребуется определенное время, конечно, — сказал Фурье. — Мы запустим двойные комплекты на тех людей, которые не принадлежат к Братьям; это причинит им дополнительные хлопоты. Кроме того, они не смогут определить, какой комплект данных принадлежит реальной личности Доннера.

Нэйсмит невольно усмехнулся. «Реальная личность» — это термин, несовместимый с Братством. Однако…

— Тем не менее, — продолжал Фурье, — в каждой стране будет проведено расследование — это касается Земли, Луны и некоторых других планет. Братство должно уйти в подполье, хотя бы здесь. И в тот момент, когда я должен бороться за свою Службу, мне опять нужно уезжать в Рио!

Они подбираются все ближе и ближе. Где-то в подсознании мы всегда понимали, что этот день однажды наступит, и вот он наступил…

— Даже при условии, что Доннер мертв, что наиболее вероятно, — сказал Аббат, — его вдова остается ценной добычей для банды. Вероятно, она знает очень мало о своем супруге и его деятельности в Службе, но, без сомнения, хранит массу информации в своем подсознании — лица, обрывки фраз, возможно, даже точные даты, когда Доннер отсутствовал дома. Искусный следователь без труда выудит все эти сведения, а ты ведь знаешь — некоторые из них являются нашими самыми сокровенными тайнами.

— А вы не пытались ее похитить? — спросил Нэйсмит.

— Это невозможно, — ответил Аббат. — Мы послали специального агента, чтобы он предупредил ее об опасности и посоветовал уйти вместе с ним. Она отказалась наотрез. В конце концов, как мы можем быть уверены в том, что наш агент надежен? Более того, она предприняла несколько очень разумных мер предосторожности, а именно, предупредила местную полицию, оставила записку в своем банковском сейфе, который следовало открыть в случае ее внезапного исчезновения, и так далее, и тому подобное. Это создало дополнительные трудности; увезти ее насильно для нас теперь фактически невозможно. При данном положении дел нам не удастся избежать огласки.

Все, что мы могли сделать — это поставить пару людей для наблюдения за ней, но на следующий же день одного из них взяли полицейские, и нам, черт возьми, пришлось заниматься еще и этой проблемой.

— А у нее твердый характер, — заметил Нэйсмит.

— Даже чересчур, — согласился Аббат. — Что ж, теперь ты уже знаешь свое первое поручение. Сделай так, чтобы она пошла с тобой добровольно, спрячь ее где-нибудь вместе с ребенком, а потом сам уйди в подполье. Во всяком случае, это более или менее в твоем стиле, парень.

— Но как я смогу убедить ее…

— Разве не ясно? — огрызнулся Фурье.

Яснее ясного. Нэйсмит скривился.

— За кого вы меня принимаете? — слабо запротестовал он. — Разве не достаточно, что я совершал для вас грабежи и убийства?

VI

Брайхэм Сити в штате Юта официально не был колонией; он существовал задолго до послевоенных переселений. Но городок всегда оставался симпатичным, и на сегодняшний день успел приобрести черты современной планировки и архитектуры. Нэйсмит раньше не бывал здесь, но чувствовал, как сердце его наполняется теплотой к этому месту — так же, как и у Доннера, который теперь мертв.

Он запустил все двигатели и своей привычной скоростью понесся над шоссе. Под высоким ясным небом широко раскинулись зеленые сады и холмы, величественный оазис, созданный руками человека в заброшенной пустыне. Они шли через бесконечные мили дикости и безлюдья, эти люди из другого времени, с трудом продвигаясь в пыли, на своих дребезжащих разбитых фургонах, немилосердно трясущихся по ухабам, к далекой Земле Обетованной. А он сегодня, восседая на мягком полиуретановом сиденье, в металлической оболочке, с завыванием летящей со скоростью тысяча миль в час, так что ветер свистит в ушах, спасается от преследователей.

Когда Нэйсмит пересек радиолуч, его проверил местный транспортный контроль. Он попытался расслабиться, насколько это было возможно, нервно закуривая сигарету, пока автопилот вел машину на снижение. Когда судно опустилось над боковой аллеей, он надел на голову защитную маску и снова перешел на ручное управление.

Строения внизу уютно примостились в окружении живописных лужаек и деревьев, — низенькие, наполовину ушедшие в землю домики для небольших семей. Мужчины и женщины, некоторые в рабочей одежде, копошились около них; но фигурок детей было больше — бесчисленные яркие пятнышки, смех и радостные крики. Это показалось Нэйсмиту не совсем типичным явлением. Он подумал, что это, скорее всего, влияние мормонов. Свободные браки и все с ними связанное никогда не были особенно популярны в Юте. Большинство фруктовых плантаций до сих пор оставались собственностью небольших землевладельцев, прибегавших к кооперации, чтобы не отстать от гигантских сельскохозяйственных комбинатов, управляемых правительством. Но тем не менее значительное число мужчин и женщин ездили на работу за пределы города — например, рабочие, занятые в проекте Колонии «Пасифик».

Нэйсмит просмотрел досье на Доннера, составленное Аббатом, пропуская несущественные детали. Братья всегда были доступны друг для друга, но за пределами своего узкого круга они так же ревниво охраняли свою обособленность, как и все остальные. Было ясно, однако, что Дженни Доннер работала на дому, в качестве лингвиста-семантика, дающего консультации по почте, — проверка рукописей различного характера, и так далее — и при этом уделяла слишком много внимания своему мужу и ребенку.

Нэйсмит почувствовал холодок внутри.

Вот и нужный адрес. Он тихо остановил свою машину и пошел к домику. Его строгие современные линии и изгибы смягчались ярким светом утреннего солнца и тенистыми деревьями, нежно шелестевшими на ветру. Без сомнения, это была работа Дженни; сам Доннер, кажется, терпеть не мог садоводство.

Нэйсмит инстинктивно оглянулся вокруг в поисках наблюдателя, назначенного Аббатом. Никого подозрительного не было поблизости. Но он мог с виду вовсе не походить на профессионального сыщика; скорее всего, это какой-нибудь старик в патриархальном стиле, с окладистой седой бородой, гуляющий по тротуару; или мальчик-посыльный, гоняющий по улицам на своем велосипеде; или даже маленькая девочка, прыгающая через скакалку в парке напротив. Дело в том, что этот наблюдатель мог выглядеть как угодно: в биологических лабораториях порой происходили очень странные вещи, а Фурье создал собственные секретные мастерские…

Дверь была прямо перед ним, скрытая маленьким портиком, увитым виноградом. Нэйсмит нажал на кнопку звонка, и механический голос ответил, что никого нет дома. Без сомнения, это была ложь, но… Бедный ребенок! Бедная девочка, спрятавшаяся здесь в страхе перед ночью, поглотившей ее мужа — она все еще ждет его возвращения…. Возвращения мертвого человека. Нэйсмит покачал головой, проглотив комок горечи, и заговорил в микрофон: