Идут роботы - Владимир Николаевич Владко
— Все слова бесполезны, Мадлен? Вы не та, к которой я привык. Вы даже не слушаете меня. Вы обещали ответить мне на мой вопрос еще три дня назад. И, тем не менее, вас не было дома, когда я пришел к вам. Почему вы совсем не стали мне отвечать. Как понять это, Мадлен?..
— Я не хотела отвечать вам, это так…
— Почему? Может, вы не хотите сказать мне чего-то неприятного. Говорите, я не боюсь. Лучше выслушать откровенную неприятность, чем ничего не знать и только чувствовать вашу замкнутость. Пожалуйста, говорите!
Мадлен пошевелилась. Немножко переждала, пока Бирз не остановился у стола. Затем спокойно ответила:
— Да, Томас, я не могу сказать вам ничего такого, что было бы вам по душе. Вы хотели бы услышать, что я люблю вас? Такого вы не услышите. Я уже говорила вам, что уважаю вас, как талантливого инженера, уважаю за изобретение. Но… мы разно смотрим на вещи. Более того, мы с вами в разных лагерях, как вы тогда сказали.
— Что?.. Значит — вы против меня?..
— Нет, я не против вас. Это вы против меня и моих друзей. Помните ваши слова о победном шествие роботов, которые уничтожат всех, кто станет вам и им на пути… Знайте, что это вы угрожали мне. Потому что когда вы посылаете роботов против рабочих — я против роботов.
Бирз потерял свою привычную сдержанность:
— Чушь! Вы — с рабочими? С этими оборванцами? Не может быть! Вы, инженер, якшаетесь с рабочими, вы не на моей стороне?… Не верю, не может быть!
— Да, мистер Бирз. Я же сказала, что мы разно смотрим на вещи. Если бы ваши роботы шли не против рабочих, а за них — я была бы с вами…
Бирз удивленно осматривал Мадлен с ног до головы, как будто впервые видел. Эта девушка осмеливается отказывать ему, Томасу Бирзу, чьё имя теперь можно увидеть на страницах газет всего мира… Он принес к её ногам свой великое изобретение — и она не принимает его?.. Было чему удивляться.
Бирз отошёл к окну. Он смотрел на улицу, хоть и видел там только пятно света от фонарей и редких прохожих. Вдруг он повернулся.
— Кажется, мисс Стрэнд, к вам идет ваш хороший знакомый, Тим Кровнти. Интересно увидеться!..
Мадлен встала, глаза её заблестели. Предательская краснота появилась на её лице. Бирз заметил это.
— Да, — тихо сказал он, — так вот оно что!.. Хорошо, сейчас узнаем… Он отступил вглубь комнаты, почти спрятавшись в тени, которую отбрасывал абажур настольной лампы. Едва он это сделал, — дверь распахнулась, и в комнату вбежал Тим.
— Мадлен! — Радостно закричал он. — Победа! Забастовочный комитет получил деньги, более того, мы получили сведения, что акции Говерса на бирже продолжают падать. Падают, как тот робот сегодня на заводе. Мы победим! Бирз ничего не сможет сделать с нами. С вашей помощью мы разобьём его и его роботов вдребезги…
Он оторопело остановился, увидев Бирза, который постепенно выходил из тени. На губах Бирза играла ироническая недобрая улыбка. Он вежливо поклонился Тиму:
— Добрый вечер, мистер Кровнти! Очень рад, что вы в нескольких словах так хорошо объяснили мне положение. Значит — война? Хорошо, посмотрим, кто победит. Мисс Стрэнд, имею честь приветствовать вас. Мистер… то есть, товарищ Кровнти, ещё раз выражаю вам благодарность. Иногда бывает хорошо, когда люди имеют длинный язык. К сожалению, мне не удалось узнать вас сегодня под той грязной повязкой. Жалею, потому что мы с вами поговорили бы иначе. Всего хорошего! Но имейте в виду, что начинается откровенный бой. Берегитесь, потому что во время борьбы я считаю, что все средства хороши. Пока!
Он ещё раз подчеркнуто вежливо поклонился — и вышел. Тим всё ещё оторопело смотрел ему вслед.
— Вот как получилось… разве я знал, что он здесь?.. Ну, и пусть его, всё равно, теперь уже не исправить.
Он посмотрел на Мадлен: она смотрела на него с улыбкой и, казалось, совсем не сердилась.
— Какой вы невыдержанный, Тим! Во-первых, в комнату не заходят, без стука. Во-вторых, прежде всего здороваются и только тогда начинают что-то рассказывать. В-третьих…
— В-третьих, в-четвертых, пятых и так далее — всё это ерунда, — перебил её Тим, — пусть его делает, что хочет!
— Не спорю, но вы слишком горячитесь, Тим.
— И это вам не нравится…
Мадлен ещё раз улыбнулась.
— Ладно, хватит об этом, — уклончиво ответила она, — поговорим о делах. Хотя… Который час?
— Половина восьмого.
— Тогда молчите. Ни слова более. Я вчера условилась, что в этот час буду разговаривать с… Ничего, сейчас узнаете.
Она подбежала к передатчику. Тим заинтересованно смотрел на её движения. Мадлен повернула выключатель: засветились лампочки. Потом она сделала несколько легких движений ключом. Оглянулась на Тима.
— Слушайте!
В репродукторе, стоявшем у передатчика, что то зашипело. Мадлен негромко, но четко сказала в микрофон:
— Хелло, я слушаю! Товарищ Акимов, я слушаю!
Тим не сдержался:
— Акимов?.. Это какой то русский?.. Неужели?..
Мадлен остановила его движением руки, потому репродуктор заговорил:
— Добрый день, товарищ Стрэнд! Рад приветствовать вас. Почему вы не включаете экран? А может, это говорю не я? Надо убедиться.
— Включаю, — ответила Мадлен, поворачивая маленькую ручку. Небольшой экран из серебристого алюминия засветился светлоголубым пятном. Тим ясно увидел в нём незнакомое лицо, которое весело улыбалось. Вдруг улыбка исчезла; глаза человека на экране остановили свой взгляд на Тиме.
— А это кто, товарищ Стрэнд? — Спросил репродуктор. — Могу ли я при этом человеке говорить о наших делах?
— Вполне можете, потому что это — Тим Кровнти, один из организаторов забастовки и корреспондент «Ред-Стар», — ответила Мадлен.
— Слышал о товарище Тиме, — похвально отозвался репродуктор, и человек на экране снова улыбнулся, — я не раз читал его статьи в «Ред-Стар». Добрый день, товарищ Тим!
— Добрый вечер, товарищ, — отозвался Тим, — вечер потому что у нас теперь вовсе не день.
— Да, конечно, это разница во времени между Америкой и нашей страной, — ответил репродуктор. — Однако, давайте о делах, потому что наше время слишком ограниченно. Есть какие-то новости?
— Могу добавить только, что мы с товарищем Тимом воочию убедились сегодня — роботы не защищены от индуктивного влияния переменного тока. Сегодня нам посчастливилось побывать на заводе и увидеть, как один из них испортился по этой причине.
— Хорошо. Это очень важно. А по частоте, которой пересылают им энергию?..
— Сегодня также повезло измерить. Очень короткая волна всего один
