Джейн Харпер - Засуха

— Проблема не в том, что он явился сюда, в бар, — заговорил Дикон, в пабе наступила мертвая тишина. — Проблема в том, что он вообще вернулся в Кайверру.

Он поднял искривленный артритом палец и уставил его Фальку между глаз.

— Запомни это и своему парню скажи. Здесь вас никто не ждет, кроме кучи народу, которые помнят, что твой сын сделал с моей дочерью.

Инвестиционный банкир изверг в кусты съеденные им ранее сэндвичи. Он, как и оба его спутника, промок насквозь, но он этого не замечал.

Тело девушки теперь лежало на тропинке; вокруг медленно растекалась лужа. Она была худенькой, но, чтобы вытащить ее на берег, понадобились объединенные усилия всех троих. Кожа у нее была неестественно белой, в рот забилась осклизлая прядь волос. При виде этой пряди, исчезающей меж бледных губ, банкира стошнило опять. Мочки ушей вокруг сережек были красные, будто ободранные. Рыбы своего не упустили. Те же следы были видны вокруг ноздрей и на кончиках пальцев, возле аккуратно накрашенных ногтей.

Она была полностью одета и выглядела очень юной без смытого водой макияжа. Ее белая футболка стала почти прозрачной и прилипла к коже; сквозь ткань просвечивал кружевной лифчик. С сапожек без каблуков до сих пор свисали плети водорослей, которые не дали ей уплыть ниже по течению. Оба сапога и все карманы ее джинсов были до отказа набиты камнями.

— …Брехня. Я не имею никакого отношения к тому, что случилось с Элли. — Слова вырвались у Фалька помимо воли, он немедленно об этом пожалел. Он прикусил язык. Не связываться с ними.

— Кто говорит? — Грант Доу встал у дяди за спиной. Он давно уже больше не ухмылялся. — Кто говорит, что ты не имеешь к этому отношения? Люк Хэдлер?

При звуке этого имени в баре будто образовался вакуум.

— Штука в том, что Люка здесь нет, и вряд ли он нам еще что-то расскажет.

Самый спортивный из их компании побежал за помощью. Банкир-инвестор присел на землю рядом с лужей собственной рвоты. Он уютнее чувствовал себя здесь, в облаке едкой вони, чем рядом с этим кошмарным белым созданием. Ведущий расхаживал взад-вперед, хлюпая башмаками.

Им нетрудно было догадаться, кто она. Ее фотография уже три дня мелькала в газетах. Элеонор Дикон, шестнадцать лет. Пропала вечером в пятницу, не вернулась домой ночевать. Отец дал ей ночь, чтобы остыть, мало ли какой там подростковый бунт помешал ей вернуться домой. В субботу ее все еще не было, и он поднял тревогу.

Казалось, прошли века, прежде чем на берегу реки появились спасатели. Тело девушки было доставлено в больницу. Банкира отослали домой. Не прошло и месяца, как он вернулся обратно в город.

Доктор, обследовавший тело Элли Дикон, определил причину смерти: утопление. Ее легкие были пропитаны рекой, как губка. В воде она явно была уже несколько дней, отметил он, вероятно, с самой пятницы. Он отметил также синяки на плечах и в районе грудины, ссадины на руках и ладонях. Причиной вполне могли быть столкновения с плавником в воде. На предплечьях были уже зажившие, старые шрамы, вероятно, свидетельствующие о тяге девушки к саморазрушению.

При упоминании имени Люка по пабу пробежал ропот, и даже Доу, кажется, ощутил, что зашел чересчур далеко.

— Люк был моим другом. Элли была моим другом. — Собственный голос звенел у Фалька в ушах. — Они оба были близкими мне людьми. Так что отвали.

Дикон вскочил со стула; ножки проскрежетали по полу.

— Ты мне не смей тут болтать, будто был близок с Элли! Мне она была родная кровь! — Он орал, обвиняюще тыкая в Фалька трясущимся пальцем. Уголком глаза Фальк заметил, что Рако и бармен обменялись взглядами.

— Говоришь, вы со своим парнем не имеете к этому отношения, — кричал Дикон. — А как же записка, ты, лживый ублюдок?

Сказано это было с торжеством, будто на стол был выложен решающий козырь. Фальку казалось, будто из него выпустили весь воздух. Внезапно накатила усталость. Дикон кривил рот. Его племенник гоготал рядом с ним. Он явно почуял кровь.

— Что, на этот раз ответить нечего, да? — сказал Доу.

Фальк еле удержался, чтобы не покачать головой. Та чертова записка.

Копы провели два часа, разбирая на части комнату Элли. Толстые пальцы неуклюже шарили в ящиках с нижним бельем и в шкатулках с украшениями. Записку едва не пропустили. Едва. Это был листок, выдранный из самой обычной школьной тетради и сложенный пополам. Лежал в заднем кармане джинсов. На листке аккуратным почерком Элли была выведена дата, день, когда она исчезла. Под датой стояло единственное слово: «Фальк».

— Давай, объясни это. Если можешь, — сказал Дикон. В баре стало очень тихо. Фальк ничего не ответил. Сказать ему было нечего. И Дикон об этом знал. Бармен с силой стукнул стаканом по стойке.

— Достаточно. — Он жестко глянул на Фалька, взвешивая решение. Рако, который держал в ладони полицейский значок так, чтобы он был виден, поднял брови и едва заметно покачал головой.

— Ты и твой дядя — уходите. И еще два дня не возвращайтесь, спасибо. Все остальные — покупайте выпивку или убирайтесь.

Слухи начались с малого, но к концу дня подросли и выпустили когти. Фальк — шестнадцати лет, испуганный до икоты, — забился к себе в комнату, истязаемый собственным воображением. Когда раздался стук в окно, он так и подскочил. Снаружи показалось лицо Люка, мертвенно-бледное в призрачном вечернем свете.

— Ты в дерьме, приятель, — прошептал он. — Я слышал — мама с папой об этом говорили. Люди болтают. Где ты был в пятницу после уроков, только честно?

— Я же сказал тебе. Рыбу удил. Но вверх по реке. За несколько миль оттуда, клянусь. — Фальк скорчился у окна. Вставать ему не хотелось — боялся, что ноги не выдержат.

— Тебя кто-то уже расспрашивал? Копы или еще кто?

— Нет, но они собираются. Они думают, мы с ней виделись или еще что.

— Но ты ее не видел.

— Нет! Конечно, нет. Но вдруг они мне не поверят?

— Ты точно ни с кем не встречался? Никто тебя не видал?

— Черт, я же один был, я же сказал!

— Ладно, слушай, Аарон, дружище, ты слушаешь? Ну, если кто будет спрашивать, мы с тобой кроликов стреляли вместе. На дальних полях.

— Совсем в другой стороне от реки.

— Да. Поля у Куран-роуд. Совсем в другой стороне. Весь вечер. ОК? Дурью маялись. Как обычно. Подбили одного или двух. Двух. Скажи, двух.