Александр Бушков - Волчье солнышко (Сборник)
Люди стояли молча, ожидая чего-то. Гай повернулся к Эрону и раскрыл было рот, но кто-то прошептал: «Тс-с!»
Прожектор погас, теперь не было видно ни зги.
– Клан Факела приветствует ветеранов и рад новичкам, – раздался голос. – Велишь начинать, председатель?
– Начинай, – ответил ему кто-то невидимый.
– На планете освободили рабов, – прогремел первый голос. – В одном месте – тысячу лет назад, в другом – сто, в третьем – совсем недавно. К сожалению, не всем рабам это принесло пользу. Сравняться с недавними сеньорами показалось им простым делом – достаточно наволочь в свою нору полированного дерева, золота и ковров… И они волокут, захлебываясь и урча, ломают друг другу кости и грызут глотки в очередях, залезают в долги, лгут, унижаются и льстят с одной-единственной целью – стать не хуже других, наивным рабьим умишком полагая, что это возвысит их убогую душонку. Волокут, волокут, волокут… Служить новому властелину оказалось даже удобнее – у него нет рта, чтобы хохотать над своими рабами… Нас окружают полчища добровольных рабов, которым, увы, уже не дождаться отмены рабства, потому что они установили его сами, сохраняют, стерегут и берегут. Мы, аристократы духа, должны стать противодействующей силой, и наша мощь не в древних гербах, которых у нас нет, наша мощь в величии разума. Для нас они – грязь под ногами, и мы не обращали бы на них внимания, но они пытаются вербовать себе новых сторонников, в непомерном самомнении своем считая себя праведными обладателями истины, этого мы потерпеть не в состоянии. Да свершится суд! Тот, кто хотел золота, получит его в избытке, а тот, кто мечтал о самой дорогой в мире машине, будет обладать ею всю оставшуюся жизнь!
Вновь вспыхнул светлый круг. В машине сидел человек, прикованный к рулю золотой цепью, и на таких же цепях сидели у сервантов и шкафов, как у конур, люди в широких золотых ошейниках. Пятеро были привязаны к широкой скамье, рядом кипел на огне котел, и Гай по неведомому наитию узнал тяжело клокотавшую в нем ослепительно блестевшую массу – расплавленное золото.
– Они жаждали золота, – прогремел голос. – Угостите же их золотом, мы щедры!
Человек в красном балахоне с нахлобученным капюшоном зачерпнул ковшом на длинной ручке расплавленного золота и подошел к крайнему из привязанных. Гай обнял и прижал к себе Алену, чувствуя ладонью, как под теплой упругой грудью, под тонким шелком колотится ее сердце. Крик ударил по ушам и тут же затих, потом дико заорал и стих второй. Третий. Четвертый. Пятый. Вопили прикованные к сервантам; тот, что сидел в машине, пытался разбить головой стекло и не мог.
Палач отскочил, сверху пролилась радужная струя с острым запахом бензина, и светлый круг превратился в гудящее пламя, в котором метались, падали, дергались черные фигурки. Первые ряды зрителей попятились, прикрывая лица ладонями, душный запах горелого мяса расползался по залу.
Гай плохо помнил, как они оказались на улице, и в первый момент не узнал Эрона, когда тот подошел.
– Впервые это ошеломляет, – сказал тот. – Я понимаю. Но потом, успокоившись, устав от снующих вокруг рабов, вы вернетесь сюда. Обязательно вернетесь. Хотя бы мысленно. Вручить вам значок Клана Факела, или вы не захотите его принять?
– Захочу, – медленно сказал Гай.
Когда они с Аленой шли к себе в номер, он уже не удивлялся, увидев, как иные из встречных бледнеют и прижимаются к стене.
– Чтобы я тебя еще раз выпустил на люди в этом пеньюарчике… – сказал Гай.
9. Лорду – в морду
Завтракать они пошли в ресторан отеля. Значок Клана Факела он оставил на лацкане и искренне забавлялся, наблюдая, как пустеют столики вокруг. Впрочем, уходили не все, некоторые оставались. Алена в легком платьице выглядела свежей и нецелованной, и Гай вдруг поймал себя на том, что хочется тумана, осеннего дождя и горького запаха горящих листьев.
– Вы позволите? – спросил элегантный рыжий джентльмен. – Я вас видел вчера на Клане.
– Вы тоже член? – небрежно спросил Гай.
– Некоторым образом, – дипломатично ответил джентльмен. – Собственно, я представляю левое крыло.
– У вас там есть и крылья?
– Как везде. Может быть, вы, логически продолжая избранную линию, хотите стать членом и Клана Девятиугольника?
Гай переглянулся с Аленой – она кивнула с любопытством.
– В таком случае прошу. Заканчивайте десерт и пойдемте.
«Опаздывать нам некуда, – подумал Гай, – а узнать что-то новое не помешает…»
На этот раз ездить никуда не пришлось. Клан Девятиугольника проводил заседания в соседнем доме. Дверь была открыта настежь, вошедших никто не встречал и не знакомил, да и внимания на них не обратили. Играла негромкая синкопирующая музыка, люди бродили по квартире, танцевали, сидели на корточках у стен. Как ни приглядывался Гай, не смог увидеть никого из нежити – только люди.
– Садитесь, – сказал рыжий, опускаясь на пол у стены и жестом приглашая Гая. – Вашу девушку проводят. Сади!
Маленькая брюнетка в чем-то прозрачном подошла к Алене и, обхватив ее за талию, увела в глубь дома. Гай вопросительно глянул на спутника. Тот снял пиджак и, протянув Гаю пачку незнакомых сигарет, пояснил:
– Не удивляйтесь. Курите. Расслабьтесь.
Гай закурил. В первый момент ему показалось, что голова стала стеклянной и в ней медленно плавают клубы зеленого дыма. Вскоре это ощущение исчезло, и по телу разлилась истома.
Вернулась Сади, легла на пол у их ног, положила руку незнакомца себе на грудь, а руку Гая на бедро.
– А что дальше? – спросил Гай, с трудом ворочая языком.
– Клан Факела уверенно проводит свою линию, но ему не хватает последовательности, – сказал незнакомец. – Сузив направление удара, направив его на мертвые вещи, они забывают о живой материи. Давно пора, переступив через глупые условности и отринув устаревшие «роковые треугольники», резко увеличить число углов, чему и служит Клан Девятиугольника. Сейчас мы с вами займемся этой милой девушкой, пока где-то там занимаются вашей, и все перероднятся со всеми и станут близки…
Гай отпихнул рыжего и вскочил, отгоняя застилавший голову туман. Обретенным здесь десятым чувством он прощупывал комнаты и вскоре натолкнулся на искомое – каморку, где на широком диване лежала Алена, которую раздевали двое голых бородачей. Широко раскрытые глаза Алены были бессмысленными, как у новорожденной.
Гай возник на пороге. Он был великолепен. Бородачи журавлями летали из угла в угол, разве что не курлыкали, и, если бы у них нашлось время поразмыслить, они обязательно подумали бы, что так их еще никогда не били и вряд ли будут впредь. Гай торопливо одел Алену, отвесил бородачам по прощальному полновесному пинку и вывел Алену в коридор. Там ему пришло в голову, что бородачи, собственно говоря, абсолютно ни в чем не виноваты, но возвращаться для извинений он все равно не стал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});